Дилетантские детективы с животными - Татьяна Мефодьевна Постникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В тот вечер вторника, когда всё это началось, я увлёкся чтением и едва не пропустил «наше» время вечерней прогулки. Хорошо, что жена, вернувшись из поликлиники, напомнила мне.
– Саша, пойди, погуляй с Бони, а то скоро Арно выведут.
Я поёжился. Судя по тому, какая замёрзшая и заснеженная вернулась с улицы Вера, погодка оставляла желать. Ужасно не хотелось откладывать книгу, вылезать из уютного кресла и выходить в метель. Но Бони, услышав кодовое слово, уже заюлил перед дверью. Да и то сказать, всё равно выходить надо, и лучше это сделать сейчас, чтобы потом не продираться по кустам, не допуская, чтобы Арно и Бони заметили друг друга.
Я отправился в прихожую одеваться, а Бони выпустил на лестничную площадку.
– Иди, вызывай лифт, – как всегда сказал я пёсику в шутку.
Я ещё не успел зашнуровать первый ботинок, когда услышал отчаянный визг Бони.
Напомню, что Бонапарт, несмотря на свой малый размер и вес в два килограмма, считает себя крутой собакой, и обычно не унижается до трусливого визга.
Я понял, что произошло что-то экстраординарное, и выскочил на площадку прямо в одном ботинке.
Бони задом отползал от лифта. Причем уши его были прижаты к голове, а хвост, обычно лохматым колечком, возвышающийся над спиной, прятался между ног. Я схватил пёсика на руки и начал осматривать на предмет повреждений. Ран на Бони не было, но его трясло, с высунутого языка капала слюна, а глаза выпучились самым невероятным образом.
– Да что там такое?
Взяв собаку на руки, я вышел на лестничную площадку. Неужели кто-то обидел Боньку? Уши оборву!
Дверцы ближайшего к нам лифта, были распахнуты, а в нём, утонув в пышной и длинной песцовой шубе, полулежала женщина. Подол шубы набух тёмной кровью. Кровь растекалась и по полу кабины.
Я узнал женщину. Это внучка полковника Сазонова. Кажется, её зовут Кристина. Она год назад вышла замуж и ожидала ребёнка. По-видимому, у неё начались роды.
Как большинство мужчин, я ужасно боюсь этого дела и полностью теряю самообладание. Поэтому я отскочил от лифта, и завопил не хуже Бони.
Вера выглянула из квартиры.
– Саша, что случилось?
– Она… У неё… Соседка с седьмого этажа, кажется, рожает! Что-то надо сделать, – бормотал я в ужасе, пятясь от страшного лифта.
– Что сделать? Вызвать «Скорую», – сказала жена спокойно.
Она вышла к лифту и уверенно набрала нужный номер.
– Примите вызов. Патологические роды в лифте. Преждевременные. Зайцева Кристина, двадцать девять лет. Адрес… Лифт стоит на двенадцатом этаже.
– Сейчас приедут врачи, и всё будет нормально. Идите-ка вы с Бони домой, а то на вас смотреть страшно.
– От-ткуда ты знаешь п-про п-преждевременные роды? – Спросил я, заикаясь от ужаса, но, не имея силы оторвать взгляд, от всё прибывающей крови.
– Мне Лиля говорила, что у Кристи срок в середине марта, а сейчас ещё январь не кончился.
Лиля, точнее Лилия Альбертовна, это жена полковника Сазонова. Вера рассказывала, что дочь Сазоновых, Дина умерла от онкологии, когда Кристине было всего шесть лет и дед с бабкой сами поднимали внучку. Насколько я знаю, опять же по рассказам супруги, девочка благополучно заончила медицинский институт и работает медэкспертом в полиции. Замуж она вышла за своего коллегу, не нарушая традиций «Ментовского дома».
«Скорая» приехала на удивление быстро. Врач – высокая статная блондинка попросила нас уйти и не мешать. Сама она склонилась над роженицей. Мы ещё не успели войти в квартиру, как докторица, по-девчоночьи взвизгнув, скакнула из кабины.
– Нина, звони диспетчеру! Пусть срочно вызывают травматологов или реаниматологов. Не знаю. Женщина ранена! И в полицию пусть позвонят.
Сама она привалилась к стене и пробормотала жалобно:
– Никогда такого ужаса не видела.
Первая мысль, возникшая у меня, была о том, что человек, ранивший Кристину, может быть где-то рядом. Он просто не мог далеко уйти. Я вспомнил, что я мужик, и, загнав всех женщин в квартиру, остался у лифта. Бони припал к полу от ужаса, но меня не бросил.
Минуты казались часами. На лифт я даже не смотрел, сосредоточив внимание на лестнице. Кристина едва слышно стонала. А моё сердце билось о рёбра с громким стуком, заглушая все остальные звуки дома. Поэтому, я даже не сразу понял, что вторая бригада врачей уже приехала.
Врач огромный плечистый и волосатый, больше напоминающий разбойника с большой дороги, чем представителя самой гуманной профессии, рявкнул у меня над ухом:
– Где Олонецкая?
– А? Кто?
– У вас другая бригада была? Они что, уехали?
Наверно, он принял меня за идиота, потому, как я не сразу сообразил, что ответить.
– Простите, они в нашей квартире.
– Что они там делают? Там ещё кому-то плохо?
Я, наконец, стряхнул с себя отупение.
– Нет, просто я отправил всех женщин туда, опасаясь, что убийца где-то рядом.
– Но, но, мужик, пока никто не говорит про убийство, – прорычал врач, и потом спросил совсем другим тоном, – ну, что там, Степан Гаврилович?
Похожий на мокрого скворчонка второй доктор, присевший на корточки перед Кристиной, сердито пробурчал в ответ:
– Плохо. Какая-то сволочь бедняге чуть голову не отрезала. Ножевых ран не один десяток. Мразь! Здесь работать невозможно. Выносим девушку на простор.
В это время с топотом прибежали по лестнице полицейские. Они были запыхавшиеся и злые.
– Что с лифтами? – Сурово поинтересовался майор.
– А у нас в одном пострадавшая, а в другом реанимационное оборудование, – огрызнулся «разбойник с большой дороги», Пытающийся приподнять Кристину, и добавил, обращаясь ко мне, – слышь, мужик, забирай служивых к себе, а сюда присылай Олонецкую с девчонками. У нас сейчас каждая пара рук лишней не будет.
– Что хоть случилось-то? – Спросил майор осторожно.
– Женщина молодая беременная. Какая-то скотина буквально истыкала её ножом. Доктор говорит, что там не один десяток ран.
– Твою мать! Эй, лейтенант, как только девушку вынесут, заблокируй лифт. А то сейчас ведь вызовет кто-нибудь. Как, как?! Да хоть пистолет воткни между дверями, а я в диспетчерскую позвоню, чтобы отключили лифты к такой-то матери.
– Ребята, шли бы вы, правда, отсюда, мешаетесь, – сказал третий врач, вынося из лифта два больших металлических чемодана.
Я пригласил полицейских к себе. Мы осторожно, пробрались мимо носилок, перегородивших всю лестничную площадку.
Первым делом майор позвонил в диспетчерскую
– Диспетчерская? Майор Корнеев. Немедленно отключите оба лифта в доме №… по улице… Значит надо. Ты мне ещё поговори!
