Рассказы - Карла Бисваруповна Саньял

Сэм стоял около ночного клуба, не решаясь войти; он как будто вынырнул из своих размышлений и оглянулся вокруг. Все люди выглядели слишком замкнутыми, чтобы даже завести разговор с незнакомцем. Сэм решительно направился к двери ночного клуба. Час был довольно поздний и веселье в клубе должно быть в самом разгаре. Нет, он зашёл туда не с целью просто выпить и поговорить с незнакомкой о своей паршивой жизни, после чего они больше никогда не встретятся, а всё останется таким же «дерьмовым», как и раньше. Нет, на этот раз он решил совершить побег в преступление и снять девушку в клубе. Сделать то, что Джером никогда бы не одобрил, а значит, не станет оспаривать его самостоятельность в этом. Сэм не хотел быть лидером всегда, просто он устал не быть хозяином даже собственной жизни, собственных решений.

Внутри клуба очень густо пахло табачным дымом. Это сразу окунуло его в атмосферу порочности. Как и многие, кто не курит, дым сигарет был ему противен, но в этот раз он сознательно хотел чувствовать всё, что обычно у него вызывало отвращение. Его решение было твёрдо, и он подошёл к девушке за барной стойкой, показавшейся ему довольно-таки красивой

– Привет. Угостить тебя?

– Валяй.

– Два виски, пожалуйста!

Почему в фильмах всегда бывает так, что оба собеседника заинтересованы друг в друге, а в жизни ты даже не знаешь, не помешал ли ты, а вдруг она ждёт кого-то? Чёрт с ним, будь что будет, терять нечего!

Бармен налили два стакана.

– Ты живёшь в этом городе?

– Да, а что?

– Так, спросил. Я сам раньше жил в Кардиффе, пока по обстоятельствам не стал переезжать по стране. Завтра меня здесь уже не будет.

– Ты путешественник? Романтично – девушка улыбнулась, наконец. Увидев это, Сэм почувствовал больше раскованности и негромко засмеялся.

– Да, но, как ты знаешь – романтика имеет невидимую снаружи некрасивую сторону. Пасторальная идиллия живёт бок о бок с говном животных, а за женской красотой кроются изнурительные диеты… тут то же самое, и далеко не часто встречаются увлекательные приключения, здесь тоже своя рутина.

– Это значит только то, что она есть везде, только у одних она прерывается чаще.

– А ты права. Да и звучит оптимистично. Только я знаю, что те, кто хвастается приключениями, многое преувеличивают, а многое и утаивают и обычно о том, как они поступали трусливо.

– Ты мне нравишься. Как тебя зовут?

– Сэм.

– Хелен.

Юноша почувствовал облегчение – всё шло вполне удачно, и это его даже веселило. Но в глубине души он хотел, чтобы она его отшила, и ему бы пришлось уйти, но не по собственной инициативе, которую бы он расценил, как трусость. Он твердил себе, что первый раз всегда пугает и если он сам откажется от своей затеи, то снова поступит, как трус и, скорее всего, больше не найдёт в себе сил что-то совершить для своего освобождения. Если же он сделает это, то что-то наконец изменится, их устоявшийся уклад жизни пошатнётся. Хоть как-то! И всё же он чувствовал, будто с каждым шагом на пути к своей цели, он приближается к плахе, где сам себя обрекает на заклание. Эта борьба в его голове была не заметна окружающим, и Сэм возобновил разговор с Хелен.

– Я тебе нравлюсь? Значит, ты была бы не против, если бы я тебя поцеловал – он пододвинулся к девушке и в то же время вдруг засомневался, не слишком ли он торопится?

– Прежде чем говорить «нет», надо узнать, от чего отказываешься, не так ли?

Она немного развернулась к нему и прикрыла глаза. Это снова его и удивило и испугало. Ещё он подумал в этот момент, что ему было бы неловко, если она «оценит» его поцелуй, как «не очень хороший». Сэм посмотрел ей в глаза и сначала только прижался губами к её губам. Почти не дав передышки себе и ей, он повторил своё действие, но с большей силой и постепенно переходя в засос. Хелен ответила на его ласку. Неожиданно потеряв равновесие на стуле она резко схватилась за руку Сэма. Одной рукой он прижал девушку к себе, а другой полез в карман за деньгами, не переставая целоваться. Он намеренно не хотел давать момента, чтоб опомниться ни себе, ни ей. Но всё же, хоть и глухо, в его голове звучала мысль: «какой же это циничный жест, в то время, когда я изображаю перед ней такую страсть»

– Хелен… давай уединимся…

– Где?

– Пойдём!

Они вышли из клуба. Сэм слышал частые удары сердца и, вдохнув свежий воздух, он острее почувствовал брезгливое ощущение от происходящего. Тьма была очень густой, но Сэм нашёл искомое место, рядом с культурным центром при посольстве Ирландии, где был мягкий подстриженный газон. Это местечко ему казалось уютным. Летняя ночь была тёплой и приятной, но трава была мокрой от росы. Он знал, что делает преступление, но постепенно начал от осознания этого чувствовать мазохистское возбуждение.

Вскоре его разум заснул, а телом овладели инстинкты. Он двигался, не отдавая никакого отчёта в своих действиях. Он приложил наибольшее количество усилий до полного изнеможения.

Постепенно сознание начало возвращаться. Сэм повернул голову и увидел как как Хелен поправляет одежду вялыми движениями, и последовал её примеру. Он чувствовал усталость и усиленно дышал. Взглянув на неё ещё раз, он заметил, что она раскраснелась, но глаза не блестели. Пытаясь держаться себя в руках, он заставил себя подняться. И проводить Хелен.

– Ну что ж, мой день не прошёл зря.

– Ну да – как на автомате ответил привычными словами Сэм, и это не понравилось ему.

Садясь в машину, Хелен сказала: «звони иногда», протягивая ему визитную карточку. Парень взял её слабыми, неуклюжими пальцами. Машина скрылась.

Почувствовав позыв, он забежал за угол и его сразу же вырвало.

Вот он и осмелился сделать то, что хотел, на что решился, только вряд ли это освободило его. Нет, теперь он чувствовал только презрение к самому себе за то, каким образом он думал вырваться из своего заключения. Грудь как будто что-то теснило и не давало сделать полный вдох. Неслышно, как сумерки, и беспощадно его заполняло чувство гадливости к себе и своему бессмысленному поступку. Да как ему вообще в голову пришло так поступить, и как, он думал, это его освободит? Как он жалок, низок и теперь случившегося не вернуть. За один час он потерял так много: самоуважение, девственность и вместе с ними чувство своей