Улыбка Диллинджера. ФБР с Гувером и без него - Юрий Чернер

Полученный материал содержал точные сведения о германских диверсионных атаках. Во многих случаях здесь действовал пресловутый тайный агент кайзеровского флота Франц фон Ринтелен. По прибытии в США с поддельным паспортом, он основал фирму «Э.Ф. Гиббонс инкорпорейшн», которая занималась экспортом в Европу. Таким образом, Ринтелен имел «служебную» возможность вместе с грузом посылать и адские машины, которые в нужный момент срабатывали, и корабли взлетали на воздух. Одним из самых громких «дел», осуществленных еще до вступления США в войну, было уничтожение лайнера «Лузитания»; пересуды по поводу этой акции до сих пор не прекращаются.

Место действия — 54-й пирс, примерно в пяти милях севернее статуи Свободы на восточном берегу Гудзона, то есть та часть нью-йоркского порта, которая предназначается для пассажирских судов трансатлантических линий. В один из весенних дней 1915 года здесь готовился к выходу в рейс океанский гигант, привлекавший к себе всеобщее внимание. Это была «Лузитания» — самый быстроходный тогда корабль на всей Атлантике. Название этого роскошного английского лайнера вот уже несколько лет не сходило со страниц нью-йоркских газет.

«Лузитания» отплывала в Европу с грузом оружия и боеприпасов. Это, безусловно, представляло страшную опасность для почти двух тысяч пассажиров и членов команды в случае, если бы во время рейса в Ливерпуль корабль встретился в океане с германскими подводными лодками.

С самого начала Первой мировой войны Великобритания установила морскую блокаду Германии, чтобы отрезать ее от морских путей подвоза. Командование кайзеровского военно-морского флота ответило неограниченной подводной войной против британских военных и торговых судов. Причем германские торпеды топили любое судно, которое было внесено в Морской Регистр британского Адмиралтейства в качестве вспомогательного. По приказу У. Черчилля, тогда Первого лорда Адмиралтейства, с 17 сентября 1914 года «Лузитания» тоже была — негласно — включена в число судов, которые пригодны для выполнения военных заданий. Официально она продолжала выполнять свою роль «фешенебельного судна» пассажирской линии.

Несмотря на строгую секретность, германской службе шпионажа удалось разведать цель рейса «Лузитании», и посол Бернсторф получил уведомление о том, что крупнейший корабль того времени включен в список объектов нападения германских подводных лодок. Дотошные репортеры где-то пронюхали, что германский посол в США граф фон Бернсторф предостерегал своего друга по аристократическому клубу Альфреда Д. Вандербильта — железнодорожного короля Соединенных Штатов, — от поездки в Англию на «Лузитании». Кроме того, стало известно, что подобные намеки делали своим американским друзьям германский военный атташе Франц фон Папен и военно-морской атташе Карл Бой-Эд.

Капитан «Лузитании» Тарнер и его офицеры всеми силами старались опровергнуть тревожные слухи.

— Это правда, капитан, — обратилась к нему одна из обеспокоенных пассажирок, — что нам угрожает встреча с германскими подводными лодками?

— Мы самое быстроходное судно на всей Атлантике, мадам, отвечал Тарнер. — Нас не догнать никакой подводной лодке!

Однако, несмотря на все шутливые отговорки, нервозная обстановка на борту корабля рассеивалась с большим трудом. В этом, без сомнения, были повинны и многие газетные репортеры, сновавшие на 54-м пирсе, чтобы вновь и вновь задать пассажирам вопрос: а не боитесь ли вы плыть на таком корабле? Кроме того, стало известно, что капитан Тарнер на «Лузитании» новичок. Его предшественник неожиданно и по непонятным причинам отказался от рейса как раз в момент, когда судно грузилось на другом пирсе.

Итак, что с «Лузитанией» неладно, тайной не являлось. Но чтобы не распространялись ненужные подробности, ФБР внимательно следило за всем происходившим на 54-м пирсе, не давая репортерам подняться на борт. В ответ на запросы была подтверждена официальная версия, что никаких военных материалов на корабль не грузилось, и потому нет оснований опасаться за судьбу пассажиров.

Наконец, по предъявлении «предварительного перечня грузов», громадная «Лузитания» получила разрешение на выход в море. Лайнер уже бороздил волны океана, когда «дополнительно» был подан «окончательный перечень грузов». Он составлял 24 страницы. Агенты ФБР запечатали список в пакет и приказали соблюдать строжайшую секретность. «Вскрыть только лично президенту» — стояло на пакете. Пассажиры на борту «Лузитании» ничего об этом не знали. Постепенно нервное напряжение спало, рейс протекал гладко, океанский гигант уже взял курс на Ирландское море.

7 марта 1915 года — хронометры показывали ровно 2 часа по местному времени — командир немецкой подводной лодки «U-20» Швигер дал команду торпедировать «Лузитанию». Подводная лодка сумела приблизиться к кораблю на дистанцию 400 метров незамеченной. Первая же торпеда попала точно в цель. «Лузитания» резко накренилась вперед, нос ее исчез в воде. На борту началась паника. Обезумевшие от ужаса пассажиры не слушали команд офицеров. Были спущены спасательные шлюпки, но многие из них сразу же перевернулись, и люди оказались в воде. В ночном аду прогремел второй взрыв. Через 18 минут все было кончено. Лучший корабль того времени скрылся в водах Ирландского моря. Жертвами стали 1198 человек, и только 761 удалось спастись. Среди утонувших было 114 граждан Соединенных Штатов, в том числе и знаменитый миллионер Альфред Д. Вандербильт, не внявший предостережению своего немецкого друга.

По США прокатилась волна невиданной ненависти к Германии. Еще никогда ни одно событие не оказывало столь сильного воздействия на настроения американцев[15]. Именно такая реакция и была «запрограммирована» — и потому это сыграло на руку «партии войны», штабам армии и флота, а также и ФБР.

Сам американский президент и стоящие за ним фуппи-ровки занимали выжидательную позицию, предпочитая официальный нейтралитет, чтобы сначала сделать бизнес на военных поставках. На этих поставках странам Антанты американские монополии нажили астрономические суммы, — но для многих из них выход США на поля сражений обещал еще более высокие прибыли, не говоря уже о приобретении новых сфер влияния. Однако мнения о наиболее благоприятном моменте для объявления войны центральным державам расходились. Устойчивая версия такова, что, обеспечивая вступление в войну США, заинтересованные круги принесли в жертву «Лузитанию» — почти две тысячи человек, отправленных через океан на корабле, трюмы которого были заполнены смертоносным грузом[16]. «Это было чертовски грязное дело» — так прокомментировал дьявольскую игру со многими сотнями человеческих жизней некий лорд из окружения Черчилля.

ФБР никак не было посторонним свидетелем: только там знали точно, какой именно груз приняла на борт «Лузитания», когда еще стояла в порту на Гудзоне. Предупреждения со стороны Бюро было бы достаточно, чтобы пассажирский рейс либо не состоялся вообще, либо на заведомо опасном борту оказалась бы пара десятков смельчаков и фаталистов, не более. Прозвучавшие позже обвинения в свой адрес ФБР парировало лаконичным аргументом: мол, ни один федеральный закон США во всей этой истории нарушен не был, а следовательно, в данном случае не было никакой необходимости для вмешательства ФБР.

Единственная хорошо организованная и масштабная кампания диверсий Германии во время мировой войны 1914—1918 годов была успешно осуществлена именно в Северной Америке. Она началась за много месяцев до того, как Соединенные Штаты объявили Германии войну, и стихала по мере того, как вашингтонское правительство все больше и больше в нее втягивалось, расширялось действие контрразведки, разгорались антигерманские настроения в США — и ухудшалось военное положение самой Германии.

Диверсионная атака Германии — единственное несомненное достижение ее секретной службы, поддерживающее ее довоенную репутацию. Это была настоящая война, удары которой наносились по американским гражданам, полагавшим, что они вольны торговать с англичанами, французами или русскими. В первую очередь это была атака на поставки оружия и боеприпасов, затем диверсионная атака на суда любой национальности, груз которых более или менее предназначался для военных целей. Все это в сочетании с интенсивной подводной войной оказывало серьезное воздействие на объемы и сроки военных поставок и как следствие, на ход — но не исход, — войны. Все это стало известно из воспоминаний о своих подвигах руководителя группы немецких диверсантов, флотского капитана Франца Ринтелена фон Клейста.

Главным направлением диверсионных нападений стали транспортные суда. На них перевозилось военное снаряжение, оружие и боеприпасы, транспортные средства, а затем и военная сила из самих США и стран-союзников. По мере продолжения войны заокеанские поставки приобретали все большее значение. Собственная военная промышленность, и вообще промышленность стран Антанты работала с перенапряжением. Изменения на театре сухопутных действий приводили к сокращению и без того не обширной сырьевой базы. Истощались, и чем дальше, тем быстрее, и накопленные стратегические военные запасы. Поставки через Атлантику становились для воюющих держав Антанты жизненно важными. Росли объемы перевозок, совершенствовались навыки работы торгового и военно-морского флота. Все большему числу кораблей и торговых судов удавалось ускользать от взора командиров германских субмарин и немногочисленных надводных рейдеров[17].