Парацельс Маггроу и торговец драконами - Джон Котлинг

И, пожелав ей всего хорошего, друзья проводили свою спутницу к огромному, празднично украшенному входу, через который можно было пройти на её место в лучшей отдельной ложе. Увидев, как зомби в дорогих одеждах стали кланяться юной девушке и показывать ей, куда она должна идти, а потом последовали за ней, указывая ей точное направление, друзья прошли на свои места. Удобно расположившись, стали наблюдать за происходящим, при этом они не упускали из вида ложу, где находилась их подруга Милла Майер.

– Почему у нас жетоны в разные места? – недовольно пробурчал Ицебальс. – Почему мы должны сидеть с Миллой далеко друг от друга? Это её первое посещение Амфитеатра. Лучше, если бы она была рядом с нами.

Прошло немного времени, прозвучал второй сигнал горна. Парацельс сохранял спокойствие.

– Я думаю, – начал он, – Милла умная девушка, к тому же она фея, и сама со всем справится. А в случае опасности ей проще упорхнуть из своей ложи. Она сделает это так быстро, что никто не успеет даже опомниться. Да и мы останемся незамеченными. Смотри, какое у неё хорошее место, к её ложе не подойдёт ни один офицер тайной стражи. Они даже боятся глядеть в её сторону, эти места только для самых приближённых людей верховного колдуна. Давай для начала хорошенько оглядимся, – предложил Парацельс. – Надо запомнить тех, кто будет сидеть в дорогих ложах. Главное, чтобы никто не заметил наше любопытство, а потом посмотрим, чем на этот раз удивит нас его так называемое могущество.

Прозвучал третий сигнал горна, народ бегом бросился к своим местам. Запаздывали только те, кто до этого был занят каким-то важным делом. Но и они, зная, что опаздывают, всё же спешили на представление. Как можно пропустить кровавое развлечение, устроенное злобным правителем? После третьего сигнала в ложе верховного колдуна царило спокойствие.

– Верховный колдун, его могущество Демонис Люциферус уже прибыл в Амфитеатр, – громко объявил организатор боёв и хозяин Амфитеатра Гаавин Болванс.

Через несколько минут верховного колдуна внесли в ложу на специальных носилках. Он восседал в них в огромном резном кресле, окружённый охраной. Это был уже немолодой человек невысокого роста, худой, с острым орлиным носом, под которым виднелись небольшие чёрные усы. Волосы на голове были тёмными, прическа короткой, чёлка зачёсана вправо. Когда он изредка злобно улыбался, то показывал свои заточенные, как бритва, зубы, похожие по форме на зубы акулы. Его левая рука была высохшей и находилась в чуть согнутом положении. Ботинок на левой ноге скрывал дефект ступни, пальцы которой были сросшиеся, и она напоминала копыто, но об этом знали немногие.

Люциферус должен был дать команду для того, чтобы прозвучали четвёртый и пятый сигналы горна. Настроение его было отвратительное. Впрочем, подобное настроение у него было постоянно. Ему чудовищно хотелось поскорее увидеть фонтан крови, который должен был хлынуть из жертвы. Он дал команду, чтобы представление начиналось. Немедленно прозвучал четвёртый, а за ним сразу же и пятый сигнал горна.

В этот момент Люциферус вскочил со своего кресла, вытянул руку и пальцем указал на одного из тех, кто ещё не успел занять своё место. Моментально агенты тайной стражи, которые были среди публики, бросились к нему, как будто он был государственным преступником. Схватив человека за руки, живо его обыскали. Обнаружив в его кармане волшебную палочку, тут же её сломали, для того чтобы он никогда больше не смог ею воспользоваться, и под радостные крики толпы поволокли к самому краю арены.

Арена, на которой проходили бои, была круглой и находилась глубоко внизу. Офицеры тайной стражи с размаху бросили несчастного вниз. Он упал на каменные плиты, которыми была вымощена арена и, сильно ударившись спиной, взвыл от боли. Но, всё же найдя в себе силы, поднялся на ноги и посмотрел в сторону верховного колдуна. Толпа ликовала. Новая жертва на арене, а все они на трибунах, они не находятся на его месте. Именно это их веселило больше всего. Все радовались чужому несчастью. Зло вообще относится с ликованием к чьей-то беде. Ицебальс, увидев кто жертва, не поверил своим глазам. На арене находился сам Мергерус Рудамм, известный колдун, учёный, который занимался в Горгуландии созданием сверхбыстрых мётел, наподобие тех, на которых он, Парацельс и Милла Майер прибыли на бой драконов.

Данные разведки утверждали, что благодаря Мергерусу Рудамму тёмная сторона должна была разработать образец сверхбыстрой метлы уже через полтора года, в крайнем случае, через два. И тогда преимущество атлантов в небе было бы под угрозой. Но теперь этот уникальный учёный по прихоти тирана был брошен на съедение одному из самых свирепых чудовищ потустороннего мира.

– Может, Люциферус одумается, – прошептал Ицебальс. – Это ведь уникальный колдун. Он наш враг, но у него действительно великий мозг, его ум бесценен. Неужели Люциферус настолько слеп, что не видит очевидного. Хотя вряд ли он не знал, на кого указал его перст.

Парацельс молча глядел на то, как безумный, жестокий правитель уничтожает лучших чародеев своего государства, а по сути, всего призрачного мира.

– Зло безумно, но нам нельзя вмешиваться, – сказал Парацельс своему другу. – Вот о чём предупреждал нас многоуважаемый Полтер. Если мы вмешаемся, то нарушим обещание, данное ему. Наши портреты будут у каждого офицера тайной стражи. И мы не сможем свободно передвигаться здесь, большая часть Горгуландии будет для нас закрыта.

Толпа продолжала ликовать. Открылись ворота, и на арену выполз перлиот – огромный огнедышащий змей. Его вид потрясал. Глаза змея горели, из пасти вырывались языки пламени. Мергерус Рудамм, только что ставший пищей для рептилии, попятился и, не мигая, смотрел в сторону змея. В двух шагах за его спиной находилась каменная стена. От ужаса Мергерус стиснул зубы. Он понял: жить ему осталось недолго; но он не хотел сдаваться.

Змей стал подползать к нему, послышалось громкое шипение. Из его тела стали выходить костяные шипы. Колдун от страха замахал руками, как бы пытаясь отогнать от себя чудовище. Возможно, он хотел применить для своей защиты какой-то магический приём. Но он не мог этого сделать без волшебной палочки.

Змей поднял голову и, как птицы клюют жуков, ударил ей в сторону жертвы. Колдун отпрыгнул, и змей, промахнувшись, носом ударил в стену. Удар был такой силы, что камни из стены посыпались вниз. Змей замотал головой, раскрыл пасть, и из неё вылетел столб огня. Толпа взревела. Огонь ударил в стену, оплавив камни, змей промахнулся. Бедный учёный побежал от змея прочь, но на нём загорелся плащ. Он сорвал с себя плащ и бросил его в голову перлиота. Тот схватил горящую материю зубами, хвостом прижал к полу и начал рвать плащ на мелкие кусочки. Толпа ревела от восторга.

Парацельс и Ицебальс не знали, что им предпринять. Им было жаль этого колдуна, но что они могли поделать, им нельзя было вмешиваться. Именно об этом просил друзей основатель их Академии Полтер Маггроу. Его слова всплыли в памяти юношей: «Не вмешивайтесь, что бы ни случилось». Мергерус был обречён. Люциферус ждал, когда же, наконец, змей оторвёт у обречённого на смерть хотя бы руку. Ему хотелось увидеть, как из раны хлынет кровь. Его трясло от желания поскорее увидеть мучения жертвы и текущую по камням кровь, именно этого момента и ждал верховный колдун. Этого зрелища ждала и беснующаяся толпа. Но тут произошло то, чего никто не мог ожидать. Из ложи, которая находилась совсем близко от ложи верховного колдуна, на арену прыгнула молодая девушка. Она это сделала в тот самый момент, когда змей расправлялся с плащом жертвы. Девушка быстро побежала к Мергерусу. Её неожиданное появление привело в изумление всех зрителей.

– Гляди, – шепнул Ицебальс Парацельсу, – это Милла, что она делает? Нам же Полтер строго-настрого запретил вмешиваться в события, которые будут происходить здесь.

Парацельс покачал головой и улыбнулся:

– Дело в том, что он запретил вмешиваться нам, но Милле он ничего не говорил. А ведь она фея, и она приняла собственное решение.

В это время, оказавшись рядом с жертвой, Милла подняла руку, в которой внезапно оказалась метла. Оседлав её, она скомандовала учёному:

– Быстро садитесь за мною, мы улетаем.

Тот не мешкая выполнил её приказ, и в мгновение ока они взмыли в облака и исчезли из виду. Люциферус от такой наглости пришёл в ярость. Он закричал от злобы, его крик подхватила толпа. Но никто не понимал, радоваться им или пугаться. Змей, по-видимому, тоже ничего не понимал; разорвав плащ на мелкие клочья, он уполз с арены в специальные ворота, открывшиеся для него в стене. Первая часть представления закончилась. После этого и должен был начаться бой драконов. Зрители были разочарованы. Никто не понимал, что же происходит на самом деле, никогда ещё жертва не покидала сцену живой.

Люциферус начал лихорадочно думать. Наступила гробовая тишина. Он дал команду, чтобы представление продолжалось, а сам сидел не шевелясь, размышляя о том, что же только что произошло.