Заблудившийся в мирах - Максим Владиславович Мочейко

Одна из них потихоньку шепнула мне на ухо, что ничего набедренного на юноше моего положения находиться не должно. Я, честно говоря, ей не поверил и оставил все как есть. Тогда вторая шепотом повторила слова первой. Я не мог сразу решиться на столь странный шаг, но, помявшись немного, поступил по подсказке милых служанок. И все-таки был озадачен последним моментом в одежде и, немного смутившись, вышел из номера. Решил об услышанном из уст служанок проконсультироваться у Антона Юрьевича.

Я тихонько постучался в апартаменты Антона Юрьевича, пока не услышал одобрительное разрешение войти. Я сразу спросил его относительно трусов, когда услышал то, что сказанное мне служанками, чистая правда и это соответствует действительности.

«Да, но тогда я останусь совсем голый!» – недоумевал я.

Антон Юрьевич хитро улыбнулся и сказал: «Ты ведь не совсем голый, а в платье».

–Да, но под платьем-то ничего нет.

Антон Юрьевич на это возразил: «У девушек этого мира под платьем тоже ничего нет»

После этих слов у меня словно камень с сердца упал.

Муслим, находился у входа в запряженной коляске, ожидая, когда мы выйдем из гостиницы. И вот мы сели втроем в коляску и поехали вверх по улице, с любопытством рассматривая домики, стоявшие ровными рядами. С интересом заметили, что только некоторые из построек чуть выше второго этажа. Солнце еще только по-утреннему прогревало прохладный воздух, но на небе уже развеялись последние обрывки облаков. День обещал быть жарким. Примерно через час мы забрались на вершину холма. По дороге все чаще стали попадаться люди и повозки. Они спешили к вершине холма. На нас уже никто не обращал внимания, и это было нам по душе.

Агора воистину была «центром Вселенной», здесь вовсю кипела торговля. Мы сразу увидели ряды лотков, заваленных всякой всячиной. Муслим, остановил коляску и сказал: «Теперь дорогу вы знаете, Агора большая, сами видите. Постарайтесь вести себя естественно и не вздумайте кому-либо проболтаться, кто вы есть на самом деле. Хозяин просто влюблен в вас, поэтому не подводите его. И еще, на Агоре промышляют «черные охотники за технологиями». Если кто-то начнет вас расспрашивать, откуда вы, то лучше держитесь от этих людей на почтительном расстоянии. Это в ваших же интересах».

Поблагодарив Муслима, мы направились к первому лотку. На всякий случай мы договорились встретиться на углу Агоры, если вдруг потеряемся. Мы шли вдоль овощных лотков, разглядывая странные фрукты и зелень. Торговцы громко зазывали народ, покрикивая на тех, кто брал в руки тот или иной фрукт, чтобы его получше разглядеть. Отношение к студентам, видимо, во всех мирах было одинаковым и поэтому мы совершенно спокойно относились к порой оскорбительным выкрикам. Не привыкшие ходить босиком, мы то и дело ойкали, когда под ногу попадался засохший кусочек земли с овощей или осколок глиняной посуды. Каждый старался идти там, где было чуть посвободней и при этом смотреть под ноги. Только мне на ноги наступили, раз пять. Пройдя один ряд, во втором мы увидели сбрую для лошадей и уздечки. Полагая, что кожаные изделия должны быть где-то рядом, мы направились вдоль него.

Подойдя к торговцу лошадьми, я спросил у него, где можно купить обувь? Он указал на противоположный край Агоры. Я уже направился в указанную сторону вместе с Денисом и Максимкой, когда сразу за стойлом увидел вывеску с названием «Артефакты». Мне захотелось зайти в эту лавку.

Денис с Максимкой хотели поскорее купить обувь, чтобы как можно быстрее уйти с этой вонючей толкучки. Мне совсем не хотелось дважды протискиваться сквозь толпу, чтобы сначала идти покупать обувь, а затем снова возвращаться к этой лавке. Сказал ребятам, что пока они будут подбирать себе обувь, я успею посмотреть лавку и подойти к ним. На том и порешили.

Я вошел в полутемную лавку, увешанную разными украшениями, железными доспехами, странными пластинками наподобие граммофонных, и черт знает чем вообще. В лавке было тесновато, торговца на месте не оказалось, и я мог рассматривать вещи, беря их в руки. Здесь было все: начиная от мечей и кончая сотовыми телефонами. Наши магазины антиквариата выглядят просто пустыми по сравнению с этой лавкой. Я так увлекся, рассматривая ее содержимое, что нечаянно зацепился рукавом за двухсторонний топор, который с одной стороны имел зазубрины, а с другой – гладкое лезвие. Топор, на мгновение, повиснув на моем рукаве, задел пику, которая стояла рядом. Пика со звоном упала на стоявшие рядом доспехи рыцаря. Прежде, чем я успел руками на лету поймать кирасу от доспехов, я услышал треск рвущегося короткого рукава моего платья и звук падающего на пол двуручного топора, который успел царапнуть острым лезвием мою руку. Почти одновременно мне на большой палец ноги падает шлем. Я едва не взвыл от резкой тупой боли.

В этот момент штора распахнулась, и я увидел продавца, который смотрел на меня и ругался непонятными для меня словами. Я извинился и, превозмогая боль, принялся все расставлять на свои места. Продавец был в ярости. Он бросился на меня и схватил за руку, больно сжав предплечье, как неожиданно ослабил хватку, и, вытаращив глаза, уставился на проглядывавшую сквозь порванную ткань мою татуировку на плече. Он задрал рукав моего платья и долго изучал изображение.

И тут же отпустил мою руку и, пробормотав: «Простите меня, господин! Простите меня, господин!» – стал, кланяется мне в ноги.

-Я принял вас за одного из назойливых студентов, простите меня!

Я перестал что-либо понимать, тем более что жутко болела нога, а из пореза на руке сочилась кровь. Пытаясь разобраться, что к чему, я решил выяснить с каких это пор я стал господином.

–Это изображение, подобные нательные метки, носят только родовитые люди.

Я подумал; «что если здесь так приветствуется подобные вещи, то в моем мире половина земного шара родовитые».

Прежде всего, он представился. Его звали Назир. Он сказал мне, что хорошо знал моего отца и знает кто я. Дальше Назир рассказал мне следующее,«Много лет тому назад он верой и правдой служил Владыке.

Воевал против Темного совета, когда те хотели свергнуть настоящее правительство. В битве при Аркайде он познакомился с моим отцом. С тех пор они стали лучшими друзьями. Когда темные потерпели сокрушительное поражение, которое им нанес мой отец, они поклялись отомстить ему. Много было убито в том бою хороших рыцарей. «Светлый совет», в знак благодарности, за верность отчизне, наградил оставшихся в живых рыцарей