Forex Club: Win-win революция - Вячеслав Таран

Финансовый воротила не обманул. После того как наша делегация вернулась домой, он приступил к обучению через систему «Рейтер дилинг» – каждый день по нескольку часов объяснял и показывал, как торговать на валютном рынке. Определенно, у него был педагогический талант. Спустя месяц нам уже не терпелось открыть счет. В компании Джеффа, разумеется.

Наконец мы самостоятельно приступили к торгам. Двадцать четыре часа в сутки нас «перебрасывали» из одного офиса в другой. Утро начиналось со сделок с Сингапуром, затем нас передавали Лондону, а когда на Великобританию опускался вечер, русских принимал нью-йоркский офис AIG Int.

Это было круто.

Физически ты находишься в провинциальном российском городе, постоянно отключается то свет, то вода, за окном грязный бетонный забор и разбитая дорога. Но общаясь с дилерами с трех континентов, читая мировую аналитику и прогнозы, чувствуешь себя обитателем параллельного пространства. Кажется, не существует больше ничего, кроме тебя и волшебного монитора «Рейтер». Только фыркающий звук банковского электрогенератора в очередной раз напоминает о том, что жизнь за окном реальна и свет во всем городе выключили опять без всякого предупреждения.

Оставлю ненадолго старину Джеффа и его вдохновенных студентов и расскажу о культовой системе «Рейтер дилинг», позволяющей путешествовать по параллельным мирам. В конце концов, «Рейтер» был одной из причин моего перехода в «Дальрыббанк».

«Рейтер дилинг» пришел на смену телефону. По терминалу мы связывались с любой финансовой компанией мира за секунду, а также писали сообщения партнерам – какую валюту хотим купить или продать и в каком объеме. Получив в ответ цену, мы могли тут же совершить сделку. Преимуществом «Рейтера» была оперативность и надежность – связь осуществлялась по выделенным телефонным линиям, а главное, все переговоры записывались и хранились на специальном сервере в Женеве. При неблагоприятном развитии событий – например, если кто-то отказывался от заключенной сделки – записи становились основанием для судебного иска.

При помощи «Рейтер дилинг» мы не только продавали и покупали, но и просто болтали с коллегами – узнавали о погоде в Лондоне и Нью-Йорке, о настроениях в бизнес-сообществе, делились слухами. Сейчас такими вещами никого не удивишь, мы все общаемся с друзьями по Skype. Но в середине девяностых эта возможность казалась просто фантастикой. К слову, стоил терминал аж 7 000 долларов в месяц (это приблизительно равно сегодняшним 70 000–100 000 долларов с учетом инфляции за эти двадцать лет). В комплекте к «Рейтер дилинг» шли информационные терминалы «Рейтер мани». С их помощью можно было получать свежую информацию с финансовых рынков, которая поступала через спутниковую антенну. У нашего статусного банка было целых три системы «Рейтер».

До сих пор многие трейдеры воспринимают «Рейтер» как Священный Грааль – будто одно его наличие делает торговлю успешной. Такое отношение во многом обусловлено заоблачной ценой. К тому же банковские дилеры во все времена любили надувать щеки и создавать ореол таинственности и важности вокруг своей непыльной работы. Ведь если все просто – за что же они такие зарплаты получают?

Я и сам, когда только-только пришел в «Дальрыббанк», испытывал почтительный трепет перед этим устройством. Как в детстве перед запретной моторной лодкой отчима.

Сегодня существует множество интернет-программ с аналогичными функциями. «Блумберг» даже опередил в целом неплохую систему «Рейтер мани» по качеству информации и доступным сервисам. Сдается мне, что большинство людей, испытывающих религиозные чувства к «Рейтеру», на нем не работали. Но считают, что их «посвященность» и «причастность» придает им вес. Помните крестьянина, которого односельчане зауважали за то, что видел Ленина (или не видел, да соврал)? Человеку свойственно верить, что обладание дорогими вещами сделает его успешным. Вот если бы у меня была машина, тогда меня бы женщины любили! Но неодушевленные предметы не могут принести решение проблемы или задачи. Решение – в наших головах.

Пора вернуться к заскучавшему Джеффу. По сути, для нас он был «озаряющим путь» и «вдохновляющим на подвиг».

Абсолютно доверившись нашему «учителю», мы совершили серьезную ошибку. Наивно было полагать, что он, капиталист до мозга костей, может дарить свое время. Мы торговали с AIG по их правилам. На каком-то этапе жадность Джеффа скомандовала ему «апорт!», и он прелегко «отгрыз» у нас 80 000 долларов, закрыв с огромным проскальзыванием нашу сделку. Это была грязная игра. Проглотив горькую пилюлю, мы разорвали с Джеффом отношения.

Позднее, на одной из дилерских тусовок в Москве, я узнал, что Матусофф «обучил» многие российские банки. И каждый из них оплатил образование так же, как и мы. Колоритная фактура Джеффа навевает мысли еще об одном историческом персонаже – Колумбе, который приехал в Америку с разноцветными стекляшками, колокольчиками и зеркальцами и обменял их на чистое золото у непуганых индейцев. Сомневающихся туземцев знакомили с прикладами.

История повторяется, нам стоит держать ее уроки в голове и реалистично относиться к зарубежным партнерам.

«Дальрыббанк» стал важной вехой в моем становлении. Здесь я познакомился с неодушевленными легендами финансового рынка – Рейтером и Джеффом (шутка, Джефф). Не потеряв к ним известного уважения, я избавился от пиетета перед Западом. И понял, что только знания и постоянное совершенствование могут стать надежной гарантией успеха в мире финансов.

Я научился торговле на Форексе, и полученный опыт впоследствии составил основу будущего «Форекс Клуба». Эта работа подарила мне множество ценных контактов, которые я поддерживаю и сейчас.

Но «Дальрыббанк», при всех своих достоинствах, был бюрократическим раем – огромной косной структурой с разветвленной системой подчиненности, где каждое действие требовало согласований. Поэтому когда «Первый Приморский банк» предложил мне место начальника валютного департамента и полный карт-бланш, я согласился.

Как «Первый» стал первым

«Первый Приморский» дышал на ладан. Руководство отчаянно пыталось вывести банк из комы и с этой целью привлекало «талантливую молодежь» громкими должностями. При этом моя зарплата на новом месте была в два раза меньше, чем в «Дальрыббанке». Но я никогда не держался за «теплые» места, да и быстрым деньгам всегда предпочитал перспективу. Деньги приходили потом, бонусом к увлекательному делу.

Мое рабочее место было в общем просторном зале – тут же сидели операционисты и бухгалтеры, тут же обслуживали клиентов. Последние оказывались в банке редко, случайно и объемом финансов, мягко говоря, не впечатляли. Доходы всего валютного департамента не превышали 10 000 долларов в месяц. Этих денег едва хватало на текущие клиентские платежи и оперативные цели, о развитии руководство могло лишь несмело мечтать.

Как говорят в армии: если не знаешь, где достать, – надо копать. И я начал «копать» самое необходимое – деньги.

Будучи дилером в «Кредобанке» и «Дальрыббанке», я успел создать себе имя. Это было не так уж и сложно: просто надо всегда выполнять свои обязательства и держать слово. Я общался с десятками банков, а точнее – с их сотрудниками, такими же дилерами, как я. Со многими сложились теплые и доверительные отношения. У меня был большой кредит доверия, и на этот единственный свой капитал я и сделал ставку. Я связался со старыми партнерами, рассказал о своем новом назначении и предложил обсудить межбанковский займ. Через неделю мой банк получил первые 900 000 долларов кредита из Сахалинского банка. Только вдумайтесь: реальное состоянии «Первого Приморского» было таково, что незнакомые и беспристрастные инвесторы, глядя в его баланс, не дали бы и копейки на его спасение. Только хорошие личные отношения помогли мне получить кредит.

Как распорядиться деньгами, долго не думали. Наибольшую прибыль тогда зарабатывали обменники. В этот момент Олег Репс согласился перейти от своей частной коммерции ко мне на помощь в банк, и работа закипела. Весь офис «Приморского» мы застроили кабинками, купили у других банков оптом валюту и начали продавать ее в розницу, выставив лучший в городе курс. Потекли первые деньги, появились и постоянные клиенты. Помню вьетнамцев, покупавших зараз до 100 000 долларов, – им доставались самые искренние приветственные улыбки наших кассиров.

Вскоре мы поняли, что закупать валюту во Владивостоке не очень выгодно. Местные банки не могли предложить нормальные объемы и цены. Я и директор «Первого Приморского» договорились с одним из банков в Москве. Оставалось только перевезти деньги из столицы. В первую «валютную» командировку отправился я сам, рассчитывая за одни сутки слетать из Владивостока в Москву и обратно.

По неопытности я не подумал привезти с собой сумку для денег. «Ну, в Москве-то наверняка найдут куда положить», – успокоил я себя. Однако столичных коллег ситуация привела в замешательство.