Товарищ жандарм - Станислав Сергеев

Легкая усмешка и живой блеск глаз на покрытом морщинами лице сказали мне многое — проверку на вшивость я прошел. Генерал — не мальчик и на сказки, конечно, не повелся, все это время он тщательно наблюдал за мной и сейчас наконец-то принял окончательное решение. Сев рядом, чуть помолчав, граф Осташев спокойно проговорил:

— Александр Владимирович, пора домой, а то, часом, действительно госпожа Михеева попытается нам помешать, а вы человек непростой, чувствую, не позволите ей…

Что я не позволю, он не стал продолжать, но выразительный взгляд на карабин, с которым я не расставался, дал понять, в какую сторону его завели логические рассуждения.

— Вы правы, Павел Никанорович.

Уже целенаправленно исследуя возможный путь вывода машины из леса, мы постоянно говорили с генералом, точнее я рассказывал все, что помнил из истории. И про Первую мировую войну, про крах империи, про революцию, про СССР, про Великую Отечественную, про развал страны, про капитализм.

Поплутав по лесу и разобравшись с маршрутом, мы наметили несколько мест, где все-таки мужикам придется поработать пилами и лопатами. Пришлось идти к нашему строительному батальону, ставить задачи и ждать, когда все, при свете факелов, будет выполнено. Проконтролировав качество выполнения работ, а время-то уже близилось к рассвету, мы с генералом вернулись к дубу и снова уселись в джип. Я повернул ключ, и старый друг тихо заурчал, показывая, что он готов к движению. Осторожно объезжая деревья, уже к рассвету удалось выехать на дорогу, где нас ждали крепостные генерала и несколько крестьян из близлежащей деревни, которые заинтересовались тем, что тут делают чужие мужики.

Появление джипа вызвало сенсацию.

Прежде чем они попытались разбежаться, Осташев накричал на них и приказал возвращаться обратно и держать язык за зубами.

Выехав на дорогу, где я смог более или менее развить скорость до сорока-тридцати километров в час, мы с генералом под классическую музыку, флэшка с которой у меня имелась, с максимальным комфортом для этого времени поехали обратно в усадьбу графа Осташева.

Глава 3

Какая жалость, что я не художник. А то написал бы картину «Прибытие джипа в поместье». Такие удивленные физиономии я еще никогда не видел. Да, мой «Паджеро» цвета золотистый металлик и в наше время производил впечатление, особенно когда его помоешь и натрешь мастикой, ну а тут это вызвало фурор. Я сделал круг по двору, подъехал прямо к лестнице, где нас ожидал невозмутимый управляющий, имя которого я пока не удосужился узнать. Мы вылезли из машины и стали искать место, где джип обретет приют на ближайшее время. По команде генерала в сарае освободили место, и я осторожно, задним ходом загнал туда машину, поставил ее на сигнализацию и вместе с хозяином дома пошел завтракать. Учитывая, что ночь была весьма насыщена событиями, мы позволили себе вздремнуть до двух часов дня. Все это время моя машина была предметом интереса всех обитателей усадьбы и близлежащих сел. Если б я знал, во что это все выльется, то наверняка перекрасил бы машину в черный цвет и перегнал бы ее ночью, замаскировав под самопередвигающийся стог сена.

Конечно, никто не пробовал ее трогать, но вот народа вокруг сарая прибавилось, и особенно вездесущих мальчишек. Открыв окно, я с удивлением услышал разговоры про «золотую повозку, которая сама ездит».

Рывком поднявшись с кровати, уже привычно провел рукой по стоящему рядом карабину, который всегда теперь был на расстоянии вытянутой руки. Умывшись с помощью расторопного и говорливого парнишки Тимохи, я натянул камуфляж, оставил на бедре тактическую кобуру с ПМом и повесил на плечо карабин со сложенным прикладом, пошел в гостиную, где меня ожидал генерал.

Там ждал обильный обед, ну честное слово, мне здесь начинает нравиться. Окинув мой наряд и особенно камуфляжную куртку навыпуск и карабин на плече, граф иронично ухмыльнулся, но промолчал. Через десять минут, когда я пытался есть с аппетитом, не чавкать и думать о будущем, Осташев, вытерев губы салфеткой, показывая, что для него обед закончен, пытливо посмотрел на меня и коротко спросил:

— Ну-с, Александр Владимирович, какие у вас планы на будущее?

Я, ожидавший этого вопроса, решил его чуть осадить:

— Вам на каком уровне? На тактическом, на стратегическом или так, на ближайшие десять минут?

С моей стороны это выглядело несколько по-хамски, но и вопрос был с подковыркой. А генерал, жучара, внимательно наблюдал за мной из-под кустистых бровей, опять на устойчивость и податливость проверяет.

— Вот это бы и хотел обсудить, Александр Владимирович. Что вы собственно хотите делать? Уж простите меня старика, но вы никак не похожи на пламенного юношу, озабоченного судьбой Родины.

— Так оно и есть. Спасать мир — неблагодарное занятие. Знаете, как оно говорится: «Благими намерениями вымощена дорога в ад». Просто как-то страшновато заниматься корректировкой истории, вдруг будет еще хуже.

— Конечно, я об этом тоже думал, но то, что вы мне сообщили, чудовищно, и мой долг русского офицера — постараться избавить Отчизну от такой участи.

— Ну так и я не против, но для меня сейчас главное — легализоваться. Иначе все мои попытки будут обречены, и, скорее всего, это закончится подвалами Петропавловской крепости, что-то в качестве Железной маски, и это в лучшем случае, а в худшем наши друзья масоны просто по-тихому удавят, как яркий пример пагубности всей их деятельности для России.

— Вы уже думали над этим, Александр Владимирович? Сдается мне, что о вашем необычном появлении вскоре уже будет судачить вся губерния.

— Да уж, о какой-либо конспирации уже поздно говорить — засветился я знатно, но и тут можно найти свои плюсы.

— Какие же? Вы что-то придумали? Изложите свои соображения, а то мне в голову приходит пока только роль иностранного инженера русского происхождения…

Видимо, его этот разговор начал забавлять. Как мне показалось, энергичному дедку до чертиков надоела тихая размеренная жизнь помещика из глубинки и просто не хватало соответствующей цели и экстрима.

— В общем-то вы правы, Павел Никанорович. Основное предположение — я никогда не смогу себя выдавать за местного. Тут и незнание языка — мы с вами и так с трудом общаемся, я часто вас не понимаю, и вы можете только догадываться о смысле многих словечек. Незнание реалий жизни — на любой мелочи спалюсь с ходу, и смысл при таком раскладе выдавать себя за местного? Это только насторожит всех вокруг и заставит обратить самое пристальное внимание на мою скромную персону. Так что вы абсолютно правы, придется разыгрывать приезжего гостя-инженера со множеством странностей, объясняемых его заграничным воспитанием. Поэтому я буду продолжать расхаживать в своей пятнистой форме, с карабином и пистолетом, чудить, как это принято на Диком Западе в Америке, а потом, по мере того как буду «изучать» местные обычаи, переоденусь и начну вести нормальный светский образ жизни.

Во время моего монолога граф Осташев смотрел на чашку с чаем и задумчиво играл серебряной чайной ложечкой.

— В этом есть смысл. Вы в несколько иной форме выразили мои соображения. Но есть одна проблема.

— Какая?

— У вас нет никаких документов, подтверждающих личность и тем более факт пересечения границы.

— Я надеялся, что у вас есть возможность решить этот вопрос, поэтому и пришел к вам.

— Это не так-то легко. Вы какие языки знаете?

— Английский, но настолько слабо, что никак не смогу сойти ни за англичанина, ни за американца.

Его аж перекосило.

— И все?

Это было сказано таким тоном, что мне стало немного стыдно за свое образование. Он от возмущения бросил на стол чайную ложку, та со звоном ударилась о фарфоровый чайник и упала на пол.

— Хорошо, я подумаю.

— Это еще не все. Есть еще один момент, который я хотел бы осветить.

Генерал вопросительно глянул на меня.

— Свидетелем моего появления были крестьяне: ваши, которые помогали в прокладке пути, и те, кто проживает рядом с тем лесом и прибежали поглазеть на нашу возню. Они по-любому будут болтать языком, и, несмотря на ваш запрет, скоро вся округа будет знать про джип и мое появление. А там и ваши соседи-помещики узнают и начнут интересоваться. По моим скромным подсчетам, через два-три, ну четыре дня к моей скромной персоне проявят самый пристальный интерес местные органы правопорядка.

— Тут можете не волноваться, Александр Владимирович. Полковник Маркелов, городничий нашего уезда, мой старый знакомый еще по турецкой кампании. Наверно, придется к нему наведаться…

— Было бы неплохо. Только надо будет обговорить детали, чтоб потом не попасться на мелочах. Все-таки я тут как новорожденный.

На этом генерал закончил разговор и удалился в свой кабинет, а я отправился к машине, провести инвентаризацию того, что у меня есть в наличии интересного и полезного применительно к сложившейся ситуации.