Жития святых святителя Димитрия Ростовского. Том XII. Декабрь - Святитель Димитрий Ростовский

Память преподобных Иоанна, Ираклемона, Андрея и Феофила

Преподобные отцы, Иоанн, Ираклемон, Андрей и Феофил родом из города Оксиринха[71], были дети христианских родителей. С юных лет они упражнялись в чтении душеполезных книг, а потом, движимые желанием проводить жизнь богоугодную, удалились во внутреннюю пустыню своей страны[72], где и были наставляемы Богом: там, в пустыне, они встретили одного святого мужа, достигшего уже глубокой старости, и прожили с ним, пользуясь от него духовным назиданием, один год. Когда муж тот умер, они остались в том же пустынном месте и в продолжение шестидесяти лет проводили подвижническое житие, соблюдая строгий пост. Питались они дикими овощами и водою, но и то вкушали только два раза в неделю. В будничные дни они разлучались, и каждый уединенно проводил время в окрестных горах и пещерах; в субботы же и воскресные дни они собирались вместе и совокупно воссылали благодарение Богу, причем от Божественного Ангела сподоблялись Святого Причащения, и так с миром почили. О сем поведал великий Пафнутий Пустынник (Фиваидский), который сам видел мужей тех и описал их житие[73].

Память 3 декабря

Память святого пророка Софонии

Святой Софония, один из двенадцати малых пророков[74], сын Хусия, внук Годолии, правнук Амории и праправнук Езекии, происходил, по преданию, из колена Симеонова, из горной страны Саравафа, или Варафа[75]. Он был знатного рода[76] и жил при иудейском царе Иосии, сыне Амона, за 600 с лишком лет до пришествия на землю Господа нашего Иисуса Христа. В его время благочестивый царь Иосия, усердно заботясь о восстановлении истинного богопочитания, почти забытого иудеями, искоренял идолопоклонство в своем народе. Он восстановил в прежнем величии храм Соломона, пришедший в полный упадок, разрушил языческие жертвенники, умертвил идольских жрецов и повелел всем строго соблюдать закон Моисея. Но, несмотря на такую ревность царя к восстановлению истинной веры, трудно было народ, уже укоренившийся в нечестии, обратить к Богу. Иудеи, из страха пред властью царскою, перестали открыто служить идолам, но в сердце своем таили приверженность к языческому нечестью. Поэтому Господь, – говорит Священное Писание, – не отложил великой ярости гнева Своего, какою воспылал на Иуду[77]. Народ созревал для суда Божия, который вскоре и должен был разразиться над ним. Среди такого нечестия и языческой тьмы Софония сиял благочестием, как светлая звезда ночью. Как истинный израильтянин, он глубоко скорбел о нечестии своего народа, а как страж Господень и созерцатель Тайн Божиих[78], чистый умом и сердцем, горячо молился об обращении соотечественников на путь истины и спасении их от погибели. И вот, как бы в ответ на эту молитву, «было к Софонии слово Господне»[79]. Бог, видящий сердца человеческие, избрал его Своим пророком и повелел ему возвестить иудеям грозные кары, которые ожидают их за нечестие и служение богам ложным. Исполняя повеление Господне, Софония пошел по городам и селам иудейским, всюду побуждая народ к исправлению и покаянию. Не пространна была его проповедь, но по силе и глубине напоминала пламенные речи великих пророков Исаии и Иеремии.

– Вот что говорит Господь, – так начал свое пророчество Софония. – Все истреблю с лица земли: истреблю людей и скот, истреблю птиц небесных и рыбу морскую, и изглажу беззаконных с лица земли. И простру руку Мою на Иуду, и на всех жителей Иерусалима, и уничтожу тех, кто отступает от Господа и не ищет Его. Поэтому, убойтесь все пред лицом Господа: Он готовит жертву, и день ее уже близок. Это будет день гнева, день скорби и стеснения, день смятения и волнения, день тьмы и мрака. Тогда люди будут ходить как слепые, за то, что они погрешили против Господа; и польется кровь их, как песок, и трупы их будут, как навоз[80].

Возвещая такое наказание Иудеям, Софония, вместе с тем, предсказывал и близкую гибель языческих народов.

– Филистимляне, моавитяне, аммонитяне, эфиопляне, ассирияне[81], – говорил он, – будут истреблены, их земли подвергнутся опустошению и станут, подобно Содому и Гоморре, поляной, заросшей колючей травой и вечной пустыней. Это им за величавость их, за то, что они ругались и превозносились над народом Божиим[82].

Обращаясь затем снова к родному Иерусалиму, пророк с прискорбием видит, что он не вразумляется примерами наказания нечестивых языческих народов и остается упорным в своем заблуждении. Иерусалим, по словам пророка, не «приемлет увещания, не слушает гласа, на Господа не надеется и к Богу своему не приближается. Князья его – львы рыкающие, судьи его – волки вечерние, люди – горды, священники оскорбляют святыню и разрушают закон. За это, – говорил пророк, – нечестивый город будет разорен, а с ним погибнет и земля Иудейская»[83].

Но Софония не ограничился только печальными предсказаниями; его пророческий взор проникал в те благодатные времена, когда должен был явиться Утеха Израилева и Чаяние языков, а с Ним радость и мир для всей земли. Созерцая наступление этих времен, Софония говорил, что не весь Израиль и не вся земля будут уничтожены в великий День Суда Господня.

Пророк Софония. Икона пророческого ряда. Ок. 1497 г. Кирилло-Белозерский историко-архитектурный и художественный музей-заповедник

После грозных наказаний Господь даст оставшимся народам уста чистые, чтобы они призывали имя Его и единодушно служили Ему. А от Израиля останутся только люди кроткие и смиренные, которые будут благоговеть пред Господом. Сей остаток Израиля уже не будет творить неправды и за это успокоится, никем из врагов не тревожимый[84]. Указывая на эти благодатные времена, пророк забывает о предсказанных грозных и близких бедствиях и в восторге восклицает:

– Радуйся, дщерь Сионова, проповедуй дщерь Иерусалима, украшайся и веселись от всего сердца; ибо отъял Господь все неправды твои и избавил тебя от руки врагов твоих; Господь воцарится посреди тебя, и ты не узришь больше зла. В тот день Господь скажет Иерусалиму: дерзай, Сион, и да не ослабеют руки твои, потому что Господь Бог твой в тебе; сильный, – Он спасет тебя и наведет на тебя веселие и обновит тебя в любви Своей[85].

Святая Церковь видит в этих словах Софонии ясное указание на благодатные мессианские времена вообще, и, в частности, на торжественный вход Господа Иисуса Христа во Иерусалим, когда весь Сион, с вайями в руках, с восторженными криками: «Осанна сыну Давидову!» встречал Его, как Царя, имеющего быть посреди Своего народа. Поэтому в Вербное воскресение и положено читать паремию из книги святого Софонии, именно то место, где пророк говорит о радостном дне, ожидающем Сион.

Так пророчествовал Софония, предсказывая грозные суды Божии, чтобы возбудить грешников к покаянию, и возвещая беспредельные милости Господни – устроение Царства Божия на земле во дни Мессии, дабы надеждою на них утешить и укрепить смиренных.

Он скончался в чаянии всеобщего воскресения и был, по преданию, погребен в своем доме.

Кондак, глас 4:

Явился еси светозарен божественным духом, пророче Софоние, Божие явление возгласив: радуйся зело дщи Сионя, Иерусалимови проповеждь: се Царь твой грядет спасаяй.

Житие преподобного отца нашего Иоанна Молчальника

Молчаливый[86], неумолкающих похвал достойный, святой и преподобный отец наш Иоанн родился в Никополе Армянском[87], от отца Енкратия и матери Евфимии, в четвертый год царствования благочестивого императора Маркиана[88], в восьмой день января, и был просвещен Святым Крещением. Родители Иоанна были благоверные христиане и по своему богатству и значению славились во всей Армении; отец его был воеводой и имел большую власть у царя, так как пользовался его полным благоволением: сыном столь славного отца был блаженный Иоанн. Сие сказано не для того, чтобы прославлять и похвалять Иоанна за знатность, ибо святые прославляются за добродетели, а не за знатность, но дабы известно было, от какой славы и до какого смирения дошел сей угодник Божий.

Иоанн был воспитан со своими братьями в добрых примерах и вполне усвоил себе Божественные Писания. Он был еще юн, когда родители его отошли к Господу, оставив детям своим много имения. Когда это имение было разделено между братьями, блаженный Иоанн на свою часть построил в городе Никополе церковь во имя Пречистой и Преблагословенной Девы Марии. Отказавшись затем от мира, он, в восемнадцатый год жизни своей, принял иноческий образ и жил при этой церкви с другими десятью иноками, подвизаясь подвигом добрым. В течение всей юности своей он прилагал великое старание, чтобы плоть поработить духу, не быть рабом чрева и не дозволить страстям, особенно гордости, обладать собой. И был он мужем дивным в добродетелях, добрым и искусным наставником и игуменом своим братиям.

Когда Иоанну минуло двадцать восемь лет, скончался епископ города Колонийского[89]. Граждане отправились к митрополиту Севастийскому [90] и просили его о поставлений нового епископа. Во время избрания лица, которое было бы достойно этого сана, у всех на устах было имя Иоанна, игумена Никопольского монастыря, как достойного занять престол Колонийской Церкви. Знавшие великое его смирение полагали, что он не пожелает принять епископский сан; поэтому митрополит послал за ним под предлогом некоего церковного дела, и когда святой пришел, то убедил его быть епископом. Тогда его посвятили и возвели на престол Колонийской Церкви. Приняв церковное правление, Иоанн не изменил своего иноческого правила и подвигов. Так, он никогда не входил в баню и даже не омывал тела своего, из опасения, чтобы не только кто из посторонних не видал наготы тела его, но даже чтобы и самому не видеть себя когда-либо нагим: он помнил наготу Адамову[91]. Благоугождать Богу постом, молитвами, чистотой телесной и душевной, очищать все свои помышления, смирять в себе всякую гордость, противящуюся разуму Божию, и отдавать разум в послушание Христу[92], – вот в чем заключались все попечения Иоанна. Так добродетельно живя, он был и для других примером доброго жития; взирая на него, и прочие исправлялись и начинали жить добродетельно. В числе таких был Пергамий, брат его по плоти, муж славный и находившийся в большом почете у царя Зенона, также и у Анастасия, царствовавшего после Зенона[93]. Видя, что брат его, блаженный Иоанн, живет свято, Пергамий умилялся душою и прилагал великое старание, чтобы угодить Богу. Также и племяннику Иоанна Феодору, который впоследствии был в великом почете у благочестивого царя Юстиниана[94], послужило на пользу ангелоподобное житие дяди его. Феодор со всеми домашними своими жил богоугодно, и был так добродетелен, что и сам царь, и бояре дивились честному житию его и разуму, правой вере и милосердию.