Верная Рука - Май Карл Фридрих

— Да, колья я, конечно, вижу, но при чем здесь Виннету?

— А при том, что скоро его следы исчезнут по той же причине.

— Хм! А нам это не все ли равно?

— Нет, никоим образом. Виннету должен выставить колья вплоть до ловушки, так?

— Так.

— Он должен, следовательно, довольно далеко углубиться в кактусовые заросли. Но оставаться там ему нельзя, поэтому он должен будет выбраться наружу, иначе говоря, вернуться.

— Это очевидно, потому что если он так не сделает, то его самого поймают. Пока что я все понимаю, сэр.

— Однако возможные последствия того, что происходит, вам, похоже, не ясны.

— Какие последствия?

— Краснокожие, как только увидят его следы, тут же поймут, что он вернулся. И это покажется им подозрительным.

— Возможно!

— Не только возможно, но, я уверен, именно так и произойдет. Эти краснокожие — ребята бывалые, но и вы не новичок на Диком Западе и, если подумаете, легко сможете угадать ход их мыслей.

— Да уж, что-что, а это я могу угадать! Они примут следы Виннету и его апачей за следы команчей Большого Шибы. Эти следы ведут в заросли кактусов, потом выходят из них, а дальше сворачивают в сторону. Они, конечно, подумают, что Большой Шиба ошибся и путь пролегает вовсе не через кактусы, а совсем в другом направлении, по которому он теперь пошел. Правильно я рассуждаю, мистер Шеттерхэнд?

— Правильно.

— Делаем вывод: в кактусы они не сунутся. Как видите, не такой уж я тугодум.

— Я на твоем месте не стал бы так уж задаваться, старина Сэм, — встрял в разговор Джош Холи.

— Это еще почему?

— Потому что ты не сам до этого додумался. Мистер Шеттерхэнд тебе все подсказал.

— Может быть. Однако из этого вовсе не следует, что тебе нужно срочно все бросить, чтобы записаться ко мне в учителя, а заодно и в домашние проповедники.

— Я только хотел предостеречь тебя от зазнайства!

— Ты вполне мог сэкономить на словах, потому что ты сам…

— Хватит вам спорить, парни! — воскликнул я. — Верная догадка всем нам на пользу, а кому первому она пришла в голову — мистеру Паркеру или мне не имеет большого значения. И вообще сейчас не время определять заслуги, надо рассуждать дальше. Итак, команчи пошли по новому следу Виннету. И куда он их приведет, как вы думаете, мистер Паркер?

— Естественно, к нам, — ответил тот.

— Вы абсолютно правы. Виннету там, конечно, не останется, он будет искать нас. Сначала он уйдет в сторону, а потом вернется к кольям. Они это обнаружат, когда последуют за ним. Если они что-то заподозрят, весь наш план окажется под угрозой. Очень кстати сейчас для нас этот ветер, заметающий все следы. Виннету, я думаю, рад этому не меньше, чем я.

— Хм, да! — снова проворчал Паркер. Я почти физически ощутил, как напряженно работал его мозг в поисках довода, который, на его взгляд, доказал бы, что он способен и без моей помощи придумать что-то дельное. Наконец его осенило. — То, что вы сказали, конечно, прекрасно, мистер Шеттерхэнд, но лишь при условии, если Виннету добрался до кактусовых зарослей прежде, чем поднялся ветер.

— Но именно это и произошло.

— Вот как?

— Да. Полагаю, что он уже давно покончил с кольями и вскоре присоединится к нам.

— Если сумеет нас найти!

— Не беспокойтесь! Для вождя апачей это не такая уж сложная задача. Очень маловероятно, что он с нами разминется, хотя никаких случайностей исключать, конечно же, не стоит. Между прочим, я бы назвал наполовину чудом то, что команчи не испытывали никаких сомнений, следуя за ним. Нам, окажись мы на месте Вупа-Умуги, все это давно бы уже начало казаться в высшей степени подозрительным. Разве не так, мистер Паркер?

— Отчего же подозрительным, сэр?

— Большой Шиба хорошо знает дорогу от Ста деревьев до оазиса Кровавого Лиса и наверняка сказал Вупа-Умуги, какое расстояние между ними. И вот они едут и едут, а оазиса все нет как нет. Они должны были добраться до него уже вчера вечером, но, проскакав сегодня целый день, так и не достигли цели! Если это не вызывает у них подозрений, то я не знаю тогда, существует ли на свете что-нибудь такое, что может их вызвать.

— Все верно. Им давно бы уже надо остановиться и обсудить, куда двигаться дальше и вообще что делать. Вероятно, они считают, что Большой Шиба ошибся, когда говорил о расстоянии, или что они его неправильно поняли.

— Может быть, именно так и обстоит дело, но существует еще одна причина, по которой они забираются в заросли все дальше и дальше, а именно жажда. Со вчерашнего утра у них нет воды ни для них самих, ни для их лошадей. А поверни они назад, им понадобится не меньше, чем целых два дня, чтобы найти ее у Ста деревьев. Они скорее всего предпочтут продолжать двигаться вперед — ведь колья-то все равно ведут, по их мнению, к оазису, который вот-вот должен появиться. Вот почему они так спешат.

— Да, они скачут быстро и…

Замолчав на полуслове, он придержал свою лошадь и, вытянув руку вперед, прокричал:

— Они возвращаются! Значит, они все-таки что-то заподозрили и повернули обратно! Вот они!

Действительно, на горизонте появились какие-то люди. Двигались они или нет, невооруженным глазом распознать было невозможно. Я направил на них подзорную трубу и уже через несколько мгновений смог успокоить своих спутников:

— Это не команчи, а Виннету. Я страшно рад, что не ошибся, когда говорил, что скоро он к нам присоединится.

— Вы можете узнать его среди других даже с такого расстояния, сэр? — спросил меня Олд Шурхэнд.

— Пока нет.

— Тогда мы должны быть осторожны!

— В этом нет необходимости. Поехали!

— Но если всадники на горизонте — отставшие от своих команчи?

— Тогда они бы двигались, а эти люди стоят.

— Разве враги не могут сделать то же самое?

— Да, могут, но Виннету дает мне понять, что это он.

— Каким образом?

— Сейчас у вас появилась возможность в очередной раз удивиться проницательности и осмотрительности вождя апачей. Он обогнул команчей по широкой дуге и теперь, оказавшись у них в тылу, спокойно поджидает нас. Естественно, он предусмотрел тот случай, если мы примем его людей за найини, поэтому он построил свой отряд таким образом, что мы совершенно точно можем определить, что это именно он. Возьмите мою трубу и взгляните на них, мистер Шурхэнд!

Посмотрев в окуляр, он с восхищением в голосе заметил:

— И в самом деле толково, и даже очень! Они выстроились так, что образовали контур стрелы.

— И куда указывает ее острие?

— Не на нас, а на юго-восток, то есть от нас.

— Стрела указывает направление, в котором нам следует двигаться. Виннету сообщает нам также, что мы можем спокойно, ничего и никого не опасаясь, ехать дальше. Скажите, но только откровенно, мистер Шурхэнд, смогли бы вы на его месте передать всю эту информацию?

— Думаю, едва ли. А вы, мистер Шеттерхэнд?

— Если и не точно так же, то каким-нибудь похожим способом наверняка смог бы. Ясно, что нужен был какой-то знак, разъясняющий нам ситуацию. И Виннету нашел как нельзя более удачный. Это оригинальное построение апачей говорит не только о том, что перед нами друзья, но дает также понять, что все обстоит для нас наилучшим образом.

— Я тоже так думаю. Виннету не стал бы спокойно стоять на месте и ждать нас, если бы произошло нечто, идущее вразрез с нашими намерениями. Значит, все в порядке. Кстати, мне в голову пришла одна мысль, которой я охотно бы с вами поделился, если бы у меня была уверенность, что вы не будете на меня в обиде.

— В обиде? Вот уж это никогда не приходило мне в голову! Поскольку мы друзья, то я считаю, что каждый из нас имеет право и даже в некотором роде долг высказать свое мнение прямо, без всяких там дурацких церемоний. И я буду вам только благодарен, если вы укажете мне на какое-то мое упущение или ошибку, которую я совершил.

— Мою мысль можно выразить одним словом: вода! Позвольте, я поясню?

— В этом нет необходимости, я отлично понимаю, что вы имеете в виду. Если мы хотим вынудить команчей сдаться, заставив их страдать от жажды, то мы должны позаботиться о том, чтобы нам самим ее не испытывать.