Смертельные ловушки: Выживание американской бронетанковой дивизии во Второй мировой войне - Белтон Купер

— Поздравляю, лейтенант.

— Благодарю, сэр! — отчеканил я и по-курсантски четко отдал честь.

Генерал ответно откозырял мне и перешел к следующему. На миг наши взгляды встретились, и мне показалось, что это как будто король только что посвятил меня в рыцари.

В глазах простого солдата генералов окружает аура тайны. Хотя по временам рядовому и кажется, что сверху к нему поступают идиотские приказы, солдат должен верить, что в конечном итоге генерал заботится о нем и примет верное решение. Здоровое доверие к командиру поддерживает честь мундира, на которую опирается, в свою очередь, боевой дух. Чем выше боевой дух, тем лучше шансы части на выживание — и генерал Роуз ко дню своей смерти был ключом к выживанию всей дивизии.

Гибель оперативной группы

После гибели генерала Роуза в наших передовых подразделениях царило смятение. Генерал был убит, когда пытался с помощью оперативной группы Доуна укрепить наш левый фланг. Немецкие танково-пехотные группы переходили в контратаку при каждом удобном случае. Один из крупных боев, произошедший к югу от аэродрома в Падерборне, подчеркнул боевую несостоятельность наших танков.

Одна из наших колонн двигалась по прямой дороге, вверх по пологому склону. Она состояла из роты танков М4 «Шерман» и следовавшей за ними мотопехотной роты на бронетранспортерах, а также нескольких грузовиков, джипов и трех истребителей танков М36. По правую руку от дороги возвышались поросшие густым лесом холмы, налево до самой опушки леса, почти на триста метров, простиралось ровное голое поле.

Внезапно из-за гребня холма впереди, над полем, показались семь «Королевских Тигров». Приближаясь к нашей колонне, они одновременно развернулись вправо, выстраиваясь в шеренгу, и сразу же открыли огонь. Для маневров у нас не было ни времени, ни места, а воспользоваться преимуществами гиростабилизаторов «Шерманы» не успевали. Еще три «Королевских Тигра» показались на лесистом холме справа. Перед нашими солдатами предстал худший их кошмар: они оказались застигнуты немецкими танками на открытой местности, на малой дистанции, лишенные возможности как увернуться, так и найти укрытие.

Семь «Королевских Тигров» по левую сторону дороги прошли вдоль всего строя колонны, развернулись и двинулись обратно, не переставая поражать ее огнем с минимальной дистанции, составлявшей менее ста метров. Кое-кто из выживших заметил потом, что это походило скорее на морскую баталию, нежели на танковый бой.

Пехота немедленно укрылась в придорожных канавах. Один из «Шерманов», оснащенный 76‑мм орудием, вырвался из колонны и нашел укрытие за небольшим домиком слева, у самого края дороги, — примерно напротив того места, где атака застала середину колонны. Когда «Тигры» завершили свой первый галс, экипаж «Шермана» развернул башню на 180 градусов и почти в упор произвел выстрел из 76‑мм пушки. Тонкая броня над моторным отделением «Тигра» была пробита, и танк загорелся. Однако торжество отважного танкового экипажа оказалось недолгим: на обратном галсе их машину подбил другой «Тигр».

Хотя в ловушке оказалась вся колонна, более опытные экипажи сохранили присутствие духа и воспользовались своими преимуществами. Один из «Шерманов», вооруженных короткоствольной 75‑мм пушкой М2, находился в середине колонны, когда справа показались три «Королевских Тигра». Командир танка сразу же осознал два момента. Первое — что «Королевские Тигры» оснащались ручным механизмом поворота башни и немецкому наводчику потребуется потратить силы и время, чтобы развернуть башню и навести орудие на цель. И второе — что бронебойный снаряд 75‑мм американской пушки (имевшей низкую начальную скорость снаряда) от брони «Тигра» попросту отскочит.

Командир тут же скомандовал стрелку заряжать дымовым. Начиненный белым фосфором снаряд ударил в лобовую броню «Тигра» прямо над водительским отделением. Вспыхнуло пламя, и повалил дым. Пробить броню снаряд, конечно, не мог, но его удар, должно быть, здорово сотряс машину. Вся носовая часть машины и часть бортов были залеплены горящими кусочками белого фосфора. Танк окутало облако дыма, а вентиляторы в моторном отделении засасывали его в боевое. Экипаж немецкого танка, должно быть, решил, что танк горит, и повыскакивал наружу. Хотя машина почти не пострадала, экипаж задохнулся бы в ядовитом дыму, если бы не покинул ее немедленно. «Шерман» тут же навел орудие на следующий немецкий танк и снова выстрелил дымовым — с тем же результатом. Но хотя изобретательный танкист вывел из строя два «Королевских Тигра» (даже не поцарапав при этом их броню), его машина оказалась затем подбита следующим «Тигром».

«Королевские Тигры» на левой стороне дороги проследовали до самого конца колонны и подбили замыкающую машину, один из наших истребителей танков М36, перекрыв колонне путь отхода. Головная машина уже горела, и теперь вся колонна оказалась в ловушке. Возвращаясь к началу колонны, «Тигры» развернули башни на другой борт, выцеливая уцелевшие танки и бронетранспортеры, словно били уток в пруду! Затем уцелевшие «Королевские Тигры» отступили, оставив разгромленную колонну догорать[80].

Когда наша ремонтная бригада прибыла на место, мы увидали результаты трагедии. Немцы подбили 17 танков М4 «Шерман», 17 бронетранспортеров, 3 грузовика, 2 джипа и 1 истребитель танков М36. Колонна была уничтожена. К счастью, потери личного состава были не так велики, как можно было подумать при взгляде на весь этот разгром. Немецкие танки прошли так близко, что стволы установленных в их башнях пулеметов невозможно было опустить настолько, чтобы поразить укрывшихся в кюветах пехотинцев. Мы немедленно взялись за эвакуацию менее пострадавших машин. Выгоревшие напрочь мы оттаскивали на обочину и там бросали.

Масштаб разрушений потряс меня. Было очевидно, что наши танкисты не имели ни единого шанса в бою с немецкими «Тиграми». К несчастью, в составе колонны не было ни единого «Першинга». Меня не оставляла мысль, что с ними исход боя мог оказаться совершенно иным.

Мы переписали серийные номера всех машин, которые уже не подлежали ремонту, — эти номера, да еще координаты на карте, требовались мне для составления отчета о боевых потерях, чтобы получить пополнение. Пока механики работали, я осмотрел три выведенных из строя «Королевских Тигра». Один получил попадание в верхний левый угол кормового бронелиста. Пробив его, 76‑мм снаряд угодил прямо в бензобак, и машина загорелась, но попадание пришлось под таким углом, что, пробив бак, снаряд прошел дальше в боевое отделение и ударил в 150‑мм лобовую броню изнутри. Поскольку энергии на то, чтобы пробить ее, ему не хватило, снаряд рикошетировал внутри, кромсая экипаж. Танк выгорел напрочь, и трудно сказать, какая смерть была для танкистов предпочтительней.