Неизвестный Пири - Дмитрий Игоревич Шпаро
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Брэдли предупредил, что не будет возвращаться за путешественником, но Кук и не рассчитывал на это. Он заверил состоятельного друга, что сможет на собачьих упряжках вернуться в поселок Упернавик на юге Гренландии и сесть там на пароход, идущий в Копенгаген. Анноаток от Упернавика отделяет 700 миль труднейшей местности, так что сам по себе этот «довесок» к грандиозному пути Кука на Северный полюс и обратно внушает большое уважение.
Кук написал письмо Бриджмену, которое взял с собой Брэдли: «Дорогой Бриджмен, я избрал новый маршрут к полюсу и остаюсь, чтобы попытаться пройти им. Этот маршрут через залив Бьюкенен и Землю Элсмир, на север проливом Нансен и далее по полярному морю представляется мне очень удобным. До 82° мне будут встречаться животные для отстрела; здесь есть эскимосы и собаки. Итак, к полюсу. Мистер Брэдли расскажет все остальное. Поклон всем. Ф. А. Кук».
Реакция в США на сообщение доктора Кука была различной. Вот, например, редакционная колонка газеты New York Times за 4 октября 1907 года.
Джон Брэдли на борту судна «Джон Р. Брэдли». Фото Фредерика Кука
«Новости о том, что доктор Фредерик Кук, восходитель на ледяные горы и эксперт как в арктических, так и антарктических исследованиях, уже благополучно обосновался в Эта в Гренландии, в 650 милях от Северного полюса, и имеет достаточное количество продовольствия на 18 месяцев, стали своего рода сюрпризом…
Мы больше верим ему, чем громогласным исследователям, которые долетят до полюса и вернутся за невероятно короткое время[161]. Сани, лодка и ноги все еще являются единственными надежными средствами передвижения арктического исследователя.
Судно «Джон Р. Брэдли». Фото Фредерика Кука
То, что доктор Кук опередил в старте Пири, не имеет особо большого значения. Пири будет участвовать в гонке. Но именно от таких людей, которые разумным образом подготовлены к встрече с препятствиями в Арктике, мы можем надеяться получить новые сведения о географии Крайнего Севера. Доктор Кук знает свое дело, и он начал экспедицию правильным образом».
Боб Бартлетт приводит в своей книге диалог с секретарем Арктического клуба Пири, позвонившим ему после письма Кука.
«“Знаешь ли ты, что Брэдли вернулся на шхуне и что доктор Кук остался на Севере, чтобы пойти к полюсу?”
“Что?” – вскричал я.
“Именно так”, – сказал мистер Бриджмен.
“Но как, ради всех святых, он сможет это сделать – без снаряжения и корабля?” – Я почувствовал, что вся моя вера в доктора Кука исчезла.
“Он не сможет”, – закончил разговор мистер Бриджмен и повесил трубку.
Я был ошеломлен, но думал, что дерзкая попытка доктора Кука может быть вознаграждена только полным поражением».
Разговор с тем же человеком из лагеря Пири вспоминал союзник Кука Брэдли.
«“Но как он собирается достичь цели?” – спросил Бриджмен.
“Туземцы ходили по этому льду в течение тысяч, может быть, миллионов лет, – ответил я. – Не вижу причин, почему этого не сможет сделать доктор Кук”.
“Ну, может быть, – пробормотал Бриджмен, – у него действительно хватит духа”.
“Верно!.. Из всех, кто когда-либо направлялся в район замерзших морей, включая Пири, доктора Нансена и герцога Абруццкого, эта экспедиция наиболее полноценно снаряжена. Но она была подготовлена тихо, и это – единственное отличие”»[162].
Бизнесмен и журналист Герберт Бриджмен после Северо-Гренландской экспедиции Пири охотно помогал Куку. Он буквально умолял доктора возглавить экспедицию на «Эрике», которая шла на помощь Пири. На Аляске в 1903 году Кук назвал неизвестную реку именем Бриджмена. Судя по письму, приведенному выше, доктор Кук рассчитывал на поддержку своего влиятельного друга. Но Бриджмен, твердо стоявший на страже интересов патрона, заявил: «Тайные сборы экспедиции Брэдли… вызвали удивление людей, уважающих честь и соблюдающих правила игры».
Теперь о реакции самого Пири. Осенью 1907 года известный полярный исследователь Вильялмур Стефанссон, вернувшийся с Канадского Севера, рассказал Пири о ходящих на Аляске слухах о том, что Кук прошел только полпути до вершины Мак-Кинли. Имена и адреса людей, которые сомневались в успешном восхождении на знаменитый пик, были в руках Стефанссона, и он предположил, что если это так, то сегодняшняя арктическая вылазка доктора Кука тоже может иметь мошеннические цели. Пири не согласился, сказав, что Кук не способен на бесчестье. К тому же Пири не верил в успех Кука, считая, что он не обладает необходимым опытом. Стефанссон возразил: местные охотники помогут ему добраться до побережья, остальную же часть пути он сможет придумать.
Видя, что Пири остался невозмутимым, Стефанссон применил другую тактику и решил заинтересовать Бриджмена. В выборе именитый ученый не ошибся. В статье «Кук и Пири»[163] он рассказывает: «Бриджмен начал немедленно собирать информацию, но, как он позднее сказал мне, не сообщая ничего Пири, ибо уже в самом начале понял, что Пири склонен подозревать Кука еще меньше, чем в исходном разговоре со мной. Таким образом, задолго до того как пресса открыла полемику, Бриджмен хранил у себя большую часть свидетельств, которые позднее были использованы для разрушения репутации Кука в отношении восхождения на гору Мак-Кинли».
Мотивы скрытного, закулисного нападения Стефанссона на Кука неизвестны. Возможно, он хотел угодить семье Пири, его окружению – полезным людям. Возможно, готовя свою карьеру главного полярного оракула, уничтожал потенциального конкурента. А возможно, это была элементарная зависть к провинциальному врачу, который за 17 лет завоевал всемирную славу, а теперь стоял на пороге крупнейшего в мире открытия – завоевания Северного полюса[164].
Однако скоро равнодушие Пири, удивившее Стефанссона, сменилось раздражением и злостью. Помешать сопернику, который находился далеко на севере, Пири не мог, но в мае 1908 года он направил главному редактору New York Times объемное письмо, полное обвинений в адрес Кука. Вот часть послания, попавшая в газету на следующий год, 9 сентября:
Я осмелюсь заметить, что доктор Кук расположился в Эта, а именно это селение годами было местом моего прибытия и моим
