Прыжок за мечтой (СИ) - Косенков Евгений Николаевич

— Костик.

— Вот и будешь Костиком. А что? Мне нравится, — Звягин засмеялся. — Не обижайся, всё в норме.

Когда закидали в кузов мешки, Звягин пошептался с водителем и тот полез смотреть двигатель. Салтан только покачал на это головой, но ничего не сказал. Уставший Костик расположился в кузове на мешках, которые были с обмундированием, и закрыл глаза.

Переживания и усталость в один миг унесли в объятия сна. Исчезла война, только солнце продолжало всё так же палить, а Костик с соседскими пацанами загорает на пляже. Вода в реке тёплая, мутная. На мелководье детвора плещется. Смех, визги, радость и… вдруг, чёрная туча…

Нечеловеческий крик и машину тряхнуло. Костик вскочил на колени, но его тут же схватил за шиворот Салтан со звериным оскалом, и выкинул за борт. Костик успел сгруппироваться, приземлился на полусогнутые ноги, упал, перекатился и замер, глядя во все глаза. Салтан выпрыгнул щучкой из кузова, перекувыркнулся несколько раз и замер, закрыв голову руками. Так они с пацанами прыгали с самодельного трамплина в воду. Но чтобы из кузова, пусть и низкой посадки полуторки, Костик видел впервые.

Опять что-то тёмное закрыло солнце и рядом с головой Костика, пересекая кузов грузовика, прошла длинная очередь. В груди похолодело. Голова втянулась в плечи. Кто-то закричал, но звук оборвался на самой высокой ноте. То там, то там земля взлетала вверх и сыпалась на Костика. Он вжался в землю от страха и от бессилия, повторяя как заклинание: «мама».

Очередной взрыв приподнял его и шмякнул о землю так, что из глаз посыпались искры и сознание потухло…

— Живой? Эй, Костик? Вроде не так высоко тебя подняло. Где болит?

— Санька, — проговорил Костик, в горло драло от сухости и привкуса металла с порохом.

— Я же говорил! Живы будем не помрём! Так, Костик? Давай помогу встать. Нам ехать пора. В кузове придёшь в себя. Салтан, помоги Костику в кузов забраться.

Крепкие широкие ладони подхватили Костика, и особо не церемонясь, перекинули через борт на мешки. Даже испугаться не успел. Упал удачно, ничего не отбил, но немного побаливало плечо. Салтан запрыгнул следом и расположился рядом, вытянув короткие ноги.

Грузовик, слегка переваливаясь на кочках, направился в штрафную часть, в которой Костику суждено начать свой боевой путь.

Приехали быстро. Это было село или деревня. Кто их тут разберёт. Звягин схватил Костика за рукав и потащил в ближайший дом.

Старший лейтенант Васильцов угрюмо посмотрел на Костика, прочитал сопроводительную записку.

— С винтовкой совладаешь? — Васильцов смотрел в упор, словно знал, что Костик и стрелять-то не умеет.

— Постараюсь, — ответил Костик.

— Постарается он, — усмехнулся командир. — Звягин. Под твою ответственность. Научить всему, что знаешь сам. Приказ ясен?

— Так точно, товарищ командир. Ясен.

Было что-то в этом небольшого роста старшем лейтенанте жёсткое, металлическое, несгибаемое. Костик почувствовал это всем своим нутром.

Звягин полностью взял шефство над юным штрафником. Костик был совершенно не против. Ведь реалии жизни сильно отличались от того прошлого, в котором он рос. К том уже его возраст. Здесь он получается на три года старше. Ему восемнадцать, а он ничего не знает о довоенной жизни. Он вообще ничего не знает о жизни предков. Он увидел как брился Салтан опасной бритвой и вздохнул с облегчением, что у него волосы на подбородке ещё не растут. Салтан так орудовал опаской, что казалось он обязан порезаться, но каждое движение хотя и было страшным со стороны, не причиняло никакого вреда.

В диковинку было для Костика и лошади, которых запрягали в подводы. Да и сами подводы увидеть пришлось впервые. Штрафники по мнению Костика, а мнение своё он черпал из фильмов, должны быть без оружия, добывать его в бою, питаться тем, что удастся добыть и обязательно основную часть должны составлять уголовники. И вообще тут должна царить полная анархия. Ничего подобного не было.

Как оказалось, и подворотнички подшивали, и сапоги натирали, форму одежды поддерживали в опрятном состоянии. В общем как в любой обычной части. И не самое интересное, что за спинами не стояли войска НКВД, а тоже обычная стрелковая часть. С оружием и боеприпасами всё было в порядке, и кормили намного лучше. Звягин говорил, что штрафников обеспечивают всем необходимым в первую очередь. Потому как живут они не долго.

— Кого на бой хватает, кого на два. Ранение — вот шанс вернуться в нормальную часть. Или три месяца в штрафной роте. Только на моей памяти нет никого, кто три месяца оттянул от звонка до звонка.

— Сань, а что самое страшное в атаке?

Звягин не засмеялся, как ожидал Костик, задавая вопрос, а серьёзно посмотрел и опустил глаза.

— Самое страшное не вылезти из окопа. Тогда ты сам себя убьёшь. Можно бояться, наложить в штаны, но в атаку идти надо. Выскочил из окопа и тогда страх сам исчезает. А дальше то, что на роду написано. Но ты не бойсь! Держись меня! Живы будем — не помрём!

Звягин научил Костика чистить винтовку, как с ней обращаться. Научил бросать гранату и разным премудростям солдатского быта.

В деревне, в которой расположилась рота, Костик не видел ни одного местного жителя. О чём и спросил у Звягина. Тот опустил голову, помрачнел. Глубоко вздохнул.

— Расстреляли их фрицы всех. Вон за тем сараем. Из пулемёта. Не пожалели ни детей, ни стариков.

Костика передёрнуло от такой жути, и задавать вопросы он перестал. В горле практически весь вечер стоял ком. Он не мог понять, как можно убивать людей, в руках которых нет оружия, которые не воюют и являются мирными гражданами.

Ночью Звягин разбудил Костика.

— С нами пойдёшь.

— Куда? — не понял спросонья Костик.

— На кудыкину гору. Одевайся. Вещмешок забирай. Сюда не вернёмся.

Васильцов прошёлся вдоль небольшого отряда в двадцать человек, заложив руки за спину, старательно растирая пальцы.

— Бойцы! Мужики! От вас может зависеть успешность готовящейся операции. Сразу скажу, что будет тяжело. Но выполнить задание надо! Задание до вас доведут на переднем крае. Особо отличившихся представлю к наградам. Остальные вернутся в свои части. Не мне вам объяснять, что такое Родина. Сами должны понимать, что за нами наши семьи, дети, родители. И их жизнь зависит от нас. Когда прибудете в расположение батальона, который будет вас прикрывать, то получите гранаты, боеприпасы и продовольствие. Удачи вам, мужики!

Костик так ничего и не понял, куда их отправили, что их ждёт. Практически всё пропустил мимо ушей. И сейчас шёл вместе со всеми, борясь со сном. Порой натыкаясь на впереди идущего, который не обращал на него внимания.

Отрядом командовал лейтенант мрачноватого вида с землистым лицом и какими-то безжизненными отрешёнными глазами. Он шёл постоянно позади всех, словно боялся чего-то.

Каждый боец тащил на себе какой-нибудь ящик с боеприпасами и винтовку. За спиной тяжёлые вещмешки с личными вещами, продовольствием и тоже боеприпасами. На ремне болтались каска, фляжка с водой и сапёрная лопатка. Через плечо перекинут противогаз. Пока дошли до передней линии плечи Костика неимоверно болели от тяжести и углов ящика. Мышцы ныли по всему телу.

В передовых окопах их встретил сухощавый майор с перевязанной рукой.

— Так, бойцы, — майор прошёлся вдоль рядов отряда. — Вам выпала честь начать крупную операцию целого фронта. Перед нами высота, вокруг которой с трёх сторон протекает река. Берега обрывистые, но забраться наверх можно. Вся проблема, что там целая линия дотов и дзотов. Там, возможно, рота пехоты и артиллерия с зенитками. Наши соколы пытались разбомбить это логово, но фрицы хорошо зарылись в землю. Ваша задача проста. Проникнуть внутрь и вывести из строя артиллерию и зенитки. Главная задача — заткнуть их зенитки, пушки и пулемёты. Не получится, то погибнет очень много ваших товарищей. Поэтому надо, чтобы всё получилось. Очень надо, ребята. Я лично буду ходатайствовать перед высшим командованием о каждом из вас, чтобы ваши родные вами гордились. Командуй, лейтенант…