Стражи Армады. Тропою избранных - Сергей Коротков

– Да что мы, пацаны, что ли? Знаем! – пробурчал Ра.

– А что, девки, что ли? – пошутил Гучи, на что получил в ответ непристойный жест и ухмылки товарищей.

– Если что, сбор здесь, – напомнил Холод, – второй эвакопункт на мельнице Доцента.

– Ночью после операции отдыхаем, а утром валим на восток, – сказал Треш, – Самоделкин, ну что там?

– Дети по-прежнему на сороковом. Бандиты занимают первые три, пятый, десятый, тридцать девятый, сорок первый и самый верхний. Еще крыша, на которой достаточно светло от юпитеров и факелов. Там, похоже, слева от выхода из лифтовой шахты хоромы их главаря. Бассейн, вертолетная площадка, наблюдательный пункт с оптикой, оранжерея или теплица. Не пойму.

– Хорошо, понятно. Что-то еще?

– Гарпия крутится недалеко… зараза! Того и гляди, сграбастает моего дрона… На уровне примерно шестого, седьмого и восьмого этажей аномалия типа «магнитуды».

– Ишь ты, всевидящее око! Даже аномалки сечет, – осклабился Лабуда, утирая вызванные ночной прохладой сопли под носом. – А родинки на ягодицах этих «черепов» не видит твой самоплан?

– Лабуда, заткнись! Еще что, инженер?

– «Магнитуду» видно, потому что она собрала всякий железный хлам и прицепила на стенах и окнах. Чего там только нет! Крепко держит. Еще дымит чего-то у них в середине небоскреба. Пылает внутри, но так… пассивно.

– Если ты массивный, то в секосе пассивный, а если маленький, то и в кроватке удаленький! – вновь юморнул Лабуда, да еще и усугубил шутку обращением к верзиле Савве: – Так оно, мамонт ты наш псковский?

– Я ща в бараний рог тебя сверну, маленький ты наш! – грозно пробубнил Савва, скрипя ящиком, на котором сидел. – А потом еще и в узел завяжу, чтоб на колобка похож стал!

– Я буду участвовать, – поддержал его Ксенон, докуривая сигарету.

– Рот закрой, помощничек! Ишь ты, – проворчал Лабуда, ерзая между товарищами, – шуток совсем не понимают в этой кодле…

– Так, все притихли, патруль их недалеко, – сообщил Треш, пригибая голову, – и курение отставить! Вмиг заметят.

Потянулись минуты тревожной тишины. Напружиненные до предела бойцы готовы были в мгновение ока вылететь из укрытия и форсировать все преграды города. Но нужно было взять только одну, главную – бандитский оплот с женским именем «Елена».

– Готовность один. Доцент, давай знак своим, – приказал Треш, как только патруль из трех бандитов в черных куртках прошествовал мимо засады.

– Слушаюсь.

Через минуту с соседнего перекрестка донесся грохот взрыва, вспышка на миг озарила улицу, а автомобильный гудок нескончаемым гулом заставил бандитов встревожиться. «Черепа» среагировали почти сразу – три мотоцикла басовито протарахтели вдоль по улице к источнику шума. Но Злата с крыши дома четко сняла двоих из них. В итоге на углу перекрестка создался кавардак из упавшей техники, крики боли и ужаса огласили округу. Еще через короткое время от небоскреба пробежала толпа бандитов, бряцая оружием и стуча коваными каблуками по асфальту.

– Злата, работай в прежнем режиме. Целую, родная! – промолвил Треш в рацию.

– И ты береги себя, милый. Люблю и жду! – ответил динамик.

– Все, парни, отключаем на время рации, ПДА и наладонники, ноги в руки и пошли. Всем удачи в бою! Настало наше время!

Сталкер нырнул в дверной проем, шуганув пару крыс, за ним последовали остальные. Тихий штурм начался.

– Че там за шухер, Санчо? – спросил напарника бандит в черной кожаной куртке с капюшоном на голове, ежась от сильного ветра на крыше небоскреба.

– Да, видать, бомжи опять подошли ближе, чем можно. Ща прожектором черкну, нашим помогу в той темени разобраться, – ответил второй, склоняясь над треногой с большим фонарем направленного действия.

Не успел он передвинуть засов прожектора вправо, как ойкнул и, громко закричав, полетел вниз. Прыжок ознаменовался яростными взмахами конечностей и долгим эхом в ночи. Напарник позвал товарища, но, осознав, что произошла трагедия, вскочил, убрав ноги от греющего тена, и с обезумевшим от ужаса лицом стал орать. Тут же открытый рот его разверзся, фонтан крови обрушился на прожектор, а тело рухнуло к основанию треноги и затряслось в агонии. Что или кто совершил над ним акт ужасной казни, никто не мог сказать, потому что никого больше и не было на крыше. Будто враг-невидимка вонзил острый тесак в затылок бедняге. Лужа крови темным пятном растеклась по светлой песчаной пыли на гудроне.

Воздух материализовался и выдал явь в виде человека в темно-сером плаще с капюшоном и острозаточенным посохом. Незнакомец прильнул к оптике и, причмокивая губами, стал наблюдать за округой.

Здание штурмовали сноровисто и лихо, как в учебных тренировочных центрах. Снайперы быстро щелкали пэбээсами, метко устраняя дозорных. И у Треша, и у девчонок опыта точной стрельбы было не занимать. Вот уже десяток пар глаз закрылся навсегда, не успев увидеть опасности с тыльной стороны высотки.

Группа Холода, превратившись с помощью «ксерокса» в клонов «черепов», беспрепятственно проникла в здание через центральный ход, вяло ответив часовым на их тревоги по поводу шума на улице, миновала вестибюль и зашла в лифт. Заподозривший неладное после запроса пароля охранник охнул и сполз по стенке на пол. Удар «Рысью» в печень оказался смертелен. Холод в облике бандита с ярким рисунком на лице подмигнул товарищам и нажал кнопку. Лифт помчался наверх.

В это время засевшие напротив здания ополченцы во главе с Доцентом нервно кусали губы, скрежетали зубами и усмиряли мурашки на спинах. Они ждали команды, готовы были начать отвлекающий маневр, но все же страшились боя и возможной гибели. Вся надежда была на отряд храбрецов из Пади во главе со смелым сталкером.

Треш, поработав бесшумным стрелком, ретировался с позиции и тенью устремился к запасному выходу. За ним неотступно следовала Фифа, страхуя со спины. С высоты соседнего жилищного комплекса их путь зачищала всевидящая Злата. Если ей не удавалось поразить врага насмерть, тут же промашку исправлял Треш. Штык-ножом в правой руке и остро заточенным бумерангом в левой, облаченной в бронированную перчатку экзоскелета. Все звенья пока работали четко, заняв позиции или двигаясь к цели. Ударную группу возглавляли опытные вояки, находясь на наиболее опасном направлении штурма. Сталкера не мог не радовать начальный успех операции, ведь потерь пока удавалось избегать.

Сбои начались позже, когда клоны сняли часовых на сороковом этаже, подняли детей и повели их по пожарной лестнице вниз. В это время на улице прогремел взрыв, означавший только одно – звено Доцента влипло. То ли сказалось отсутствие боевых навыков ополченцев, то ли им просто не повезло, но возвращающиеся с перекрестка бандиты напоролись на спрятавшихся на площади перед «Еленой» поселенцев. Один из людей Доцента успел кинуть единственную из их арсенала гранату, но тут же пал от пули. Хлопнувшая в рядах и без того злых «черепов» РГД-5 скосила сразу нескольких головорезов, но оставшиеся вконец рассвирепели. Они сработали четко и быстро, попадав и открыв ответный огонь. Хилые редкие выстрелы дробью со стороны горожан только досаждали и злили отморозков, не нанося им ощутимого урона. В сторону ополченцев полетели гранаты и бутылки с зажигательной смесью, раздались автоматные очереди. Группа Доцента вмиг перестала существовать, да и сам старший звена уже успел бы погибнуть, если бы его не выручила Злата. Бандиты недоумевали, откуда приходит смерть, – они метались, оглядывались, ругались и проклинали ночь. Но падали с пробитыми головами.