Остров Солас (ЛП) - Тилли Мег

«Может быть, я позволю ей заняться мной», — подумала Мэгги.

Шардоне охлаждался в холодильнике, а на столе стояла бутылка Каберне. Все было готово.

Мэгги вошла в гостиную. Может быть, надо положить еще одно бревно в камин. Конечно, бревен больше не требовалось. Ведь она положила новое бревно всего пару минут назад. В очаге энергично горел огонь, в комнате уже было довольно тепло. Мэгги открыла окно и впустила внутрь ночной бриз.

Подъездная дорожка была пуста. Девушка бросила взгляд на тропу, шедшую через поле к дому Люка. Ничего. Она продолжила смотреть в том направлении, надеясь, что он уже за поворотом, она подумала, что в темноте его не видно, и он просто мог смешаться с деревьями.

Мужчина не появился.

Мэгги бросила взгляд на часы на каминной полке ― двадцать часов пятнадцать минут.

― Будь я проклята, если снова отправлюсь по той дороге, ― пробормотала она себе под нос.

Вернулась на кухню и достала лосося из холодильника.

― Он здесь? ― спросила Ева, оттолкнувшись от стола, затем переставила стул и в последний раз поправила цветы.

― Нет, ― ответила Мэгги, выходя через заднюю дверь. Девушка открыла крышку раскаленного гриля и положила туда лосося. ― Не пришел.

― Ты этого не знаешь, ― сказала Ева, стоя на пороге.

Мэгги повернулась, чтобы посмотреть на нее. Ева выглядела такой красивой в обрамлении света, льющегося с кухни, такой полной надежды. Мэгги не хотела разочаровывать ее, но факты есть факты.

― Ева, уже восемь семнадцать вечера. Мужчина опаздывает на сорок семь минут.

― Может быть, что-нибудь случилось?

― Тогда он бы позвонил.

― Думаю, ты слишком сурова. Я не дала ему свой номер телефона. А ты? Нет? Я так не думаю.

Мэгги заупрямилась.

― Тогда бы ему стоило проявить любезность и заехать, чтобы нам это сказать. Он знает, где находится колледж. Так что мы имеем два варианта, ― Мэгги подняла палец, ― А: он невнимательный придурок, который не уважает ничье время, кроме своего, и думает, что это нормально появляться на званом ужине с огромным опозданием. Это ненормально. Или, ― она подняла второй палец, ― Б: он из тех парней, у которых появляются планы, и они не приходят, не извинившись. Опять же, это ненормально. Я только что рассталась с самовлюбленным козлом. У меня нет никакого желания начать встречаться с еще одним таким же.

Ева смотрела на сестренку, и на ее лице расплывалась широкая улыбка.

― Ты права, ― сказала она. ― Он козел. Я рада, что он не пришел, ведь это значит, что мне достанется больше твоих вкусняшек. Я умираю с голода! И, если у него хватит наглости появиться сейчас, мы его вышвырнем.

***

Люк проснулся от тычка мокрым носом и головой.

― Уходи, Самсон, ― пробормотал он.

Самсон ткнул его еще раз, сопроводив это коротким, раскатистым вуф.

Должно быть, он завалился на диван до того, как сводил Самсона на последнюю ночную прогулку.

― Прости, мальчик, ― сказал он, отталкиваясь от дивана и вставая, сонный и немного дезориентированный. Они вдвоем направились к задней двери.

На улице он немного размялся, все еще не до конца проснувшись, но наслаждаясь ночными звуками и умиротворяющим мерцанием звезд, пока Самсон проходил свой привычный ритуал по крещению различных кустов и деревьев.

Люк размял плечи. Они слегка побаливали. Всегда болели после субботнего марафона по выпеканию хлеба. Это сказалось и на пояснице. Мужчина покрутился, вращая тело из стороны в сторону, расслабил спину, тогда-то он и вспомнил.

Приглашение на ужин.

― Проклятье!

Самсон посмотрел на него, наклонив голову набок.

― Иисусе. Сколько времени? ― закричал он, побежал к двери и распахнул ее.

Самсон печально посмотрел ему вслед, словно говоря «Ты облажался, жалкий ублюдок».

Люк бросился на кухню, схватил букет цветов и бутылку Мальбека и выбежал из дверей.

― Мне так жаль. Ужасно жаль, ― бормотал Люк на бегу.

Пришлось немного повозиться с вином и цветами, чтобы нормально засунуть их под рубашку. Он пропустил пальцы через волосы, чтобы пригладить их и придать цивилизованный вид.

― Непростительно приходить так поздно, — Люк срезал дорогу через заднее поле. ― Сколько времени? Много. Вероятно, очень много. Проклятье.

Когда Люк прибыл к коттеджу «Розмари&Тайм», там было тихо. Окна были темными. Они смотрели на него, как закрытые глаза. Ни одного огонька.

Глава 11

Экономка тихо шла по выложенному испанской плиткой полу. Она сразу поняла, что обувь на резиновой подошве ― необходимость.

Пришла компания, и заказ на горячие закуски пробудил их от глубокого сна. Повар слег с мигренью, так что Марице пришлось его подменять.

― Отдыхай, ― сказала она. ― Это просто. Я разогрею кое-что. Не проблема.

Было два тридцать пять ночи, но ерунда, они заботились друг о друге. Это было необходимостью, когда работаешь на безумца.

Однако теперь у нее были серьезные опасения.

Утробный крик донесся из-за закрытых дверей кабинета, а следом звук чего-то разбившегося. Марица надеялась, что это не еще один предмет из уотерфордского хрусталя. У нее болело сердце, когда ей приходилось собирать осколки. Почему не разбить что-нибудь недорогое?

Она стояла там с подносом горячих закусок. Стоило ли ей войти или убежать на кухню и вернуться позже? Опасно оказываться на линии огня. Что бы там ни было, ей нужно выполнить работу. Только подняла руку, чтобы постучать в дверь, когда в эту дверь что-то врезалось. Что-то большое и бьющееся.

― Кем, черт возьми, она себя возомнила? Угрожает продать «Пондстоун Инк»? Я убью эту суку раньше, ― прорычал голос, ярость и яд в нем были осязаемы. Но именно из-за маниакального смеха, который за ним последовал, у Марицы встали дыбом волоски на руках и затылке, а к горлу подкатила желчь.

Она резко развернулась и, как можно быстрее и бесшумнее, вернулась в безопасность кухни. Ей было жаль, что у Тима болела голова, но ему придется встать и отнести еду. Она ни за что на свете не войдет в ту комнату.

Глава 12

Ева потянулась за еще одним кусочком горячего кофейного торта, приготовленного Мэгги, с ароматной корицей, коричневым сахаром, орехом пекан и масляным кремом.

― Очень вкусно,― сказала она, разрезая торт и кладя кусочек масла в середину, чтобы он расплавился. ― Я не знаю, как ты берешь немного того и щепотку того, а в итоге получается рай на земле.

― Рада, что тебе понравилось, ― ответила Мэгги, чувствуя, как в ее груди разливается тепло. Ей нравилось готовить для сестры вкусную еду.

― Есть что-то успокаивающее в том, чтобы съесть большой кусок теплого кофейного тортика, а еще омлет с чеддером и луком.

Мэгги сделала глоток кофе. Аромат поднимался вверх вместе с паром, подчеркивая вкус. Она наблюдала за тем, как Ева откусывает большой кусок от кофейного торта.

Ее сестра медленно закрыла глаза.

― М-м-м, ― простонала Ева. ― Как же хорошо.

Она вдруг распахнула глаза.

― Я поняла! ― закричала Ева, вставая и бросая вилку на стол. ― О, Боже. Я гений!

Она взмахнула руками и станцевала на кухне победный танец.

― Что такое? Ты спятила, ― засмеялась Мэгги, когда сестра схватила ее за руки и повела за собой отплясывать в комнате дикую польку.

― У меня только что случилось прозрение! ― сказала Ева. ― Мы с тобой откроем прилавок на субботнем рынке!

― Что?

― Прилавок. Ну, знаешь, как у того глупого пекаря. Прилавок. И ты будешь продавать свою выпечку, за которую не жалко умереть!

― Подожди минутку, Ева. Мы здесь всего три недели…

― В том-то и прелесть, ― ликовала Ева. ― У нас есть целых три недели, чтобы устроить тестовую проверку. Посмотрим, сможем ли мы переехать сюда. Да, печь будешь ты, но я буду помогать.

Ее сестра снова замахала руками. Она всегда так делала, когда была очень взволнованна.

― Тебе лишь нужно направить меня в правильное русло и сказать мне, что делать. Я могу покупать продукты, мыть посуду, украшать прилавок, общаться с покупателями, нет проблем. Мне очень здесь нравится. Тебе очень здесь нравится. Я смогу здесь рисовать. Каждый раз, как я приезжаю, ко мне приходит вдохновение.