Гримм. Ледяное прикосновение - Джон Ширли

– Никто бы не захотел. А как они себя называют?

– Что-то на французском, я не вспомню. На английском получается «Ледяное прикосновение».

– Ты говоришь так, будто это «Коза Ностра» какая-то.

– Гораздо хуже, поверь мне. Это банда Существ. Хотя есть и люди. Но командуют ими Существа.

Монро поймал себя на том, что тоже косится на зеркало заднего вида.

– Думаешь, тот огр знает, где ты сейчас?

– Сомневаюсь.

– Почему они убивают неугодных, пользуясь способностями Существ? Клыки, когти, драконий огонь… Все это слишком привлекает внимание.

– Хотят страхом пробить себе дорогу к власти. И, по-моему, у них получается. Может, у них есть и другие планы… Не знаю. Вдруг они устали прятаться? Я вот устал.

– А я привык.

Хотя это было правдой, воспоминания о двойной жизни, которую он вел много лет, вызывали у Монро сожаления. Возможность открыться Нику, Хэнку, Джульетте принесла ему огромное облегчение. Они были людьми, но смогли принять его таким, какой он есть.

– Ладно, и как тебе помочь? Вряд ли эти ребята станут слушать, если я попрошу их оставить тебя в покое. Честно говоря, я даже пытаться не буду. Не хочу, чтобы обо мне прознали.

– Скорее всего, уже знают. Как я понял, им известно, кто из Существ где живет. Свои источники. Им помогает какая-то ведьма.

– Просто великолепно.

– Я думал, ты поговоришь со своим дружком-копом. Вдруг он сможет помочь? Включит меня в программу защиты свидетелей или еще что… У меня нет денег, нет машины. За автобусами они наверняка следят… Не знаю, что делать.

– Черт! Весь город в курсе, что я дружу с полицейским?

– Нет. Но слухи ходят. Один Древогрыз…

– Вот гад! Ладно, дай подумать, – Монро нахмурился. – Мой друг не телохранитель. Этот огр, который тебя ищет – ты что-нибудь о нем знаешь? Имя? Адрес?

– Адреса не знаю. Но зовут его Бонфилд. Чарли Бонфилд. Прозвище Нюхач.

– Это еще почему? Хотя забудь, мне это не интересно. Я поговорю с другом и узнаю, что можно сделать, хорошо? Сумеешь поморочить тем ребятам голову еще немного?

– Нет. Я уже отказался. Они дали мне время подумать, но сам знаешь: стоит им меня увидеть, как все станет ясно. Чутье. Я прятался здесь, – Смитти махнул рукой на один из ангаров. – Спал на куче канатов.

– Бедняга. Слушай, иди домой, пакуй вещи. Я подберу тебя и… Не знаю, арендую тебе машину. Сдашь ее где-нибудь на юге.

– Это рискованно. Мало ли что может случиться.

– Ничего. Позвони мне, когда соберешься, я заеду. И поговорю с кем надо.

Глава четвертая

Сантьяго нервничал. Он мчался по ночному шоссе через Вилламет. Груз в багажнике его «Тойоты» тянул на двадцать лет тюремного заключения. Может, даже на тридцать. Но парни из «Sombra Corazón» сказали, что он должен доставить эту партию, и Сантьяго не стал спорить.

Сантьяго Мендоса не любил группировку, к которой присоединился. Даже татуировку под правой рукой – отличительный знак всех членов банды – не хотел делать. Его заставили. Но «Sombra Corazón» – «Темное сердце» – дало ему возможность остаться в стране. Теперь он мог оплачивать счета за лечение матери. Купил машину. Продажей наркотиков Сантьяго не занимался – только доставлял груз из лабораторий и со складов в южном Орегоне в условленное место на юге Портленда. Вторая точка была возле Сиэтла. Иногда в багажнике ровными рядами лежали брикеты марихуаны из Северной Калифорнии – тогда он откалывал себе крошечный, не больше грамма, кусочек. Но сейчас речь шла о десяти фунтах бело-желтого порошка. Скорее всего, чистый метанин. К нему Сантьяго ни за что бы не прикоснулся, прекрасно зная, что этот наркотик творит с людьми.

Еще пара минут, и опасный груз останется у посредника в Кэнби, на небольшой ферме за чертой города. Там порошок разделят на дозы и расфасуют, а потом спрячут в старом амбаре, насквозь пропахшем свиньями.

Впереди ярко блеснул дорожный знак – съезд. Сантьяго повернул, немного сбросив скорость. Чем аккуратнее ведешь, тем меньше шансов, что случайный полицейский остановит тебя и решит проверить багажник.

Еще один поворот, и под колесами зашуршала пригородная трасса. Через четверть мили Сантьяго выехал на старую дорогу к «Земляничной ферме». По бокам машины поплыли земляничные поля. Вскоре свет фар выхватил из темноты следующий ориентир: большой почтовый ящик. Свернув возле него направо, Сантьяго ощутил, как изменилась дорога – под колесами захрустел гравий. Через несколько метров машина мягко затормозила около большого, обшитого алюминиевыми листами амбара.

Сантьяго с облегчением вздохнул. Ему не терпелось избавиться от порошка – пусть даже взамен его уже ждал другой груз, для отправки в Сиэтл. В желтом свете приоткрытой двери темнел силуэт мужчины; через плечо у него был перекинут автомат на ремне. Красный огонек сигареты озарял его лицо, и Сантьяго понял, что перед ним Хуан.

– Привет, – поздоровался он по-испански. – Все хорошо?

– Отлично, – хрипло отозвался Хуан, выдыхая облачко белого дыма.

Они обменялись традиционным рукопожатием, позволявшим членам банды узнать своих, и Сантьяго вошел внутрь. Амбар был залит ярким светом. В центре стоял большой металлический стол, за которым работали несколько мужчин и женщин – все в респираторах. Возле второй двери стоял еще один охранник, которого Сантьяго раньше не встречал.

Донни Диаз – большой босс – ждал его с бутылкой текилы в одной руке и полным стаканом в другой. Несмотря на холод, одет он был в безрукавку, оставлявшую открытыми татуированные предплечья. Завидев Сантьяго, Донни широко улыбнулся, блеснул черными глазами и вальяжно взмахнул бутылкой, приглашая его присесть. Учитывая, что операция была в самом разгаре, Диазу не следовало бы пить. Сантьяго он нравился, и курьер в глубине души надеялся, что тот еще долго не попадет на мушку к какому-нибудь особенно ретивому капитану картеля.

С другой стороны стола ему махнул Джимми Эрнандез. Лицо его скрывала маска респиратора, но когда Сантьяго подошел ближе, Джимми снял ее и улыбнулся, продемонстрировав два ряда ослепительно белых зубов и черные щегольские усики.

– Как дела, дружище? – улыбнулся в ответ Сантьяго.

– Не жалуюсь. Ты привез груз?

– Он в машине. Забирайте, – ответил Сантьяго – и вдруг понял, что Джимми смотрит куда-то ему за спину, приоткрыв рот от ужаса.

Сантьяго развернулся и тут же об этом пожалел. Прямо к нему шел Хуан. Его голова была наполовину отсечена от тела, из перебитой вены струей хлестала кровь, заливая все вокруг. Автомат исчез, руки охранника мелко тряслись, а походка наводила на мысли о зомби, какими их изображают в кино. Сделав еще несколько шагов, Хуан упал лицом вниз прямо у ног Сантьяго, несколько раз дернулся и затих. Теперь стало видно, что голову ему буквально оторвали.

– Mierda! – выругался Сантьяго, отступая от двери, которая как раз начала открываться.

Один за другим в нее вошли и встали плечом к плечу пятеро мужчин: трое гринго, один мексиканец, один афроамериканец.

По их виду было ясно, что «Темное сердце» им чем-то не угодило.

Несмотря на это, оружие было только у одного – отобранный у Хуана автомат.

За спиной Сантьяго раздался ужасающий треск. Он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как толстая алюминиевая стена амбара вздулась и разорвалась по центру, словно была сделана из фольги. Не прошло и секунды, как в образовавшийся проем просунулась когтистая лапа, которая подцепила второго охранника и под жуткие вопли несчастного утащила его наружу, словно тряпичную куклу.

Сантьяго не успел даже запаниковать. Он вообще ничего не успел, потому что совсем рядом с ним прогрохотал выстрел, и в ту же секунду кто-то… что-то метнулось к Джимми. Очевидно, от выстрела оно не пострадало, потому что накинулось на него и повалило на пол. «Оборотень?» – мелькнула в голове Сантьяго безумная мысль. Существо взгромоздилось на тело Джимми и разорвало ему глотку.

За столом послышались крики ужаса и проклятия на испанском.

В дверях показались новые захватчики.

Один из них – обладатель странного, будто высеченного из камня лица и заостренных ушей – метнулся к Донни, одной рукой отшвырнув в сторону стол, а другой вздернув мужчину за горло. Донни сдавленно вскрикнул. Бутылка с текилой выпала у него из руки, но разбилась она или нет, Сантьяго понять не успел. Что-то пушистое с силой ударило его слева, сбив с ног. Перед взглядом промелькнули кошачьи глаза, усы, оскаленные клыки. В следующее мгновение Сантьяго поглотила спасительная темнота.

Открыв глаза, он увидел грязный потолок амбара и понял, что лежит на спине. В голове пульсировала боль, в ушах шумело. Где-то за гранью зрения тихонько всхлипывала женщина. Затем рядом с ним прозвучал низкий мужской голос:

– Донни Диаз, ты хорошо меня слышишь? Ты понимаешь английский?

– Мы все его понимаем, – выдавил Донни. Его голос дрожал от страха.