Гражданская война в США, 1861–1865 (Развитие военного искусства и военной техники) - Кирилл Маль

Результат не замедлил сказаться. Многочисленные роты и полки со звучными названиями (всевозможных «Огненных зуавов», «Пожирателей огня» и «Мстителей» хватало и на Севере) росли, словно грибы после дождя, но их боевые качества, мягко говоря, оставляли желать лучшего. Военному обучению здесь уделяли еще меньше внимания, чем на Юге — не хватало профессионалов, и «пламенные патриоты» Севера проводили больше времени в борделях и салунах, чем в лагерях и на учебном плацу.

Как следствие, многие солдаты-северяне отправились в первый поход, так и не научившись стрелять из своих винтовок. [46]

Еще одним неприятным результатом беспорядочного формирования федеральной армии стала недостаточная укомплектованность волонтерских полков личным и командным составом. В целом в добровольцах не было недостатка. Напротив, Линкольн, рассчитывавший, что на его призыв откликнутся 75 тысяч волонтеров, получил на деле 100 тысяч. Однако формирующихся полков было так много, что они буквально растащили эту огромную массу народа, и в результате лишь немногие из полков достигли определенной уставом численности. Федеральные власти пытались противодействовать столь порочной практике.

3 декабря 1861 года военный секретарь Стентон запретил губернаторам набирать новые полки и обязал их направлять пополнение в уже существующие. Но, увы, этот запрет остался во многом только на бумаге. На Севере все еще хватало политиков и карьеристов, мечтавших о высоких военных постах. В старых полках, где места уже были заняты, делать им было нечего, в то время как только сформированные подразделения, казалось, давали хорошие возможности для карьерного роста. Поэтому губернаторы по-прежнему санкционировали создание молодых и необстрелянных формирований, а закаленные в боях ветеранские части, не получая свежих пополнений, таяли, точно весенний снег. На Юге в этом отношении было проявлено куда больше здравого смысла. Там поступившие на службу новобранцы занимали свое место в строю ранее сформированных полков, ряды которых поредели в кровопролитных сражениях.

Вернемся, однако, к системе комплектования армии Союза. Основные этапы ее организации были примерно такими же, как и в армии Конфедерации. Главной ячейкой военной структуры здесь тоже являлась рота. Территориальные участки для ее набора были разного размера и колебались от 5–6 округов в слабозаселенных штатах северо-запада до 1–2 городских районов в Нью-Йорке или Филадельфии. Собравшись вместе в назначенный день, новобранцы выбирали офицеров и приносили присягу на верность нации или своему штату. Затем они проводили от 12 до 36 часов на общественных собраниях, церковных службах и презентациях флага, сшитого местными женщинами, и только потом отправлялись [47] в учебный лагерь. Там после необременительного обучения они объединялись с другими ротами, набранными в том же штате, в полки. Старшие офицеры в эти полки назначались губернаторами.

Сформированные таким образом части считались готовыми, и губернатору оставалось только доложить об этой готовности президенту, после чего волонтеры оказывались на федеральной службе. При этом они не теряли связи со своим штатом. Губернаторы продолжали следить за своими ребятами, обеспечивая их в случае необходимости оружием, обмундированием… Надо заметить, что некоторые командиры предпринимали попытки обойти губернаторов и через их головы войти непосредственно в федеральное подчинение.

Это пробовал проделать видный демократический политик Дэн Сиклс, скандально известный главным образом тем, что незадолго до войны он застрелил из револьвера любовника своей жены. Сиклс был достаточно влиятельным демократом, чтобы получить звание генерала и должность командира бригады, но, едва нацепив саблю и повесив эполеты, он туг же проявил упрямство и независимость характера. Вместе со своей «Превосходной» (так она была названа) бригадой Сиклс напрямую обратился к президенту с докладом о готовности поступить на федеральную службу. Губернатор плата Нью-Йорк, где была набрана бригада, немедленно потребовал вернуть ее в контингент войск штата, однако Сиклс уже закусил удила и не желал ничего слушать.

Вместо того, чтобы выполнить приказ, он провел перекличку на гласисе форта, находившегося под федеральной юрисдикцией, и без лишних споров увел своих парней в Вашингтон. Но авантюра Сиклса не осталась без последствий. Губернатор устроил скандал, и после долгих препирательств «Превосходная» вернулась в подчинение штата Нью-Йорк. Тем не менее, Сиклс мог быть доволен произведенным шумом. Он принадлежал к числу тех политиков, которые в атмосфере скандала чувствуют себя, как рыба в воде, и радовался любому вниманию, которое мог привлечь к своей персоне.

В то время как волонтерские полки Севера, вроде «Превосходной» Сиклса, становились орудием в руках ловких политиканов, регулярная армия США по-прежнему оставалась [48] профессиональной военной организацией. Правда, она сильно сократилась к этому времени и насчитывала в своих рядах немногим более 13 тысяч человек. Только старших офицеров в звании не ниже бригадного генерала, перешедших на сторону Конфедерации, было 182 человека. Однако основная масса рядового и младшего командного состава осталась верной Союзу, и Линкольн рассчитывал на своих немногих профессиональных военных в предстоящей борьбе. Президент США даже решил увеличить численность регулярной армии и приказал организовать в июле 1861 года 9 полков пехоты, дополнительный артиллерийский полк и полк кавалерии.

Но желающих вступить в ряды регулярных частей оказалось немного. Суровая дисциплина и медленное продвижение по службе, свойственное профессиональным армейским формированиям, отпугивали добровольцев, предпочитавших волонтерские части. В силу этого последних было значительно больше, и именно они составили основу вооруженных сил Союза в гражданской войне. За все время кон4хликта в США было сформировано 2144 полка пехоты, 6 полков тяжелой артиллерии, 272 полка кавалерии, 13 инженерных полков, 9 батальонов легкой пехоты и 432 артиллерийских батареи, составлявших иррегулярные вооруженные силы, рядом с которыми небольшая профессиональная армия была все равно что пуля рядом с пушечным ядром.

Своя регулярная армия имелась и у южан, хотя ее численность и роль, которую она сыграла в этой войне, были ничтожны. По своим размерам она уступала даже небольшой регулярной армии Союза и насчитывала всего 1 артиллерийскую батарею, 12 полков кавалерии и 7 полков пехоты. Добровольческие и прочие иррегулярные части Юга превышали ее по численности в несколько раз, хотя они конечно, уступали огромной военной машине Севера. За все время войны южные штаты собрали и снарядили 642 пехотных полка, 137 полков кавалерии и 16 (272 батареи) полков артиллерии.

Таким образом, основу вооруженных сил и Союза, и Конфедерации составляли иррегулярные войска, и поначалу, как уже говорилось выше, они носили исключительно волонтерский [49] характер. То было время больших иллюзий, и мало кто по обе стороны линии фронта задумывался над тем, как далеко можно «уехать» на голом энтузиазме. Наборы добровольцев были продолжены и позже — в 1862 и даже в 1863 годах, однако постепенно эта система начала давать сбои.

На Юге с серьезными затруднениями столкнулись уже в начале войны. После первого сражения при Бул-Ране многие легкомысленные южане решили, что враг разбит окончательно, что с Севером раз и навсегда покончено, и начали расходиться по домам. Администрации президента и военному командованию конфедератов пришлось приложить все усилия, чтобы убедить их вернуться в строй. Но не успели они справиться с этой напастью, как на их головы свалились новые.

Весной 1862 года истекал срок службы первых волонтеров Юга, и немногие из них были готовы вновь стать под ружье. Конгресс пошел на отчаянный шаг, чтобы спасти положение: тем из добровольцев, кто согласился вновь поступить на военную службу, был обещан двухмесячный отпуск, и это обещание едва не вогнало Конфедерацию в гроб.

Когда о решении Конгресса стало известно в сражающихся армиях, они мгновенно начали рассеиваться, как утренний туман. Волонтеры целыми толпами на вполне законных основаниях стали расходиться по домам, и многие полки сократились до нескольких десятков человек. В ту зиму Север был как никогда близок к победе: стоило только войскам Союза двинуться вперед, как с мятежом было бы тут же покончено. Но Бог хранил Конфедерацию (как любили говорить южане: «Кто сказал, что Господь не мятежник?»), и армии северян остались на своих зимних квартирах.

Проблемы, к сожалению, на этом не кончились. Кровопролитные бои на западном театре военных действий весной 1862 года оказались неудачными для дела Юга. В результате наступления федеральных войск были потеряны Кентукки, Миссури и половина Теннесси, а вместе с ними утрачены потенциальные добровольцы, проживавшие в этих штатах. Кроме того, энтузиазм, охвативший все мужское население Юга в 1861 году, резко пошел на спад. Война оказалась не увеселительной прогулкой за почестями и славой, а тяжелой [50], грязной и кровавой работой, так что желающих принять в ней участие поубавилось.