Маленькая хозяйка большой кухни 2 - Ната Лакомка

Глава 3

Утро следующего дня встретило нас первым снегом.

Только вчера деревья стояли в багряной и золотистой листве, а сегодня всё было накрыто белым покрывалом. Я распахнула окно, не боясь замёрзнуть, и с наслаждением вдохнула воздух, наполненный морозной свежестью.

На снегу уже виднелась дорожка следов, уходивших в сторону реки, и я догадалась, что Ричард де Морвиль встал раньше всех и отправился в охотничий домик, чтобы отнести еду моему дяде.

Вместе с чувством благодарности появилось и беспокойство – когда начнётся настоящая зима, сможет ли дядя жить в летнем доме? Не будет ли там слишком холодно? Я попыталась припомнить и не смогла – есть ли там печь. Но даже если есть, то разве струйка дыма не выдаст, что в охотничьем доме кто-то живёт? Надо будет поговорить об этом с герцогом… Поговорить сегодня же…

Причесываясь и одеваясь, я думала о дяде, и вспомнила, что он просил меня приготовить «правильную» форель. Что ж, как раз сегодня ожидался рыбный подвоз, и я могла побаловать не только дядю, но и своих хозяев правильно приготовленной форелью. Милорду де Морвилю должно понравиться, и леди д`Абето тоже. Как бы ни сложились обстоятельства, мне лучше снова завоевать её доверие. Хотя бы попытаться.

Взглянув на себя в зеркало, я увидела привычное отражение Фанни Браунс. Привычное, если не считать припухших от вчерашних жарких поцелуев губ. Боже, что мы вчера тут устроили с Диком!..

Назвав его по имени, я заново пережила тот сумасшедший всплеск страсти, что случился между нами. К зацелованному рту добавились загоревшиеся щёки и вспыхнувшие безуминкой глаза. Я торопливо отвернулась от зеркала, стараясь дышать ровно и глубоко, чтобы успокоиться, и только тут заметила белую рубашку, валявшуюся на полу.

Герцог позабыл её вчера… Как и портрет…Так же, как Сесилия Лайон позабыла о девичьей чести…

Ф-фу! Я энергично похлопала себя ладонями по щекам, возвращаясь в реальный мир, где была кухарка Фанни, которой полагалось жить и не отсвечивать, пережидая, когда забудется история с убийством короля королевским врачом. А потом… а вот не надо думать, что будет потом. Надо жить сегодняшним днём. О завтрашнем дне подумаем завтра.

Подняв рубашку, я не удержалась и уткнулась в неё лицом. Рубашка пахла Ричардом. Моим дорогим хозяином Ричардом, и я вдыхала этот запах с таким же наслаждением, как только что вдыхала утренний воздух.

Но рубашке не место в комнате кухарки, если я не хочу, чтобы тётушка герцога окончательно возненавидела меня. Вчера она предостерегала меня оставить её племянника в покое, а утром выяснится, что племянник позабыл здесь свою одежду. Хорошо, что не подштанники.

Я рассмеялась тихо и нервно, и резко оборвала смех. Всё замечательно, но какими глазами я буду смотреть на герцога де Морвиля? Вчера я вела себя так… так… Невозможно было даже слова подобрать, как я себя вела. Почти соблазнила его, а в самый последний момент вспомнила о правилах. Какие правила, если я позволяла ему такое… такое…

Прижав к груди белую рубашку, я застыла посреди комнаты, опять переживая вчерашние события, и понимая, что ничего так не хочу, как всё повторить. Вот так Сесилия Лайон, внучка маркиза. Прекрасное воспитание и прекрасный моральный облик.

Сложив рубашку, я решительно вышла в коридор, заперла дверь и положила ключик в карман передника. Потом прислушалась – в доме было тихо, даже слуги ещё, наверное, не встали.

Спустившись на второй этаж, я прошмыгнула мышкой по коридору, воровато огляделась и зашла в комнату герцога. Разумеется, его там не было. Я оставила рубашку на постели и так же тихо ушмыгнула, убежав в кухню, а там минут пять стояла перед шкафом, на котором висело меню на неделю, смотрела на строчки и совершенно ничего не видела. Зато сердце колотилось, и губы горели, будто их всё ещё касались губы герцога.

- Уже встали, мисс? – в кухню, позёвывая, вошла Дорис. – Видали, какая погодка сегодня? Вот и зима наступает. Хорошо, что хозяин успел закончить с ремонтом. Но гарью ещё попахивает, не находите?

- Д-да, - ответила я с запинкой, пытаясь прочитать сложить написанные буквы в слова.

Это получилось, но смысл написано ускользал, и понадобилось ещё несколько секунд, чтобы ясность мысли более-менее возвратилась ко мне.

- Сегодня у нас на завтрак яйца, фаршированные грибами, - наизусть перечислила Дорис, - запеканка с курицей и капустой, овсяные вафли со взбитыми сливками и черничным вареньем. Хорошо, что вы вчера набрали и приготовили грибы, мисс. Этот снег сегодня точно растает, но зима уже не за горами…

Рассуждая так, она привычно ополоснула руки, подвязала фартук и принялась просеивать муку для вафель.

Мне тоже следовало заняться делом, но я никак не могла сообразить, с чего начать, хотя сама всегда настаивала на четком кулинарном плане. Собственно, сама и составляла этот план. И всё прекрасно по нему шло, пока… пока… Пока мы с герцогом не оказались в объятиях друг друга…

- Леди вернулась, - слова Дорис вернули меня в кухню из спальни, где я находилась в своих мечтах. – Хорошо, что прежняя жизнь возвращается. Этот пожар нас всех из колеи выбил, но теперь всё пойдёт как раньше.

Как раньше… Эта мысль мгновенно меня отрезвила. Раньше мы завтракали вместе – я, герцог и его тётушка. А что будет теперь? Как Фанни Браунс сесть за стол с хозяйкой, которая её терпеть не может? Надо отказаться. Но если Ричард будет настаивать?..

Появились Мойра и Прил, пришла Сара, и сразу в кухне стало тесно и деловито. Запылал огонь в печи, загремели кастрюльки и миски, вскоре закипела вода в котелке, и в неё были отправлены вариться яйца, а из ледника принесли миску с жареными грибами. Мойра шинковала лук и плакала в три ручья, а я выловила сварившиеся яйца и опустила их в холодную воду, умудрившись обжечь пальцы и облиться.

- Вы не заболели? – с тревогой спросила у меня Дорис. – Вы с утра сами на себя не похожи.

- Немного болит голова, - солгала я.

- Это от перемены погоды, - тут же подхватила кухарка. – На снег у многих нежных барышень болит голова. Шли бы вы отдохнуть, мы и без вас справимся.

Совет показался мне стоящим, но прежде я настояла, чтобы закончить приготовления к завтраку.

Вскоре половинки варёных яиц красовались на большом плоском блюде, начинённые