Возвращение в долину - Саша Урбан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А если я не хочу…
— Ну вот, опять, — закатила глаза Хелена. — Вот что, сейчас у меня нет настроения для этого. И если ты не хочешь, чтобы я раньше времени отправилась в последний путь, будь любезна, отправляйся в свою комнату и наведи там порядок. А то живешь будто на складе.
— Я уже не в том возрасте, чтобы ты отправляла меня в мою комнату, — возразила Эва. Хелена взглянула на нее с вызовом.
— Я твоя мать. Я могу отправлять тебя в комнату сколько угодно, пока я жива. А теперь — шагом марш!
Эва вздохнула и размашисто оттолкнулась от стола. Она знала, что лучше не спорить с матерью, когда та была в таком настроении. Направляясь в свою комнату, она не могла избавиться от кипящего бессильного негодования по поводу убеждений своей матери. Хелена даже на секунду не пыталась включить в себе современного взрослого человека. Хотя, чего ожидать, если она всю жизнь, сколько Эва ее помнила, была такой?
Когда Эва росла, ей всегда говорили, что их семья обладает особым даром — помогать, исцелять, возвращать к жизни не тела, а души, замершие в страхе и отчаянии. Но когда она стала старше и начала смотреть на мир более рационально, она не могла отделаться от ощущения, что все это — полная чушь.
В комнате Эва несколько минут сидела, злобно сверля взглядом потолок. Она кусала губы, пытаясь совладать с медленно закипавшей злостью, и была вынуждена признать, что уборка, пожалуй, поможет хоть немного сбросить раздражение. Она закатала рукава и принялась разбирать коробку за коробкой. Какие-то она просто безжалостно выбрасывала в коридор, с какими-то подолгу возилась, перебирая когда-то милые сердцу мелочи и безделушки.
Маленькая записная книжка в кожаном переплете выпала из-под двух книг: ее давно забытый дневник, который она вела еще подростком. Там было все: ее собственные магические ритуалы, расклады таро и гипотезы. У нее даже был свой собственный план по выпуску журнала «Ведьма» или книжного магазина. И, конечно же, там были ее иллюстрации — то немногое, что она забрала с собой во взрослую жизнь. Она надеялась, что станет знаменитой художницей, но кто бы мог подумать, что этой мечте не будет места в реальной жизни.
Эва вздохнула и попыталась продолжить уборку, но дневник завладел ее мыслями. Там все еще оставалась пара пустых страниц. А у Эвы чесались руки — она давно ничего не рисовала.
Она села за стол и взяла карандаш, перелистывая страницы дневника. Воспоминания нахлынули на нее, когда она увидела свои старые наброски и заметки. Когда ее карандаш начал двигаться по странице, обводя линии нового рисунка, она почувствовала, как ее охватывает чувство умиротворения. Это было так, словно она воссоединялась с той частью себя, о которой давно забыла.
Вот они вместе с Хеленой возятся в саду, повторяя: «Розмарин сажать у двери для защиты, полынь — у задней части дома, а лаванду — у окон».
Погруженная в свои мысли, Эва не услышала, как в комнату вошла ее мать. Хелена стояла позади нее, наблюдая, как дочь с сосредоточенным выражением лица рисует.
— Хотя бы этот дар ты приняла, — тихо сказала Хелена, наконец нарушив молчание. — Это у нас семейное. И дело не только в магии или гаданиях. Творчество тоже магия.
Эва удивленно подняла голову. Мама никогда особенно не интересовалась ее творческими увлечениями, если они не касались семейной магии.
— Я не думала, что тебя это волнует, — призналась Эва, откладывая карандаш.
Хелена вздохнула и села рядом с дочерью.
— Я знаю, что не всегда поддерживала тебя, я боялась, что ты забудешь о нашем наследии и слишком отдалишься. Но, сколько ни беспокойся, от судьбы не уйдешь, — горько усмехнулась она. — А теперь помоги достать твои круассаны. Кстати, звонила Иви. Сказала, что будет к вечеру. Эта ведьма всегда появляется, когда дома готовят что-то вкусное.
Эва усмехнулась и отправилась на кухню. Выходя из комнаты, она бросила еще один долгий взгляд на свой блокнот.
— И еще, — Хелена вдруг остановилась. — Звонил Чарли.
На щеках Эвы вспыхнул румянец.
— Что-то случилось?
— Ничего такого. Но если уж ты собралась на свидание, могла и предупредить.
4. Император
«Это активная карта, которую часто ассоциируют с мужской энергией. Но не забывай, что мужская энергия — это не синоним мужчины. Если тебе вышла эта карта, то, может, пора взять себя в руки и начать самостоятельно менять свою жизнь. Иначе жизнь изменит тебя сама, не спросив твоего мнения»
Заметки из дневника Хелены
Чарли заехал за Эвой, как и обещал, вечером. Она уже ждала его у дома, от нетерпения теребя манжеты рубашки. Вечер опускался на долину зябким покрывалом, и Эва проклинала все на свете, с тоской вспоминая об оставшемся в квартире плаще.
Чарли остановил машину возле калитки и помахал Эве. Девушка тут же расправила плечи и уже приготовилась прыгнуть на сиденье, как вдруг пассажирская дверь открылась, и из машины выпорхнула Иви.
— Только не вздумай называть меня «тетя», — предупредила она и раскрыла объятия.
Если Хелена была холодной и флегматичной, как Луна, то Иви была ее полной противоположностью. Темные волосы она стригла коротко, носила очки в кошачьей оправе и всегда держала под рукой коврик для йоги, потрепанный многочисленными поездками. Энергичная авантюристка, любительница приключений и путешествий, она никогда не задерживалась дома надолго. Она то изучала ведические практики в Индии, то вела ретриты где-то на островах, то отправлялась в языческие поселения. Но она всегда возвращалась — не в свою уютную квартирку в Блэкпуле — к сестре. Хелена была ее домом и единственной семьей. В глубине души Эва всегда хотела назвать мамой Иви, а не Хелену. Один раз, в глубоком детстве, она даже поделилась этой мыслью с тетей, за что получила самый сильный и громкий нагоняй. Признаться, ни до, ни после, Эва не видела тетю в такой ярости.
— Иви, — девушка с радостью бросилась в объятия тетушки. Чарли вылез из машины и с улыбкой наблюдал за воссоединением семьи Делвал. В его рыжих кудрях запуталось закатное солнце.
— Я так хочу расспросить тебя обо всем, моя дорогая, — тараторила тетя, отлепившись от племянницы. —
