Седьмой Круг. Свой Путь (СИ) - Великолепный Дмитрий

– Учился так-сяк, учинял драки. А это, страсть как не ценится среди чародеев, – Леонард едва поморщился. – В довесок обвинили ещё и в занятиях Черным Словом, но… – Он громко хлебнул. – Но это сущая чепуха! Вруны поганые…

– А-а-а! Так вон оно чего тебя на север потянуло! – не удержался шуткануть Бьерн, но тут же остепенился. – Погоди-ка. Ты и впрямь чернослов?

– Могу поклясться всей своей кровью и всеми стихиями, что это вшивая брехня! – возмутился Лео и пыл его показался кузнецу весьма убедительным. – Уверен, среди учителей было много завистливых лжецов! Вот и замыслили выгнать меня. А потом и в Дом Скорби упрятать!

– Ничего не понял, – подвел кузнец.

– Стоит сказать, что Лео – весьма выдающийся и необычный волшебник, – вступился Фредерик. – Сила, что сокрыта в нём велика, но обуздать он её, к-хм, не всегда умеет…

– Вот тебе раз! Колдовать нельзя, а иногда само по себе колдуется? – хохотнул Бьерн. – Так оно что ли?

– Именно. И если кто заметит, как я творю чары, и донесёт, меня тут же закроют в темнице для мятежных или выживших из ума магов, – опустил голову молодой волшебник.

– Кроме того, Леонарду важно жить там, где есть канцелярии Трибунала. Оттого я и не могу забрать его с собой в странствия, но сделал бы так, не раздумывая! – торопливо добавил купец и по-отечески взглянул на Лео. – Но будем надеяться, это не навсегда. Быть может, с твоими почтенными рекомендациями, Бьерн, когда-нибудь он сможет вырваться и посмотреть мир.

– Ух и охмурил ты меня своими вином и байками, старик, – кузнец туповато почесал затылок. – А батька-то мой страх, как волшебников любил. Мечтал всё, что когда-нибудь такой будет у нас тут работать…

– Уж мне можешь не рассказывать, – выдохнул Фредерик и вскинул стакан над головой. – Помянем старину Кальда и его железный нрав!

– Помянем! – гаркнул Бьерн и все трое выпили до дна.

Знакомство и пьянка приободрились. Фредерик редко обновлял содержимое кружки, смаковал и цедил. Зато двое других словно устроили негласное состязание и в какой-то момент даже стали о том подшучивать. Бьерн пока слишком не обольщался, держался недоверчивым и суровым, насколько позволял ему одурманенный ум. Лео же обнаружил в себе новый талант – способность пить под стать бывалому вояке.

Не хотелось уже и помнить об унылой школе, а уж тем более, жалеть, что больше ему не придётся находиться в её заточении. И нынешнее положение казалось теперь скорее подарком судьбы, нежели испытанием.

Спокойствие и безмятежность тешили нежнее с каждым новым глотком. С интересом, внимательно слушал Лео беседу старых друзей. Купец и кузнец говорили много, перебивали и перекидывались глумливыми словечками, точно простолюдины, шутливо дразнясь. Как вдруг, нелепый их говор сменялся высокопарной речью, словно у знатных особ. И говорили тогда они нараспев, как поэты, и невозможно было перестать их слушать.

С разговоров тех прояснилось, что Фредерик водился друзьями ещё с отцом Бьерна. Наследнику Великой Кузницы не было и десяти лет отроду, когда впервые увидел он купца. В те времена Фредерик уже мог позволить себе не скупиться на дорогие подарки и баловал Бьерна всяческими диковинными вещицами, какие привозил со своих странствий. Так и завязалась их крепкая и цветущая по сей день дружба. И наблюдать за ней было приятно.

Лео всё пил, время от времени почитая ответом редкий вопрос кузнеца. А Фредерик, не в силах сдержаться, то и дело приправлял слова волшебника какой-никакой похвалой в его сторону. Так продолжалось, пока Небесное Сердце не стало клониться к закату. Все трое к тому времени заметно окосели.

– Всё это, конечно, здорово, но я вот о чем подумал, – прервал разгульную беседу Бьерн, когда засмеркалось. – Требую экзамен! На поступление ко мне в ученики. Пройдешь – считай, ты уже один из лучших кузнецов во всем королевстве!

– Так. И чего надо делать? – Леонард поднялся со стула и принялся по-дурацки озираться.

– Чары! Хочу посмотреть на твою магию! – Бьерн застучал кружкой по телеге. – Знаю-знаю, что нельзя тебе. А мы никому не расскажем! Я вообще с этими городскими не вожусь. От меня они точно ничего не услышат!

– Да больно тебе, Бьерн! – возмутился купец. – Парень рискует…

– Нормально всё! – отмахнулся Леонард. – Сейчас сообразим.

– Вот дурни! – распереживался старик. – Давайте хотя бы зайдем внутрь!

– Точно. Айда в кузницу! – согласился Бьерн. – Заодно покажу, где будешь работать. Возможно…

Забавная с виду процессия из кряхтящего старичка и двух взбудораженных его собутыльников направилась в кузницу. Внутри остановились и принялись туповато оглядываться.

Качало голову и глаза видели, как замыленные. Лео судорожно выискивал, где бы и как ему похвастаться своим даром. Нетерпеливо егозил кузнец и назойливо подначивал парнишку в темно-синей тунике. Фредерик презабавно пожимал плечами и невнятно бубнил себе что-то под нос.

Присев и опершись на колено, маг попытался остановить мысли, как когда-то его учили. Но голова предательски издевалась, подкидывая под закрытые веки совсем неуместные образы. Лео напрягся. Вены в висках налились кровью, лицо раскраснелось. Он думал о концентрации, о потаённой силе, что насмешливо прячется, как шаловливый ребенок, где-то в глубине его естества. Он воображал пламя. Он помнил и знал его, как старого, доброго друга. И представлял…

Как вдруг!

Встрепенулся и вспрыгнул на ноги Лео, размашисто крутанувшись. Выпучил глаза и выпалил, рыча.

Кальту-Сторо-Кальту-Вем!

За тем ничего не случилось.

Раз за разом он повторял. Громыхал и пыхтел, задыхаясь. И переплетал руки, кружился, бил об ладони коленями и локтями, пинал воздух. Со стороны казалось, будто сражается маг неумело с каким-то незримым врагом. Но большего не происходило.

Снова и снова силился Лео. Дёргано, резко.

Кальту-Сторо-Кальту-Вем!

Переваливаясь с ноги на ногу, он выглядел по-идиотски. На лбу проступила испарина.

– Так и я кривляться могу, – махнул рукой, потеряв терпение Бьерн. – Кальту-сральту!

– Тише, ты! – шикнул на него купец. – Волшебство – процесс сложный и требующий большой собранности. А ну не мешай, болван!

Бьерн не унимался. Подшучивал и издевательски приплясывал рядом с Лео, несуразно тряся задом, и расплескивая вино из кружки.

– А весело, оказывается, быть колдуном-то! – хохотал неотёсанный пьяный мужлан. – Щас я вам тут наколдую!

Изрядно Леонард выдохся и засмущался. За всё то время он так и не уловил ни одного знакомого щекотливого импульса внутри. Молодой маг не смог ухватиться за потоки Небесного Сердца. По телу они не струились, как обычно это случалось.

Душа волшебника зудела от стыда, и он виновато посмотрел Фредерика. Взгляд старика по-дружески сочувствовал в ответ.

Треволнения Лео обернулись накатывающей обидой, когда он коротко зыркнул на кузнеца. Бьерн громко нашептывал всякую чушь, двигая бедрами в такт самым громким буквам.

Наконец, кузнец остановился, развел руками и проговорил:

– Кажись, всё это время вы меня дурачили, ага? – не со злости, но по пьяной глупости издевался он. – Парень весь аж пропотел, но у него даже и бзднуть не вышло. А я-то вам и поверил. Наивный…

Слова эти кольнули нутро звенящим разрядом и с головой захлестнула злость. Всполохнули яростные искры в глазах мага и он, издав протяжный рёв, задрал руки кверху, точно хищный зверь в смертоносном прыжке…

Громко шлепнув ладонями о каменный пол, он обрушился.

– ДАВАЙ ЖЕ! – завопил Лео, забыв о приличии и сильно зажмурил глаза.

Окутала кузницу тишина. Даже Бьерн перестал паясничать. Лео не хотел поднимать веки, только слушал и увядал...

«Почему ты не хочешь работать, когда это так нужно?», ­– отчаянно спрашивал он самого себя. Но мысли его умолкли, прерванные трескучим рокотом пламени, и отчаяние вытеснило ликованием.

Три великих горна пылали с неистовой силой. Могучим огнём запалило в них, до последнего, каждый уголек. Взвился пожар и потянулся к высокому потолку, играя на нём змееподобными бликами. Жар, каким кузница пылала в самый разгар работ заполонил её в миг.