Библия и Коран. Сравнительный анализ - Айдын Али-заде

"…нет ни эллина, ни иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, скифа, раба, свободного" (Послание к Галатам, 3:28) [32, c. 231].

Далее Павел спрашивал: "Имеем ли мы (иудеи) преимущества?" Как бы в ответ он говорит в другом Послании: "Нисколько. Ибо… как иудеи, так и эллины, все под грехом" (Послание к Римлянам, 3:9) [32, c. 190]. Или "Неужели Бог есть Бог иудеев только, а не и язычников? Конечно и язычников" (Послание к Римлянам, 3:29) [32, c. 191].

Сами по себе эти утверждения были прогрессивны. Но религия признаёт только те положения, которые являются результатом божественных откровений, а не мнением людей. Эти же слова Павла противоречили древнему закону Торы и даже речениям Иисуса.

Христианство, выработавшее своё вероучение и порвавшее с иудаизмом, до сегодняшнего дня не может занять определённую позицию о "богоизбранности" Израиля, ведь оно признало Ветхий Завет.

Некоторые христианские богословы пытаются объяснить это противоречие тем, что в древние времёна евреи действительно были "богоизбранными". Однако после миссии Иисуса "народ", упоминаемый в Ветхом Завете, обрёл новое значение. Избранный народ стал отождествляться с церковью. Таким образом, вполне конкретное в иудаизме понятие "богоизбранный народ" стало в христианстве неопределённым. Отодвинув на второй план учение о "богоизбранности" Христианство заново переосмыслило 10 заповедей Ветхого Завета, объявив, что они применимы не только к иудеям, но и ко всему человечеству.

Основные принципы христианской этики сформулированы в "Нагорной проповеди" Иисуса Христа (Евангелие от Матфея, 5–7) [32, c. 4–8] и представляют собой усовершенствованный вариант древних заповедей.

Прежде всего, надо отметить, что Иисус пришёл, чтобы подтвердить этические принципы Ветхого Завета, искаженные иудеями. Он говорит:

"Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел я, но исполнить" (Евангелие от Матфея, 5:17) [7, c. 1015].

Христианское учение говорит о том, что

"Христос открывает иное царство, иное счастье: богатство в бедности, величие в слабости, высокое блаженство в трудах и бедствиях. Продолжая сравнение закона устрашения и закона благодати, он указал народу, что ветхий Завет преходящ, Новый останется навеки; Ветхий представляет образ и тень — Новый исполнение и дополнение; Ветхий требовал наружных проявлений, Новый проникал в мысли; Ветхий содержал правила поведения, Новый — тайну послушания" [42, c. 115].

Вот, что говорит Иисус по поводу заповеди "не убий":

"Вы слышали, что сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду. А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на своего брата напрасно, подлежит суду; кто же скажет своему брату: "рака" (пустой человек), подлежит синедриону; а кто скажет: "безумный", подлежит огненной геенне". Это значило, что с этого момента заповедь "не убей" распространялась и на оскорбительные отношения людей друг с другом, и на чувство ненависти (Евангелие от Матфея, 5:21–22) [7, c. 1015].

Древняя заповедь — "не прелюбодействуй" наполнилась новым содержанием:

"Вы слышали, что сказано древним: не прелюбодействуй. А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с ней в своем сердце. Если же твой правый глаз соблазняет тебя, вырви его и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из твоих членов, а не все твое тело было ввержено в геенну. И если твоя правая рука соблазняет тебя, отсеки ее и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из твоих членов, а не все твое тело было ввержено в геенну" (Евангелие от Матфея, 5:27–30) [7, c. 1015].

Поэтому сладострастный взгляд уже сам по себе является преступлением.

Любая пустая или наружная клятва расценивается как клятвопреступление:

"Еще слышали вы, что сказано древним: не преступай клятвы, но исполняй твои клятвы перед Господом. А Я говорю вам: не клянись вовсе: ни небом, потому что оно престол Божий; ни землей, потому что она подножие Его ног; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя; ни твоей головой не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным. Но да будет ваше слово: "да, да"; "нет, нет"; а что сверх этого, то от лукавого" (Евангелие от Матфея, 5:33–37) [7, c. 1016].

Всепрощение заменило древний закон о мести:

"Вы слышали, что сказано: глаз за глаз и зуб за зуб (Второзаконие 19:21) [7, c. 189]. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в твою правую щеку, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобой и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду; и кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два. Просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отвращайся" (Евангелие от Матфея, 5:38–42) [7, c. 1016].

Понятие любви распространилось и на врагов:

"Вы слышали, что сказано: люби твоего ближнего и ненавидь твоего врага (Левит, 19:17–18) [7, c. 115]. А Я говорю вам: любите ваших врагов, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас" (Евангелие от Матфея, 5:43–44) [7, c. 1016].

Новая жизнь, которая была последствием этого закона, во всех отношениях противоположна с той обычной требовательной мелочностью фарисейского формализма, который до того времени почитался высочайшим типом религиозности. Милостыня должна быть подаваема не с шумом, не напоказ людям, а скромно и тайно:

"Смотрите, не творите вашей милостыни перед людьми с тем, чтобы они видели вас: иначе не будет вам награды от вашего Небесного Отца. Итак, когда творишь милостыню, не труби перед собой, как делают лицемеры в синагогах и на улицах, чтобы прославляли их люди. Истинно говорю вам: они уже получают свою награду. У тебя же, когда творишь милостыню, пусть твоя левая рука не знает, что делает правая, чтобы твоя милостыня была втайне; и твой Отец, видящий тайное, воздаст тебе явно" (Евангелие от Матфея, 6:1–4) [7, c. 1017].

Молитва творится не с торжественностью, а в святом уединении:

"И, когда молишься, не будь, как лицемеры, которые любят в синагогах и на углах улиц, останавливаясь, молиться, чтобы показаться перед людьми. "Истинно говорю вам, что они уже получают свою награду. Ты же, когда молишься, войди в твою комнату и, затворив твою дверь, помолись твоему Отцу, Который втайне; и твой Отец, видящий тайное, воздаст тебе явно. А молясь, не говорите лишнего, как язычники, ибо они думают, что в своем многословии будут услышаны; не уподобляйтесь им, ибо знает ваш Отец, в чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у Него" (Евангелие от Матфея, 6:5–8) [7, c. 1017].

Посты исполняются не для вида, чтобы прославились добродетели постящегося, а втайне, для самоотвержения.

"Также, когда поститесь, не будьте унылы, как лицемеры, ибо они делают свои лица мрачные, чтобы показаться людям постящимися. Истинно говорю вам, что они уже получают свою награду. А ты, когда постишься, помажь твою голову и умой твое лицо, чтобы явиться постящимся не перед людьми, но перед твоим Отцом, Который втайне; и твой Отец, видящий тайное, воздаст тебе явно [7, c. 1017] (Евангелие от Матфея, 6:16–18)" [42, c. 115].

Однако, несмотря на то, что Христианская модель морали в значительной мере усовершенствовало положения ветхозаветной этики, оно не смогло преодолеть в своём учении внутреннюю противоречивость ветхозаветной этики.

Окончательно преодолел эту противоречивость только Ислам не признающий текстов Ветхого и Нового Заветов в их нынешнем виде. Поэтому исламская этика является вершиной этических и моральных норм.

С двойными стандартами библейской морали и нечеловеческим отношением к иноверцам можно было покончить лишь отказавшись от иудео-христианского учения о "богоизбранности". Этого удалось достигнуть только в Исламе (Коран, 62:6–8, 4:137, 4:160–161), [23, c. 457, 97, 100], который, отказавшись от источника этого воззрения — Библии, заменил её собственными морально-нравственными принципами зафиксированными в Коране. Мусульманство выдвинуло единую этическую доктрину взамен двойственной и внутренне противоречивой библейской. Не отвергая истинность и богооткровенность Торы и Евангелия, исламское учение объявило об искажении их текстов и замене старых законов на новые. Таким образом старые священные писания утратили святость и единственным божественным руководством стал Коран. Несмотря на то, что основные законоположения Корана имеют историческую связь с библейскими, тем не менее, в нём, были преодолены все противоречия.

Отныне между правоверными и язычниками устанавливался новый тип отношений. Ислам запретил безнаказное убийство язычников, во всех случаях кроме войны, на которой разрешается убивать воюющих с мусульманами противников, не причиняя ущерба мирному населению. В последующие века мусульманство на деле доказало приверженность этим принципам. В мировой истории не отмечен ни один случай геноцида народов, который бы вёлся под исламскими знамёнами.