КОЛЕН Ф. По вашему желанию. Возмездие - Фабрис Колен

— Смотри у меня, меньше шума! Мне очень интересно было бы узнать, где ты набрался таких манер.

— Я… Тону! Тону!

— Во всяком случае, не у меня, — проворчал барон, копаясь в своих карманах.

— Оу, я тону! — стонал живой мертвец, пытаясь найти в глубине бассейна твердую почву для ног, чтобы попробовать подняться.

— Земля, — доверительно сообщил Мордайкен, вытаскивая из кармана пиджака поспешно нацарапанные дворянские грамоты. — Внимание, шу, шу, наступает решительный момент.

— Я тону! — продолжал Ноздрев у него за спиной, он отчаянно колотил обеими руками по воде и потерял при этом один из своих пальцев. — Хозяин, умоляю! Тону!

— Смотри, — барон с трудом расшифровывал записи. — Э-э-э… Ради Великого священного огня, который пляшет между гор. Ради того зла, которое наводит столько мостов. Ради ж…

— О, какая жалость.

Мордайкен мгновенно замер на месте.

— Кто это сказал?

— Я, изнутри.

Голос, похоже, исходил из склепа.

— Я?

— Нет, не я. Не ты. А я, Дьявол.

Барон тут же упал на колени.

— Хозяин, — прошептал он, — каким чудом? Я хочу сказать, что ритуал еще не закончен, а…

— Ритуал? О, отдохни немного, Мордайкен. Ритуал. Хорошо, вынь меня сейчас же отсюда. Мне это уже начинает надоедать.

Барон, дрожа как осенний листок, поднялся. Зомби, верный слуга, у него за спиной наконец-то сумел выбраться на берег. Промокший, запыхавшийся, он с трудом поднял голову:

— Хозяин?

— Да? — ответил Дьявол, который посчитал, что этот титул принадлежит только ему.

— Ох, ты сейчас все напутаешь, — со злостью прошептал барон.

— Чего напутаю? — переспросил Дьявол.

— Нет, это не к вам, хозяин.

— Не ко мне? Скажи-ка, Мордайкен… Я знаю, что слышал смешок человека, или гнома, или кого-то там еще, в общем, короче… Я знаю, что провел здесь многие тысячи лет, не можешь ли ты хоть немного поспешить?

— Сию минуту, хозяин, сию минуту! — ответил барон. — Тысячу извинений, великий Князь Тьмы!

Мордайкен буквально подпрыгивал на месте, в то время как его слуга, с которого все еще ручьями текла вода, поднялся и встал рядом с ним.

— Хозяин, — прошептал Ноздрев, — я потерял один палец.

— Ты запомнил, где его потерял?

— Это о чем? — спросил Дьявол.

— Нет, это я разговариваю со своим зомби, — пояснил барон.

— Хорошо, — согласился Дьявол, который явно начал уже терять терпение. — Прекрасно. Великолепно.

— Спасибо, хозяин.

Вздох поднял десятитонный склеп и, словно пушинку, опустил его на место.

Мотивы

Первый перерыв. Четыре — ноль.

Я быстро спустился с трибуны, оставив герцога Оаклей наедине с его причитаниями. Нас разбили по всем правилам искусства. Прекрасно было известно, что у Огров нет ни единого шанса против Потрошителей из Спиталфилдса, но такой полный разгром меня несколько озадачил.

Наша раздевалка напоминала военный лазарет, спешно установленный в самый разгар войны, например войны с метеоритами. Большинство моих игроков, еще не потерявших сознания, развалились на скамейках, руки качаются, ноги раскинуты, на обескровленных лицах блуждает растерянность. Часть из них была окровавлена, а те, что находились в несколько лучшем состоянии, совершенно расклеились. Трое игроков оказались мертвыми. Четверо из моих запасных попросту исчезли. Одного из них мы нашли, он валялся на краю арены мертвецки пьяный и судорожно сжимал драгоценную бутылку шотландского виски.

— Где остальные, Ботрек?

— Ах… Ах, тренер! Я… ик… Я все видел, сами пон… понимаете!

— Да, да, я тоже все видел, особенно этого бедного идиота. Ради всех Трех Матерей, куда делись остальные запасные игроки?

— Дья… ик! Сам Дьявол собственной персоной, шеф! Он… Он…

— Унесите его, — приказал я своим двум помощникам.

— Дьяв’ в… в этих стенах! — бормотал Ботрек, прежде чем прислониться к стене, продолжая крепко сжимать в руке бутылку виски.

— Вы слышали? — спросил я, оборачиваясь, но за спиной у меня стоял только карлик, служивший секретарем у герцога Густуса Оаклей.

— В чем дело?

— Я принес бумаги, которые вам надо подписать, мсье Мун.

Бумаги?

— Это насчет вашей отставки.

— А, иди ты к дьяволу.

При этих словах огр Ботрек, похоже, сразу же проснулся.

— Дьявол! Вы… и вы тоже его видели, шеф!

— Умолкни, — сказал я. — А вы, — это обращение было адресовано уже карлику, — исчезните из моего поля зрения. Это не доставит вам большого труда.

Я вернулся в раздевалку и усадил там эту парочку. Ботрек продолжал икать и изрыгать непонятно что (ад, шеф, ад!), а карлик сидел, задыхаясь, парализованный моей неожиданной атакой, и поэтому был не в силах отвечать.

— Хорошо, — сказал я и начал трещать суставами своих пальцев, — итак, мсье, не буду этого от вас скрывать, ситуация трудная. Мы провели игру всухую, и все идет к тому, что наша команда проиграет матч. И мне кажется, что мы можем несколько расширить обсуждение этой игры. Вот ты, — проскрежетал я, останавливаясь перед одним из моих гоблинов-акробатов. — Можешь мне рассказать, что ты делал сегодня во второй половине дня?

Создание с зеленоватой кожей медленно повернуло голову в мою сторону. Один его глаз был полностью закрыт огромным синяком.

— Ик, — отупело ответил он, после чего выплюнул кусок зуба.

— Согласен, — ответил я, пробежав языком по губам. — Ну а ты, Янек?

Огр-пехотинец, которому адресовалось обращение, казалось, крепко спал. Я щелкнул пальцами у него перед носом. Никакой реакции.

— Янек?

— Он спит, — пояснил его сосед справа, полуэльф-канатоходец.

— Так, так, — сказал я и повернулся к говорившему: — Это наш милый Виктор Сук…

— Не надо все так преувеличивать, — скорчил гримасу мой собеседник.

— Но все равно пятьсот тысяч футов, — иронично спросил я. — Скажи-ка мне, Виктор, как получилось так, что на тебе… м-м-м, в отличие от остальных, нет совершенно никаких ран?

— Наверное, потому что я более талантлив? — выдвинул свою версию полуэльф.

— Или потому, что ты прятался весь первый период, — задумчиво заметил я. — Да, да, это несомненно все объясняет… Поскольку на данный момент, когда я попытался припомнить, что происходило, мсье, в моей голове ожили некоторые сцены и слова. Я очень огорчен, и у меня появилось смутное впечатление, что те советы, которые давались вам вчера вечером, как бы это получше сказать… До вас не дошли.

— Они не торопились, — сказал чей-то голос.