Герцогиня - Джуд Деверо

Помолчав с минуту, Гарри спросил:

- Что же мы теперь будем делать? Объявим всем, что второй брат воскрес из мертвых, вернулся и станет герцогом? Или, может быть, ты, судя по твоему виду, готов прекратить странствия и объявить всему миру, кто ты такой?

- Я тебе уже все сказал о своих планах. Хочу отдохнуть и кое-что написать. Ничего больше. Ты можешь оставаться герцогом, мне на титул наплевать. - Он смерил Гарри странным взглядом.

- Я хочу, чтобы мои экспедиции финансировались. Кстати, каким образом, черт возьми, принц Уэльский узнал что капитан Франк Бейкер был когда-то графом Тревелъяном?!

- Отец сказал королеве. Он думал, она должна знать, ты заслужил медаль.

Тревельян захохотал.

- А что бы я с ней делал?

- Заложил бы ее и заплатил за еще одно путешествие, - Гарри, чем вызвал громкий смех Тревельяна. Гарри осушил свой стакан и посмотрел на брата. Скажи честно, что нам теперь делать?

- Велли, - прошептал Тревельян, - уже давно меня никто так не называл. - Он улыбнулся Гарри. - А ничего мы не будем делать. Ты продолжай воздвигать памятник своему умершему брату на холме, а я останусь капитаном Бейкером. Ты женишься на своей богатой наследнице, наплодишь себе подобных и покроешь новой крышей этот дом. - Он остановился. - И снабдишь меня деньгами для следующих экспедиций.

- Ничего не получится. Слишком многие в нашей семье знают, кто ты. И мать знает, чем ты занимаешься. - Гарри нахмурился. - И посмотри на себя. Ведь краше в гроб кладут. Неудивительно, что Клер приняла тебя за старика. Ты не можешь продолжать исчезать в никуда на пять лет. Не протянешь и трех лет.

- Что ж, тем лучше для семьи, - с горечью сказал Тревельян. Потом наклонился и пристально уставился на Гарри. - Ты прекрасно, не хуже меня, знаешь, что я никогда не был частью нашей семьи. Все, что мне сейчас нужно, это место, где я мог бы скрываться, пока не встану на ноги. Тогда я опять исчезну. Если сейчас капитан Бейкер окажется жив, это рассеет слухи о том, что он член семьи Макарренов. А граф Тревельян умер несколько месяцев назад. Пусть так и остается.

- Но когда мама услышит, что ты жив, она...

- Скажи ей, что кто-то еще выдает себя за капитана Бейкера. Скажи ей что угодно. Мне абсолютно все равно, что эта старая карга подумает, если она вообще способна думать.

Гарри откинулся на подушки. Он, может быть, не слишком хорошо знает брата, но вполне уверен, что увещевать Тревельяна бесполезно.

- Где ты остановился?

- У Чарли, - усмехнулся Тревельян. - Сомневаюсь, что кто-нибудь найдет меня там. Я могу выходить на прогулку рано утром и ночью, так что никто меня не увидит, ведь дом по-прежнему подчиняется установленным матушкой правилам.

Гарри проигнорировал эту колкость.

- У тебя есть все, что нужно? Что ты ешь?

- У меня есть человек, который обо мне заботится и приносит еду. Я не настолько глуп, чтобы спрашивать его, как он ее достает. - Тревельян помолчал. - А что это за ребенок?

Гарри улыбнулся.

- Ты имеешь в виду маленькую красавицу?

- Я видел ее лишь из окна: выглядит она многообещающе.

- Это младшая сестра Клер, она действительно прелестна. Ей всего четырнадцать. Могу себе представить, как она будет выглядеть в восемнадцать. Очаровательный ребенок, но отец и Клер почему-то называют ее Отродьем. По-моему, она никак не заслуживает такого прозвища.

- Конечно, ты ведь всегда отлично разбирался в человеческих характерах, не так ли...

Гарри не обратил внимания на эту колкость.

- А теперь я тебя покину, продолжай спать, - сказал Тревельян, направляясь к двери.

- Держись от Клер подальше, - бросил ему Гарри.

Тревельян остановился, положив руку на ручку двери.

- Мне не нужна твоя богатая наследница. В ее глазах - мечты о предстоящей свадьбе и вечной супружеской верности.

- Свадьбе со мной, - произнес Гарри.

Тревельян обернулся и посмотрел на брата: в его взгляде сквозили жалость и насмешка.

- Да, с тобой, твоими долгами и твоей матерью, - медленно произнес он, и глаза его опасно сверкнули. - А теперь продолжай спать, мой маленький брат. - С этими словами он вышел из комнаты.

Когда Клер наконец добралась до постели во второй вечер своего пребывания в Брэмли, ее трясло от изнеможения. Причиной тому была не усталость. Просто целый день она делала все совершенно fie так, как следовало бы.

Накануне, по настоянию Гарри, она провела весь день в постели из-за пораненной руки. Ее окружили вниманием и заботой многочисленные слуги. Ей приносили еду на серебряных подносах. Для нее делалось абсолютно все. И вообще, это был прекрасный день - по ее представлениям, вполне достойный герцогини.

Вечером Гарри сказал ей, что на следующее утро начнется ее "настоящая жизнь" и что ей пора приобщаться к его семье. Клер задала несколько вопросов и поняла, что таково желание матери Гарри. Клер спросила, когда она увидит ее, но Гарри как-то неопределенно заметил, что, наверное, скоро, но леди Макаррен много болеет и в основном пребывает в своих покоях.

Утром Клер проснулась счастливой и торжествующей. Она станет наконец членом семьи Гарри и займет подобающе место рядом с ним.

Увы, все сразу пошло не так как надо. Мать Гарри выбрала ей горничную, пока Клер не найдет собственную, восемь часов утра Клер была разбужена маленькой тощей женщиной, которую можно было описать одним словом: серая. Ее волосы, кожа и даже рот были серыми. Казалось, она родилась с угрюмой миной на лице. Она назвалась мисс Роджерс и спросила Клер, что та желала бы надеть сегодня. Клер ответила, что наденет свое красное шерстяное платье. Мисс Роджерс фыркнула и вернулась в спальню с темно-зеленым шерстяным платьем.

Клер было подумала, что та не расслышала, но оказалось, что со слухом у горничной все в порядке. Просто мисс Роджерс посчитала, что зеленое платье больше подходит для утра. Клер послушалась ее, подумав, что, может быть, служанка понимает больше нее в обычаях дома.

Клер спустилась к завтраку без трех минут девять. Перед дверьми столовой стояло человек двадцать. Она очень удивилась, увидев их, потому что не знала, что в Брэмли приглашены другие гости, кроме ее семьи. Она протиснулась мимо них к Гарри и попросила представить ее, но он был увлечен обсуждением вопроса о покупке лошади и сказал, что сам не знает половины присутствующих.

- Полагаю, какие-то родственники, - вот и все, чего ей удалось от него добиться.

Прежде чем Клер успела представиться, двери распахнулись, и все собравшиеся поспешили занять места за столом.

Клер осталась стоять в дверях, пока человек в ливрее не указал ей ее стул. Гарри сидел во главе стола, а место Клер было далеко от него. "Наверное, произошла какая-то ошибка", - подумала она, встала со стула и подошла к Гарри.

- Меня посадили так далеко от вас, - сказала она.

Вдруг в комнате воцарилось молчание. Все присутствующие, включая слуг, повернулись к Клер. Ее мать никогда не вставала раньше полудня, так что ее не было за столом, а отец восседал где-то посредине.

Гарри взглянул на Клер несколько растерянно, как бы не понимая, на что она жалуется.

- Каждый занимает место в соответствии со своим положением и рангом, а вы ведь американка.

Клер недоуменно посмотрела на него. Гарри, казалось, не понимал, чему она так удивляется, но попытался объяснить.

- Когда мы поженимся, вы станете герцогиней и сможете сидеть во главе стола.

- О-о! - вымолвила ошеломленная Клер. Она попыталась дойти до своего места - туда, где сидели нетитулованные американцы, - гордо и достойно. Даже после того, как они поженятся, ей нельзя будет обедать, сидя рядом с мужем, - какая нелепость.

Когда Клер заняла свое место и подали первое блюдо - жареную колбасу, она решила исправить положение, непринужденно обратившись к сидевшему рядом с ней мужчине.

- Прекрасный день сегодня, не правда ли?

За столом все как будто замерли, перестав жевать и уставившись на нее. Она наклонилась вперед, чтобы взглянуть на Гарри. Тот покачал головой, пытаясь дать ей понять, что разговаривать ей тоже не полагается.

Она опустила глаза и принялась есть в полном молчании. На второе подали жаркое, после чего лакей в ливрее принес газеты и подал их мужчинам. Клер подумала: раз ей не разрешается разговаривать, она тоже почитает. И взяла с подноса газету, предложенную ее соседу слева. Опять воцарилось молчание. "А сейчас-то что я сделала неправильно", - в отчаянии подумала девушка. Она оглядела сидящих за столом. Ни одна из дам не читала. Это было привилегией мужчин. Пытаясь скрыть отвращение к чужим дурацким обычаям, Клер бросила непрочитанную газету обратно на поднос.

Она еще раз огляделась. Гости молчали, занятые едой или газетами. Внезапно Клер встретилась взглядом с одной из дам. Она выглядела обычно, но Клер подумала, что если бы та надела более модное платье, а лицо накрасила, то выглядела бы намного лучше. Дама улыбнулась Клер, та ответила ей улыбкой. Незнакомка сидела близ Гарри, так что, вероятно, была гостьей "очень высокого ранга".