Ведьму сжечь, или Дракон, я тебе (не) пара (СИ) - Блэк Айза

— Я все же предлагаю ритуал изгнания. Демоны поработили ее душу, — шепчет женщина королю, прежде чем уходит.

Смотрю на него и тошнота подкатывает к горлу. Подбородок с козлиной бородкой задрал. Смотрит на меня, как на ничтожество, и на губах злорадная ухмылка.

— Не имеет смысла спасать прогнившее тело, — изрекает высокомерно. — До чего же воняешь, — брезгливо морщится.

— С кем поведешься, от того и наберешься. Вот замуж вышла, соответствую своему мужу, — и сама морщусь. Это же за какие грехи такого муженька мне в этом мире послали?

Козел вздрагивает.

— Да как ты смеешь? Тебе выпала великая честь стать женой самого могущественного дракона! — говорит и сам с себя кайфует. Его аж накрывает от самолюбования.

— Сын кухарки нацепил на голову корону и возомнил себя центром мира. Из могущества я вижу только зашкаливающий гонор.

Дергается как от пощечины.

— Эсвель слишком много болтает. Пора вырвать язык этой лошади! — шипит как змееныш.

Вот тут уже меня охватывает паника. Со мной все понятно, а вот подставлять пони не хотелось. Он ведь помогал.

— В этом твое хваленое могущество? — скалюсь. — Наказывать тех, кто слабее и обездвижен. Так докажи, какой ты король. Развяжи меня и давай с тобой сразимся! — не знаю, откуда во мне уверенность, но мне кажется, что, даже не умея пользоваться силой, я его прибью. По рукам уже течет раскаленный гнев.

— Угрожаешь мне запрещенной магией, — подходит ближе к решетке, впивается в меня взглядом. — Так ты скоро ее лишишься! Огонь сожрет твое тело, а в это время я впитаю всю твою силу, — поглаживает редкую бородку.

Сейчас он, как никогда напоминает блеющего козла.

— Ага, магия запрещенная, но ты ее не прочь прикарманить себе. Так следуя вашим же законам, за такое тебя тоже надо на костер.

— Что позволено королю, то не позволено смертным, — важно поправляет корону.

— Настоящий король в первую очередь думает о благополучии народа, — пытаюсь взглядом передать все свое презрение. — А ты зациклился на своей козлиной персоне. А король-то фейковый, — ой, он же такого слова не знает, — Фальшивка, — исправляюсь.

— Августина, моя бедовая супруга, порабощенная черной магией, у тебя есть последнее желание перед сожжением. Это есть высшая степень благородства короля, которой те не заслуживаешь, — презрительно поджимает и без того тонкие губы.

— Отпусти Эсвеля и ворона. И еще отстань от моей семьи. Не заставляй их расплачиваться за меня!

— Слишком много просишь, — злорадно ухмыляется. — Будем считать, что ты попросила последний обед. Большего не засуживаешь, — разворачивается и горделиво уходит от клетки.

— Ничтожество, ты даже своих слов сдержать не можешь! — кричу ему в след.

Козлина даже не оборачивается. И ведь будет упиваться моей казнью, а я ничего сделать не могу. Эх, дайте мне волю, я лично его поджарю без костра.

— А ведь следовало просто следовать плану, Августина, — раздается за спиной шепот брата. — Вот к чему твое упрямство довело. Не узнаю я тебя сестра.

— Развяжи мне руки, — шепчу ему. — А дальше я справлюсь. Не может козел победить!

Не уверена, что победа будет за мной. У недо-дракона слишком много охраны. Но сложить руки и сдаться — это не про меня.

— Августина… это измена… ты представляешь, что со мной сделают, — мямлит очень тихо. Спиной чувствую его страх.

— А так меня поджарят, и ты уже ничего не сделаешь. Не факт, что завтра король не решит от тебя избавиться, — говорю, а сама наблюдаю, как сходится народ. И все как один на меня смотрят. Толпа требует крови и зрелищ. Никакого сострадания.

— Тут охрана, они заметят, — продолжает упрямиться.

— Трус, — огрызаюсь.

Слышу шаркающие шаги. Уходит. Что ж ожидаемо… Чужими руками они власть хотят свергнуть. А вот чтобы помочь, тут голову в кусты.

— Ваше драконье величество, может, вашу супругу следует помыть? — интересуется его помощник, помогая усесться козлу на троне, что находится на возвышении. — От нее исходит жуткий смрад, будто она побывала в выгребной яме. Не пристало в таком виде в последний путь отправлять.

— Ей идет. Теперь она на себя похожа. Последний путь, которого заслуживает, — и высокомерно смотрит на меня, специально гаденыш голос повысил, чтобы я все слышала.

— Я полюбуюсь на твой последний путь муженек! А с трона ты слетишь очень скоро. Окунут тебя мордой в грязь, — говорю с уверенностью. Независимо, как сложится моя судьба, но такое ничтожество не сможет долго править.

— Проклятия ведьмы, самые страшные, — старик и несколько прислужников падают на колени, бьются головой о землю, и причитают, — Святой вулкан, пощади, убереги от злых чар.

— Лучше бы просили защитить от короля, больше толку бы было, — кричу с усмешкой.

Мне больше ничего не остается кроме словесных атак. Обездвижили заразы!

После моих слов вижу суеверный ужас в их глазах. И они начинают молиться еще яростней.

Охранники открывают клетку и кидают мне на пол миску.

— Как, по-вашему, я должна есть? Развяжите руки! — говорю им.

— Последняя трапеза подана, — следует холодный ответ.

И ешь как собака. Вот и все отношение. Злость еще сильнее нарастает. Осознание собственной беспомощности душит.

А сзади на меня льется ледяная вода.

— Ай! — вскрикиваю.

— Тише, — шипит на меня братец. — Этот настой должен ослабить путы, снять с них магию. Он слабый, но какой сумел достать.

— Спасибо, — что и говорить, я растрогана. Не ожидала от него такого поступка.

— Это все, что я могу для тебя сделать. Надеюсь, свидимся, сестра, — отчаянный шепот, и он уходит.

Ох, как я на это надеюсь. Не так страшно помирать, как осознавать, кто меня казнит. Знать, что козел ликует. Вот где настоящая пытка. А что будет с животными? Семен же загнется тут без меня. А пони с грустными глазами! Ему же жизни не дадут! Я не имею права их оставить.

Руки у меня закованы сзади, пробую их освободить. Путы явно стали слабее, но еще недостаточно.

Наверно, нужно еще время, которого у меня нет. За мной приходят стражники и тащат меня к столбу. Обвязывают мое тело веревками. Зрители раскрыли рты в ожидании «представления».

— С прискорбием должен сообщить, — козел поднимается с трона, — Что моя супруга, с которой я планировал прожить жизнь, была подвержена запрещенным чарам. Она черная ведьма, не раз предавшая корону. Единственный выход — сожжение.

— Гнусный лицемер! — кричу ему. — Ты даже не удосужился исполнить мое последнее желание. Люди, пока не поздно свергните короля! Он всех вас приведет к погибели! — кричу в панике.

Хотя понимаю, что мои слова, еще больше убеждают — я ведьма, хочу смерти их «великому» королю. Они ни за что не откажутся поглазеть, как король сжигает свою жену.

Тут мои глаза замечают клетку с Семеном. Смотрю на друга. Слезы катятся из глаз. Нет, я не буду прощаться даже мысленно! Моя надежда еще не умерла!

Руки все больше поддаются. Еще немного и освобожусь! Главное, чтобы не очень быстро ко мне добрался.

— Сжечь! — командует козел.

— Сжечь! — подхватывает толпа.

Под всеобщий гул пять стражников подходят к помосту и поджигают его с разных сторон. Огонь вздымается молниеносно. А вот он и ад. Жарко…

Языки пламени окружают меня стеной. Подбираются все ближе к моим ногам. Отчаянно дергаю руки. Я не сдамся. Металл поддается. Одна рука на свободе. Огонь еще ближе. Касается моих ног.

Нет. Стоп! Он уже их обвивает. Я горю? Почему я ничего не чувствую? От страха пропала чувствительность?

Хотя… чувствую. Огонь бежит внутри меня. Будто кожа впитывает пламя, и кровь закипает внутри. Невероятные ощущения, будто я становлюсь одним целым с огнем. Языки пламени уже добрались выше колен, адреналин все пребывает.

Я действительно горю, но в ином смысле, будто я сама стала этим огнем. Пускаю огненный шар в воинов. Энергия пульсирует во мне, бушует как ураган и требует выхода. В меня летят стрелы. Замечаю боковым зрением. Но я их не чувствую. Я словно расту, увеличиваюсь в размерах. Я в огне по пояс, купаюсь в этом жаре. И мне никогда еще не было так хорошо.