Конформист. Записки провинциального журналиста о времени, профессии и о себе - Борис Михайлов

В тайне от населения, планы денежной реформы сохранить не удалось. Предстоящий обмен денег разросся слухами и подробностями. У кого вклады в сберкассе, им поменяют деньги, один к одному. Слух подтвердили и в совнаркомовской столовой, где мама продолжала обедать. Народ бросился штурмовать сберкассы. Огромные очереди желающих положить деньги на сберкнижку, не вмещались в помещении и вытягивались на улице, тянулись на пол квартала. Все, у кого деньги хранились в домашних тайниках, «в кубышке», не успели положить их на сберкнижку, как новые слухи принесли очередную информацию о денежной реформе. Один к одному будут менять лишь тем, у кого на счету меньше 3 тысяч. У кого сумма от 3 до 10 тысяч рублей, останутся на книжке лишь две трети первоначальной суммы. Тем, у кого больше 10 тысяч, оставят треть суммы. Люди же, жившие от получки до получки, и не имеющие никаких накоплений, и те, кто хранил деньги дома, при обмене получат один новый рубль за десять старых. Очереди в сберкассы удвоились, теперь вкладчики изымали крупные вклады, а затем открывали новые счета на родственников и знакомых мелкими суммами в разных сберкассах. Кто в войну нажился на спекуляциях, и рисковали лишиться больших сумм, бросились в комиссионные магазины и на «Кубинку», главный рынок Азербайджана, скупать золото, драгоценности, старинные часы, охотничьи ружья, мебель, мотоциклы, велосипеды, панически все подряд.

Обмен наличных денег проводился всего в течение одной недели, с 16 декабря 1947 года. Обменивались бумажные купюры, а все монеты сохранялись, увеличив свою стоимость в 10 раз. Я уже писал, что в результате реформы я разбогател, а случилось это благодаря моей копилке в виде розового керамического поросенка, куда взрослые время от времени бросали по монетке. Бывало, и я опускал, сэкономленные от мороженного или школьного завтрака, монетки, но чаще, помню, вставлял нож в щель, на спине поросенка – копилки, и, встряхивая, с помощью ножа, вытаскивал несколько монет. В первый день торговли по новым ценам, родители разрешили разбить копилку, и достать накопленное богатство. За годы накопилась внушительная сумма, порядка двадцати рублей, – по новому курсу около двух сот. Я немедленно поехал в город, на Парапет, на угол Кривой, в магазин КОГИЗа. Здесь всегда был большой выбор марок для коллекции. Они продавались сериями, от двух – трех, до десяти марок, объединенных общей темой, в пакетах с лейбом, как теперь сказали бы, «Филателия». Стоили обычно от сорока – восьмидесяти копеек до полутора – двух рублей. В магазине у меня разбежались глаза от возможности расширить мою коллекцию новыми сериями, добавить темы, которые уже имелись.

Одновременно с денежной реформой, правительство отменило карточную систему снабжения населения продовольственными и промышленными товарами, введенную с началом войны в 1941 году.

Я заглянул в несколько советских и постперестроечных Энциклопедий, вспомнить о ценах в те годы. После отмены карточек в конце 1947 года, при зарплатах большинства городского населения от 500 до 1000 рублей, килограмм ржаного хлеба стоил 3 рубля, пшеничного – 4 рубля 40 копеек, килограмм гречки – 12 рублей, сахара —15 рублей, сливочного масла – 64 рубля, подсолнечного масла —30 рублей, мороженого судака – 12 рублей, пакет кофе —75 рублей; литр молока – 3 – 4 рубля; десяток яиц – 12 – 16 рублей (в зависимости от категории, которых было три); бутылка «Жигулевского» пива – 7 рублей; пол-литровая бутылка «Московской» водки – 60 рублей. На рынке, по словам бабушки, денежная реформа не сказалась. Как стоил пучок щавеля рубль, так и на новые деньги столько же.

В истине бабушкиной информации, я убедился, будучи взрослым. После всех денежных реформ, на базаре зелень, недорогие овощи и прочая мелочь остались в старых ценах.

Новую денежную реформу, 1 января 1961 года, хрущевскую, родители считали самой гуманной. Наличные деньги обменивались без ограничений по коэффициенту за 10 старых рублей – один новый рубль. Мелкая металлическая монета номиналом 1, 2, 3 копеек не уменьшилась в стоимости, продолжила ходить по тому же номиналу.

Следующая денежная реформа – шок, потрясение. Других определений не подобрать. Проходила ровно через тридцать лет, в 1991 году, и назвали её Павловской, по имени Министра финансов СССР В.С.Павлова. В течение трех суток января позволялось обменять 50 и 100 рублевые купюры на новые, но лишь наличными до 1000 руб. В Сберкассе с вклада разрешалось снять 500 руб. новыми. По заявлению правительства, эта мера должна была заморозить нетрудовые доходы спекулянтов и теневого бизнеса, остановить инфляцию. Одновременно в Сбербанке заморозили вклады граждан, на них начислялось 40 процентов, но наличные разрешалось получить лишь в следующем году.

Павловская реформа привела к гиперинфляции, достигнув в 1992 года более двух с половиной тысяч процентов, обесценила сбережения граждан в Сбербанке, разорила накопленное годами. Советский Союз к этому времени уже не существовал, а деньги в обращении находились советские. Поэтому, а на самом деле, главным образом, из – за всё возрастающей инфляции, в 1993 году Российское правительство провело новую денежную реформу. Конфискационную.

С 26 июля по 7 августа 1993 года проводился обмен банкнот советских купюр на российские. Граждане России, только по прописке в паспорте, могли обменять суммы до 100 тысяч рублей, в паспорте ставилась отметка. Проходила реформа в период отпусков, многие люди оказались вдали от места прописки и не успели обменять свои сбережения. Деньги их пропали.

«Хотели, как лучше, а получилось как всегда» – произнес знаменитую фразу Виктор Черномырдин, премьер-министр Российской Федерации, 6 августа 1993 г. на пресс-конференции, рассказывая, как готовилась денежная реформа 1993 года. Фраза с тех пор стала крылатой и превратилась в афоризм, характеризующий повседневную постсоветскую жизнь.

Но и с реформой 1993 года манипуляции с денежными накоплениями советских людей не закончились. С 1 января 1998 года правительство и Центральный Банк начали деноминацию рубля. Теперь один новый рубль равнялся 1000 старым рублям. В течение всего 1998 года параллельно обращались старые и новые деньги, цены в магазинах указывались как в старых, так и в новых деньгах. На промышленные товары в большинстве магазинов цены назывались в УЕ – условных единицах, то есть в долларах.

7 августа 1998 года правительство объявило дефолт по внутренним обязательствам, и курс рубля резко упал по отношению к иностранным валютам. Эти два события 1998 года отстоят друг от друга более, чем на полгода, но люди связывают их между собой.

На сегодняшних денежных купюрах, которыми мы пользуемся, указан 1997 год, т.к. они выпускаются Банком России с 1997 года, хотя введены в обращение с 1 января 1998 года.

Но вернемся к первой после военной денежной реформе 1947 года, от которой воспоминания перенесли меня на десятилетия вперед.

К новому году, я с мамой и папой, поехали за покупками, и посмотреть открытый после отмены карточек, самый большой гастроном Баку, на Ольгинской. Само здание, построенное до революции, внутренний интерьер и сегодня, через сто лет после открытия, поражает великолепием и красотой, а после скромных витрин военных и первых послевоенных лет, здесь оказывался в сказке. Молодые красавицы – продавщицы в кружевных наколках и крахмальных передниках, живые рыбы, плавающие в витринах – аквариумах, кольца копченых колбас, пирамиды из оранжевых мандаринов, красные и желтые круги голландских сыров, неподъемные белые сахарные головы, печенье и конфеты всех видов и пирожные. Всё это, с отменой карточек, стало доступно, можно было купить.

Мы купили понемногу несколько сортов конфет в красивых обертках – фантиках, колотый сахар – рафинад из головы; голландский сыр с красной корочкой, нам нарезали проволокой, натянутой между двумя ручками. Папа вспомнил, что до войны здесь славились пирожные «Наполеон». Взяли, и тут же оценили за круглым мраморным столиком. Я потребовал повторения, так понравилось пирожное. Став старше, я уже сам баловал себя, когда в кармане скапливалась мелочь. Стоило пирожное, помнится, 22 копейки. Встречаясь с девушками в институтские годы, перед обязательным визитом на Бульвар, по дороге и обратно, мы обязательно заходили в магазин, полакомиться пирожными «Наполеон», выпить ледяной молочный коктейль.

Не знаю, как теперь в Баку, а в России после открытия куриной болезни сальмонеллёза, опасной для человека, в «Наполеоне» больше не используют сырые яйца, заменяя их сгущенкой и другими суррогатами. А потому настоящим «Наполеоном» не полакомишься.

Было время и цены снижали…

Строчка из популярной песни Владимира Высоцкого. Эта его песня, как никакое другое художественное или публицистическое произведение, в три минуты позволяет концентрировано рассказать о всех сторонах жизни в СССР с первых послевоенных лет до 80-х. Здесь вся наша жизнь того времени.