Купеческая дочь замуж не желает (СИ) - Шах Ольга

— Вот именно, Лидея! И осенью вы и сами можете почистить сады, больные ветки или сломанные убрать, а по весне приедет садовник, покажет, а ухаживать сами будете.

Поговорила ещё немного о том о сем, я распрощалась с хозяйкой, и мы поехали из деревни. А вот в каменоломне нас ждал сюрприз! Ещё только подъехали, когда заметили, что все мужики сгрудились в одном месте и о чем — то громко переговариваются. Подъехали ближе, нас заметили, из толпы выбрался Виран.

— Здравия вам, леди! У нас вот тут такое дело.

Он замялся, оглядываясь на толпу, а я встревожилась — что там такого могло произойти? Вышла из коляски, подошла поближе к рабочим. В центре круга, образованного людьми, на земле сидел мужчина в порванной одежде, грязный, в волосах застряли листики, хвоя, взгляд полубезумный. Это что или кто тут такое? Виран ответил на невысказанный вопрос:

— Вот, сам к нам пришел около часа назад. Говорит, что нечистого видал, и он его вел куда — то, слышал, как воют души греховные, заблудшие. С другом он был, друг так ушел за огоньками, с нечистым, а он испугался и ещё сутки по лесу и болоту бродил. То голоса с ним разговаривали, то выли, то музыкой пугали. Вот чудом вышел к нам. Просит спрятать его.

— Вы его знаете, он из местных?

Виран отрицательно качнула головой.

— Нет, леди, не знаем. Он не стороны дороги пришел, а от болота. Охотники беззаконные, наверное. По этому времени нет охоты ни на дичь, ни на птицу, а этим все одно, без закона живут. Вот и лазят везде, куда смогут пролезть. Да видать, духи болот шибко на них рассердились.

И он подмигнул мне. Ясно — понятно, это наши пугалки сработали. А кто это такие, бродящие по нашим лесам, будет разбирать служба безопасности. Наказала Вирану, чтобы привезли этого «потеряшку» в усадьбу. Пусть Тарин разбирается.

Глава шестидесятая

Мужчина хочет быть ее первой любовью, а она хочет быть его последней любовью.

Считается, что мозг способен сыграть с человеком злую шутку, но всё это чепуха. Самые злые шутки с человеком играет его безмозглость.

Лионелла.

Все ее планы трещали по швам. Ехидные улыбочки кузин бесили ее ещё больше. Иртэн, барон Шефир, уже давно не показывается у них в поместье, а на торжественном обеде в Ассамблее и вовсе, проигнорировав их общество, сел возле этой тощей курицы Нессир. Причем она делала вид, что это обстоятельство оставило ее равнодушной, разговаривала поначалу о чем — то с бароном и баронессой Дарти, оказавшимися ее дядей и тетей. И вообще, теперь к ней обращаются леди, а не лэрина! Несправедливо это, какая эта купчиха леди!

При этом Лионелла напрочь не принимала во внимание, что к ней точно так же обращаются и она тоже леди по материнской линии. Это же она! А не эта нахалка из Белой Долины!

В довершении всех своих претензий, Лионелла ставила в вину этой выскочке и то, что потом — то она о чем — то говорила с Иртэном, причем тихо и Лионелла никак не могла разобрать, о чем именно. Но Иртэн ее слушал и согласно кивал головой. Но как бы ни хотелось задеть наглую девку, сказать во всеуслышание что — нибудь ехидно — презрительное, пришлось молчать, проглотив обиды. Ещё помнится последний нагоняй от дядюшки Транир.

Тем более Лионелла твердо решила, что в столицу без жениха она не вернётся. И даже успела написать похвастаться своим успехом у молодого барона нескольким заклятым подружкам в столице. А теперь что получается? Барон вовсе потерял к ней интерес! И все из — за этой выдры Нессир! Не то, чтобы Иртэн очень уж ей нравился, нет, ее раздражала в нем эта его легковесность, склонность к влезанию в авантюры (его участие в поимке банды наемников недолго было секретом в округе для всех поместий).

Зачем было ему вмешиваться? Ведь не на его поместье же нападали! Даже его управляющий, Тимей, казался ей более привлекательным, чем его хозяин. Но Тимей не был ни богат, ни титулован. А жаль. Лионелла все чаще стала срываться на окружающих, боясь только показать свой дурной нрав тете и дяде.

Кузену было глубоко безразлична Лионелла, он вовсе не обращал внимания на ее присутствие в доме. Поэтому срывать свое раздражение на нем было бесполезно. А вот кузинам, особенно младшей, Тилли, доставалось от злого языка Лионеллы.

В общем, ситуация была аховая. Лионелла понимала, что в одиночку она ничего не сможет сделать, нужно искать союзника, помощника.

Тимей.

Тимей страдал. Его такой красивый план по быстрому обогащению трещал по швам и шел ко дну. И все из — за того, что девица, которую он выбрал в жены себе, вовсе не обращала на него никакого внимания и пары слов лично ему не сказала. Даже, когда она была у них в поместье с деловыми предложениями, и то она обращалась к Шефиру. Выслушала его, Тимея, и ответила все равно барону, а не ему.

Нет, девица вовсе даже не нравилась самому Тимею, больно тоща по фигуре, больно шустра и независима по характеру. Но поместье было хорошее! И развитие поместья шло очень быстро и много разных новинок всяких. В отличие от деда, сам Тимей ретроградом не был и даже наоборот, ему были очень интересны разные новинки, про которые он читал или слышал от преподавателей в Торговой школе Барбуссы.

Сам Тимей вырос в дружной, небольшой семье со средним достатком. Не бедствовали, отец был весьма уважаемым столяром — краснодеревщиком, мебель от его небольшой мастерской хорошо покупали. И дом был, и в доме было, и Тимею дали образование и дочку замуж выдали с хорошим приданым. В семье было уважение и любовь. Тем больнее ранило его отношение деда, отца матери Тимея.

Дед долгое время вообще не поддерживал с дочерью отношений, так как она пошла наперекор его воле, вышла замуж за простого, работящего парня, а не за богатого мельника, как рассчитывал отец. Молодые уехали из этого округа и поселились в соседнем округе, Барбуссе. И только недавно дед позвал внука к себе, для того, чтобы обучить его всем премудростям работы управляющего и передать ему эту должность. Впрочем, это не мешало старику постоянно напоминать парню о неблагодарной дочери своей и прочее, прочее.

Так что идея жениться на соседке, а точнее, на ее поместье, пришла ему в голову, как способ доказать деду, что он тоже может стать успешным и богатым и вовсе не надо постоянно унижать его семью. Тимей был готов смириться с тем, что искомая невеста вовсе не соответствовала представлениям его об идеальной жене. Вот положа руку на сердце, его гораздо сильнее влекло к гостье Траниров — Лионелле. Ее пышная фигура даже снилась ему по ночам в не совсем приличных снах. Да только кто же отдаст в жены управляющему аристократку.

Бедный Тимей и не подозревал, что, строго говоря, Лионелла не столь уж и леди и по статусу вполне подходила ему.

Иртэн.

Молодой барон Шефир тоже страдал. Он разрывался между сыновьим долгом и собственными чувствами. Он уже дней десять точно как не заезжал в Дубовую Рощу и с девицами Транир не виделся с последнего обеда в Ассамблее. Зато там ему удалось пообщаться с Маринеллой Нессир, что его привлекало гораздо больше. Впервые девушка проявила к нему интерес, пусть и деловой. Для развития отношений и это подходило.

Иртэн был рад оказать ей посильную помощь. Он видел, какая огромная забота взвалена на плечи этой хрупкой девушки и искренне восторгался ее стойкостью и деловитостью. Ему с ней было интересно и легко находились темы для разговоров, тем более сейчас, когда он стал хоть как — то разбираться в делах своего поместья. Не то, что с этими напыщенными девчонками Транир — с ними он вымученно улыбался, поддерживал ничего не значащую светскую болтовню, слушал, как они перемывали косточки своим молодым соседкам, под видом трогательного восхищения ими.

И теперь он мог честно признаться сам себе — он влюблен. Как мальчишка, мечтал о поцелуе с любимой девушкой, строго обрывая себя, если мысли пытались стать немного мм… шаловливее. Он понимал, что эта девушка не для флирта, на таких женятся и всю жизнь берегут эту одну — единственную. Жену себе и мать своим детям. Надёжное плечо в любой ситуации. Достойную спутницу жизни.