Наследие Черной Воды 2 (СИ) - Артемьев Роман Г.

Разумеется, германцы используют их. В первую очередь для шпионажа, потому что многие индусы работают на флоте и на верфях, но не только. В наш отдел поступили сведения о ряде происшествий, случившихся с инженерами и офицерами, служащими в метрополии. Расследование привело к индусам. В процессе мы вынуждены были обратиться за консультациями в Министерство чародейных дел, чьи специалисты отметили схожесть инцидентов с некоторыми, происшедшими ранее и оставшимися нераскрытыми. Позднее несколько дел были объединены в одно, сформирована общая рабочая группа.

На данный момент мы можем утверждать, что в стране действует весьма разветвленная сеть заговорщиков, тесно связанная с иностранной разведкой. Их интересы лежат в самых разных областях, в том числе относящихся к магии. Они подготавливают собственных боевиков по программам армейских волшебников, вербуют травников, впоследствии устраивая их на важные для обороны государства предприятия, пытаются получить доступ к последним разработкам волшебного департамента Военного министерства. У них налажены контакты с социалистическими организациями, запрещенными в стране, действующими нелегально и террористическими методами.

Должен с гордостью сказать, что нами проделана большая и успешная работа. Однако — и тут мы переходим непосредственно к причине нашей беседы — следователи столкнулись с проблемой, нерешаемой обычными методами. Мы никак не в состоянии поймать ядро группы заговорщиков, отвечающих за магические направления их деятельности. Словно какой-то рок оберегает их. Хотя «оберегает» не совсем подходящее слово, правильнее сказать, что не даёт нам приблизиться и арестовать. При захвате зельеварни она взрывается вместе с персоналом; пойманный колдун перед допросом внезапно умудряется покончить с собой; другого из-за немыслимой бюрократической ошибки освобождают из-под стражи и он, разумеется, бежит за границу.

После нескольких провалов, сопоставив странности, следователи вашего Министерства заподозрили неладное и обратились к оракулам. Мне неизвестно, каким образом те проверяли возникшие подозрения, однако о результате проверки сообщили. Обнаружено влияние высшего скрывающего ритуала с подписью вашего Священного Дома.

— Любопытно, — признал я, видя, что продолжать он не собирается. — Что было дальше?

— Практически ничего, — немного, в допустимых этикетом рамках развел руками майор. — По неизвестной мне причине попытка Министерства связаться с вами не удалась, их письмо вернулось нераспечатанным. Тогда я решился обратиться сам, мне посоветовали лично посетить Перекресток, что и было сделано. Там я встретил лорда Лотаря.

Он тактично не указал, в каком состоянии упомянутый лорд находился.

— Могу заверить вас, мистер Камминг, что последние сорок лет наш Дом не проводил никаких высших ритуалов, связанных с сокрытием смертных. У вас есть полный текст видения? Позвольте взглянуть.

Истинная правда. У нас просто-напросто не было никого, способного на высшую магию. В то же время, в Министерстве работают хорошие провидцы, их начальник принадлежит к Священному Дому Незримых Путей и вовремя исправляет ошибки подчиненных. Так что полыхающий печатями свиток я брал с некоторым непониманием.

Стоило развернуть пергамент, как в сознание мягко толкнулась ментальная запись. Видения всегда, в последние три тысячи лет точно, оформляют именно так — само полученное оракулом послание высших сфер и расшифровка текста на бумаге, зачастую рифмованная. Причем видение не всегда описывает будущее событие, под термином понимается любая информация, полученная оракулом. Вот что он из информационного поля планеты вытащил, то и есть видение.

В то, что на бумажке написали, я вчитываться не стал. Пробежал глазами и больше не возвращался. Зато видение заставило меня недовольно откинуться в кресле и призадуматься. С наскока разобраться в просмотренном не получилось, какая-то дикая мешанина образов, но то, что четко фигурирует влияние нашего Дома — несомненно. Причем не какого-то отвергшего путь представителя, давно разорвавшего узы с Черной Водой, а непосредственно Дома.

— Поступим так, мистер Камминг, — наконец, определился я. — В данный момент я готов сказать вам следующее. Последние двести лет Священный Дом Черной Воды осознанно придерживается политики добровольной изоляции, ограничиваясь исполнением долга перед Старейшими. Заключения любых сделок со смертными, выходящими за данные рамки, мы стараемся избегать. Тем не менее для меня очевидно, что видение указывает на нас, чего быть не может. Мне происходящее не нравится. Поэтому в ближайшее время я попытаюсь выяснить, как подобное возможно, и свяжусь с вами. Сроки устанавливать не стану, но обещаю не затягивать с ответом.

— Благодарю, мистер Блэкуотер, — поднявшись со стула, поклонился Камминг. — С нетерпением буду ожидать вашего письма.

Я тоже встал, не желая затягивать.

— В таком случае, рад знакомству, мистер Камминг. Вы подкинули мне загадку — пусть она обратится ступенью на пути в Вечное Небо.

Спрятав большие пальцы внутрь, Камминг сложил вместе ладони.

— Всего хорошего, мистер Блэкуотер. Большая честь быть услышанным для меня.

Извини, Норвегия. Не судьба нам скоро встретиться.

Учет оказанных простецам услуг и проведенных ритуалов у нас поставлен очень качественно. Подозреваю, во всех Домах так. Если нет подробной росписи — кому, когда, что и за сколько — существует опасность остаться должником, а магические долги рано или поздно обязательно приходится отдавать. Не существует способа наложить заклинание или провести ритуал, по итогам которого станет четко видно: человек должен тому-то, долг возник десять лет назад и при таких-то обстоятельствах. В лучшем случае будет установлен сам факт наличия и не более, то есть сказать, как погасить обязательства, магия не может.

Поэтому абсолютно все отношения фиксируются, причем дважды. Бумаги (договора, счета, расписки и прочее) сохраняются в архиве, где за ними присматривает специально обученный лар. Присматривает хорошо, в дальних комнатах даже клинописные таблички пылятся, перенесенные из покинутых поместий Черной Воды. Также всегда делается краткая запись в свитке учета — созданном одним из первых владык артефакте в виде бесконечной длины пергаментного свитка. Простенькие услуги, оказанные смертным, записываются как угодно, высшая магия расписывается на языке Старейших многозначными символами, понятными посвященным.

С анализом видения у нас возникли сложности. Оно, по сути, представляет собой картинку, просмотреть которую способен любой человек, не обязательно владеющий менталистикой, зато осознать — далеко не каждый. Чем дисциплинированнее разум, тем больше он из картинки поймёт. При всех его достоинствах Хремет является призраком, у него, образно выражаясь, несовпадение кодировок, а я с записью такого рода имею дело впервые. Звать Лотаря бесполезно, Мерри мала, что разглядит Ксантиппа, как информация трансформируется в её больном разуме, мы гадать не рискуем.

Как следствие, остальные дела пришлось отложить и у меня прошло внеочередное занятие по менталистике.

— Довольно странно, — вслух рассуждал старикан. Так-то он не любит делиться мыслями, но для меня, ученика, делает исключение. — Мы видим результат и не видим пути, приведшему к нему. Число высших ритуалов ограничено, все они хорошо известны. Новые появляются редко. Так почему же оракулы не смогли определить, что именно применил кто-то из потомков? Приятно знать, что после моего ухода род порождал не только бездарностей. Нам придется просмотреть все записи за последние лет пятьсот.

— Пятьсот лет?!

— Из видения неясно, кто именно наложил сокрытие, но было это не так давно. Пошевеливайся! Чем раньше начнём, тем быстрее закончим.

Задача оказалась проще, чем выглядела изначально. Последние две сотни лет случались целые десятилетия, когда Дом вовсе не имел никаких дел с простецами. Вероятно, какие-то услуги оказывались гоблинам или иным расам, но с ними сделки проводились по старым, давно заключенным договорам. Если поднять финансовые документы, можно сказать конкретнее. Кроме того, в данный момент нас интересовала исключительно высшая магия, а обычные призывы или проводка экспедиций на Изнанку к таковой не относилась.