Владимир Высоцкий… и его «кино» - Марк Исаакович Цыбульский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Известному севастопольскому журналисту Л. Сомову удалось разыскать людей, видевших Высоцкого во время съёмок картины. Вот что рассказала ему Л. Мельник:
«Мой муж Борис Клементьевич в 1961 году служил завскладом на Водной станции КЧФ и обеспечивал военными реквизитами всех артистов, живших и работавших на крейсере “Михаил Кутузов”. Как-то к нему с необычной просьбой обратился второй режиссёр картины “Увольнение на берег” Левон Кочарян. Он посетовал, что уже двадцать дней живут они в Севастополе, а ни разу знаменитой черноморской ставридки так и не попробовали.
Б. Мельник пригласил актёров в гости. «Кто-то предложил: “Спой, Володя”. Он исполнил две песни. Одна из них, помнится, была связана с ожиданием смерти, в ней были странные строки: “И быть может, выпьют за меня враги…”» [3]
Вот, собственно, и всё, что было известно. Неудивительно, если учесть, что до сих пор не было попыток собрать воспоминания актёров, снимавшихся рядом с Высоцким. А кто же, как не они, расскажут, что происходило на съёмках? И я начал поиск.
Из числа моих собеседников больше других помнит о тех днях заслуженный артист России Лев Прыгунов, исполнитель главной мужской роли Николая Валежникова:
«С Володей мы познакомились на пробах к этой картине. Последняя проба была с Высоцким. Потом Высоцкий и режиссёр картины Феликс Миронер пошли меня провожать. Мы взяли бутылку рома “Баккарди”. Феликс довольно быстро отключился, а Володю я подбил поехать со мной в Ленинград. Мы сели в поезд и поехали. Там неделю прогуляли-прогудели, а потом ещё и в Таллин поехали. Вот такая была замечательная поездка.
А потом мы общались уже на съёмках “Увольнения на берег”. Замечательное время! Представьте себе: Севастополь только что перестал быть закрытым городом, и сразу в гостиницу “Севастополь” приехали три киногруппы: на первом этаже – “Человек-амфибия”, на втором – “Увольнение на берег” и на третьем – “Никогда”.
На этой картине работал оператором Петя Тодоровский. Он потрясающе играл на гитаре и пел песни. Тогда уже стал популярен Окуджава, Тодоровский пел его песни. Окуджава должен был приехать, но почему-то не приехал. И Высоцкий пел. Собственно, как я понимаю, Высоцкий петь начал именно на съёмках “Увольнения на берег”. До этого он рассказывал очень смешные рассказы, но не пел. То есть пел иногда, но не свои песни. А тут у него появились свои. Его песня “Тот, кто раньше с нею был” была гимном нашей съёмочной группы.
Программка премьерного показа фильма «Увольнение на берег».
Из архива Л. Прыгунова
Он писал песни ночью и в два или в три часа ночи стучал к нам в номера, и мы собирались, и он пел только что сочинённую песню. Этому я был свидетелем.
Потом приехала ещё одна киногруппа – “Люди и звери”, это снимал Герасимов. Вы можете себе представить: 15 копеек стоил стакан вина, бутылка хорошего крымского сухого вина стоила рубль с чем-то – и какая там творилась гульба! Это было нечто фантастическое, похожее скорее на какой-нибудь фильм Феллини. Во всех смыслах действо было совершенно несоветское, но никто на это не обращал внимания.
Сорокалетний тогда Григорий Поженян, который казался нам глубоким стариком, поставил на уши всю гостиницу. Его обслуживали пятнадцать официанток, а в дверях стоял директор ресторана. Как оказалось, в Одессе был памятник павшим, и там была выбита его фамилия, так что он был живой легендой.
Поженян собирал нас человек по двадцать в номер и начинал мучить своими стихами. Если кто-то отворачивался, Поженян орал на него матом, стучал кулаками по столу. Полагалось восторженно и не мигая смотреть ему в глаза, открыв при этом рот, тогда он чувствовал себя нормально». [4]
Обратим внимание на один факт: Л. Прыгунов упоминает песню «Тот, кто раньше с нею был». Во всех сборниках Высоцкого она датирована 1962 годом. Возможно, актёра подвела память, но не исключено, что песня действительно была написана на год раньше, чем теперь считается.
Высоцкий не был бы, конечно, Высоцким, если бы не попытался приударить за симпатичной девушкой. Вспоминает заслуженная артистка России Валентина Савельева, исполнительница роли Люси:
«Я познакомилась с Володей, когда он прилетел в Севастополь на досъёмку. Это было в сентябре 1961 года. По работе я с ним не сталкивалась, общих сцен у нас не было, а вот после съёмок собралась у нас компания в ресторане. Там были актёры и из других съёмочных групп. Помню, Коренев был из “Человека-амфибии”, ещё кто-то. В общем, человек шесть-семь за столом было. Поужинали, а потом пошли в гостиницу “Севастополь”, куда-то под лестницу, и там Володя нам пел. Пел какие-то блатные песни. Это было приятно спето, но сказать, что я испытала потрясение, я не могу.
Могу вам сказать, что на меня он не произвёл никакого впечатления ни по каким статьям, в том числе и как мужчина тоже, но он начал усиленно ухаживать. В моей старой записной книжке есть его телефон. Он настаивал, чтобы я ему позвонила сразу, когда прилечу, обещал встретить после съёмки. Но я это всё проигнорировала, и больше мы никогда не пересекались.
Потом, позднее уже, я разглядела в нём другое. Он потом покорял мощью, мужской силой. Но потом у него и песни были другие. А тогда был сентябрь 1961 года, самое начало…» [5]
Самое начало, но в Высоцком уже тогда просыпался режиссёр. «У него были интересные планы. Он хотел театрализовать свои песни, – рассказывал мне снимавшийся в той картине Геннадий Юденич. – Собственно, что он потом и делал. Это был театр одного актёра. И ещё тогда он об этом думал, хотел быть как Райкин – импровизировать, превращаться в кого-то». [6]
Действительно, творческая жизнь Высоцкого только начиналась. Работа
