Лубянка. Подвиги и трагедии - Николай Лузан

Недолго поработав в качестве инженера‑проектировщика в Металлическом бюро Грум‑Гржимайло, с началом революции он активно включился в работу партии большевиков. С декабря 1917 года и по март 1918‑го исполнял обязанности секретаря ревизионной комиссии наркомата по военным делам. С началом интервенции стран Антанты добровольно ушел воевать на Северный фронт. Будучи начальником партизанского отряда, он с минимальными потерями провел ряд успешных разведывательных и диверсионных операций в тылу британского экспедиционного корпуса. Этим, а также обстоятельностью, творческим и неординарным подходом к постановке разведывательного дела молодой контрразведчик привлек к себе внимание старших начальников, и очередное назначение не заставило себя долго ждать. В сентябре 1918 года его выдвинули на новый участок работы — поручили руководить военно‑осведомительским бюро. Спустя два месяца он уже возглавил отдел военного контроля (ВК) всего Северного фронта, в задачу которого входили проведение в тылу противника разведки и осуществление диверсий.

С образованием в декабре 1918 года в частях Красной армии особых отделов (ОО) ВЧК, взявших на себя функции ВК, оперативно‑боевой опыт Артузова был востребован. В январе 1919 года он в качестве особоуполномоченного ОО ВЧК получил назначение на Западный фронт. Там наиболее ярко раскрылись его незаурядные способности разведчика‑контр разведчика и мастера нестандартных оперативных комбинаций.

В результате разработанных им операций удалось захватить в плен командира польских диверсионных отрядов полковника А. Сеньковского и резидента военной разведки И. Сосновского. Оба являлись мастерами своего дела и последовательными противниками советской власти. Но разведка, как и контрразведка, — это прежде всего поединок умов, и тут Артузов оказался более искусным, чем его противник Сосновский. Он нашел путь не только к уму, но и к сердцу польского резидента. Сосновский пошел на сотрудничество с Артузовым. С его помощью советские контрразведчики вскрыли и затем ликвидировали разветвленную агентурную сеть польской военной разведки и предотвратили теракт против командующего Западным фронтом М. Тухачевского.

В том, что убежденный противник советской власти Сосновский перешел на ее сторону, а в последующем стал кадровым сотрудником органов государственной безопасности и был награжден орденом Красного Знамени, несомненна заслуга Артузова. Особый дар убеждения, которым он обладал, помноженный на талант контрразведчика и разведчика, позволяли ему привлекать к сотрудничеству самых ярых противников. 18 июля 1921 года за заслуги в «борьбе с врагами советской власти» он был награжден орденом Красного Знамени. Все это, вместе взятое, и определило выбор Дзержинского в пользу Артузова при назначении на должность начальника КРО.

С первых дней своего существования отдел развернул масштабные и дерзкие по оперативному замыслу операции против зарубежных антисоветских центров и иностранных спецслужб. В условиях экономической блокады и большой вероятности начала новой военной агрессии против молодого советского государства, Дзержинский и Менжинский, курировавший КРО, вместе с Артузовым основные усилия в организации работы отдела направляли на сковывание повстанческой, террористической и диверсионной деятельности основных антисоветских организаций: «Народного союза защиты Родины и свободы» (НСЗРС), руководимого неуловимым Савинковым; «Высшего монархического совета» (ВМС), в который входили монархисты всех мастей, объединившиеся вокруг одного из претендентов на царский престол, великого князя Николая Николаевича; военной организации «черного барона» П. Врангеля, а также стоящих за их спинами спецслужб Великобритании, Франции, Польши и ряда других стран.

В этих целях Дзержинским, Менжинским и Артузовым были спланированы и проведены неординарные в оперативном отношении и многоходовые в организационном плане контрразведывательные операции. Их замыслом предусматривалось доведение до руководителей НСЗРС, ВМС и иностранных спецслужб информации о наличии в Советском Союзе крупных и глубоко законспирированных антисоветских организаций. Это, по расчетам руководства ГПУ, несомненно, должно их заинтересовать и в конечном итоге позволит поставить их враждебную советскому государству деятельность под управляемый оперативный контроль.

К концу 1922 года несколько таких легендированных организаций было создано, а их представители выведены на функционеров НСЗРС и ВМС. С этого времени оперативные замыслы руководства ГПУ и КРО, на реализацию которых ушли значительные интеллектуальные усилия и материальные средства, стали приносить плоды. Теперь эмиссары и боевики зарубежных антисоветских организаций и стоящие за их спиной спецслужбы Великобритании, Франции, Польши и Финляндии вели «бой с тенью советской власти», искусно создаваемой подчиненными Артузова.

Кроме того, по каналам НСЗРС и ВМС до правительств западных стран через надежную агентуру КРО доводилась стратегическая дезинформация. В ней подавались выгодные для советского руководства материалы, содержащие завышенные данные о боевых возможностях Красной Армии и состоянии экономики, что сыграло сдерживающую роль в агрессивных намерениях правителей Польши, Франции, Финляндии и Великобритании.

Через два года, в ноябре 1924 года, в докладе руководству ОГПУ по итогам деятельности КРО Артузов отмечал: «Нам удалось поставить свою работу так, что в настоящее время главные штабы иностранных государств снабжаются на 95 % материалом, который разрабатывается КРО ОГПУ совместно с военным ведомством, по указанию Наркомвоена и НКИД. Таким образом, иностранные штабы имеют о Красной Армии, ее численности те сведения, которые желательны нам».

Лучшим подтверждением успешных действий молодой советской спецслужбы могут служить две наиболее значимые в политическом и оперативном плане операции — «Синдикат‑2» и «Трест», проводившиеся в течение нескольких лет.

Началу операции «Синдикат‑2» предшествовал захват летом 1922 года на западной границе эмиссара НСЗРС и ближайшего соратника Б. Савинкова — Л. Шешени. За бывшим сотником тянулся широкий кровавый след, оставленный савинковскими бандами на западных территориях Белоруссии. Спасая свою жизнь, он дал развернутые показания, раскрыл известную ему нелегальную сеть НСЗРС в России и рассказал о связях его лидеров с польской военной разведкой. Вскоре после этого по наводкам, полученным от Шешени, контрразведчикам удалось конспиративно задержать еще двоих эмиссаров НСЗРС: В. Герасимова и М. Зекунова. У первого были руки по локоть в крови, и поэтому над ним вскоре состоялся публичный судебный процесс. Зекунов в этом отношении оказался «чище» и, спасая свою жизнь, активно пошел на сотрудничество.

С учетом данных обстоятельств руководство КРО решило через него и Шешеню завязать оперативную игру с Савинковым и его окружением, получившую кодовое название «Синдикат‑2». На тот период НСЗРС являлась наиболее опасной, сплоченной и агрессивной из всех зарубежных антисоветских организацией. Ее боевые группы при поддержке британской и польской разведки совершали постоянные вооруженные вылазки в приграничные районы и вели активную разведывательную деятельность. Лидер Савинков пользовался большой поддержкой в правительственных кругах Польши, Франции и Великобритании. Одно время он был на «короткой ноге» с самим У. Черчиллем.

Впоследствии в своих воспоминаниях[14] тот не без восхищения писал о Савинкове:

«Принимая во внимание все, что было сказано и сделано, и учитывая все, даже неприятные моменты, мало кто так много делал, так много отдавал, так много страдал и так много жертвовал во имя русского народа».

Имея в лице Савинкова такого многоопытного и искушенного противника, Дзержинский, Менжинский и Артузов, начиная операцию, вряд ли рассчитывали на большее, чем выявление и нейтрализация боевых звеньев НСЗРС в России. Поэтому на первом ее этапе, чтобы не породить у него подозрений, было принято решение легендировать долгое молчание эмиссаров НСЗРС их арестом. По разработанной контрразведчиками легенде, Зекунова якобы задержала милиция по подозрению в краже, но, «разобравшись», отпустила. Для энергичного Шешени придумали более «героическое» объяснение. Он «бежал» из ГПУ, но, чтобы исключить его вызов Савинковым в Париж, боевого сотника «ранили».

На втором этапе Зекунов, уже по поручению созданной подчиненными Артузова легендированной подпольной антисоветской «Либерально‑демократической организации» (ЛД), возвратился в Варшаву с личным письмом Шешени к Савинкову. Там он встретился с активным функционером НСЗРС И. Фомичевым. Тот не заподозрил, что ЛД — это детище контрразведчиков, а ее член, бывший офицер А. Мухин, спутник Зекунова, на самом деле кадровый сотрудник КРО А. Федоров.