Под сенью Великого Леса (СИ) - Локхарт Лисс

Он много дней потратил на ее поиски. Он обратился к ее сестре, Белой Колдунье Редании, и они вместе бродили по Великому Лесу, по другим мирам. Дерк хотел отыскать ее и все исправить, но это было все равно что гнаться за грифоном — глупо и безнадежно. Ему пришлось вернуться в Сверкающий Дом и смириться с потерей, принять на себя обязанности Хранителя Леса и восстанавливать все, что было разрушено со смертью Мерлина. Много, очень много дел приходилось решать тогда, его ни на минуту не оставляли в покое, но рядом всегда была Редания, надежная и преданная, как близкий друг или сестра.

— Твое сердце разбито на части так давно, — заметил Бернак. — А ты все никак не соберешь его на части, раз за разом вспоминая прежние потери. То, что утрачено, не вернуть. Смирись с этим и живи дальше.

— Как я могу смириться, раз за разом в каждой битве заглядывая в глаза Беренике, которая просит поверить ей? — с горечью возразил Дерк. — Это я виноват в том, что случилось с ней. Если бы не мое равнодушие, скверна никогда бы не завладела ей.

— Я бы не был так уверен, — отозвался мудрый ворон. — Скверна всегда была ее частью, ты просто не мог этого увидеть. А вот Мерлин мог, и он точно знал, кого берет себе в ученицы. Он знал, что рискует.

— Он знал, что будет с ней рядом, чтобы утихомирить тьму внутри нее, — стиснул зубы Дерк. — И ждал от меня того же. Знаешь, что мне хотелось больше всего, когда мы пересеклись с ней на Земле и я впервые узнал, что она вернулась? Повернуть время вспять. Пойти против всех законов и перевернуть целый мир, лишь бы ничего этого не случилось.

— Это было бы неразумно.

— А то я сам не знаю! К тому же, как ни крути, Хранители Леса не обладают даром управлять временем. Такое только Духам Великого Леса под силу… Я всегда задумывался, Бернак, а не мог ли Мерлин стать Духом?

— Мерлин — Духом? — изумился Бернак. — Нет, конечно, нет. Такое не для него. Он пошел дальше, шагнул за грань. Для него смерть стала лишь концом, который порождает новое начало.

— Я в любом случае надеюсь, что он присматривает за нами оттуда, с другой стороны.

Бернак на это ничего не ответил. Они как раз подошли ко входу в пещеру, и хотя Дерк стоял прямо на ее пороге, впереди была все та же непроглядная мгла. Оракулы всегда прятались в темноте, и Дерк никогда не видел их лиц или очертаний. Иногда ему казалось, что они должны выглядеть, как люди, а иногда — будто они лишь сила, обладающая разумом, но не имеющая форм. Никто не знал, откуда они взялись и можно ли их увидеть, откуда им доступны знания, которыми не владеет ни один человек. Как бы то ни было, Оракулы знали ответы на любые вопросы, хотя никогда не говорили прямо, и с их помощью Дерк уже спасал Великий Лес после гибели Мерлина. Во всем этом мире только они и были благосклонны к нему больше, чем к любому другому Последователю. И если даже Гаффара они могли оставить без ответа, то Дерк всегда получал то, что хотел, пусть и в очень запутанной форме. Даже Собрание чаще всего посылало посоветоваться с Оракулами именно его.

— Шагни, Хранитель, в стан извечной тьмы, — донесся едва различимый шепот из пещеры.

Дерк склонил голову в знак приветствия и шагнул во тьму. Он шел в неизвестности довольно долго, дольше, чем обычно, прежде чем услышал знакомый шелестящий голос.

— Тебя мы ждали — в том не сомневайся.

Из-за кромешного мрака у Дерка часто складывалось впечатление, что он общается с частью своего подсознания или пытается найти ответы на вопросы во сне, но нет: Оракулы были реальны. Он чувствовал великую силу, окружавшую его, и знал, что сила эта куда древнее и опаснее самой скверны.

— Сегодня ты пришел к нам не один.

Друзья, приветствуем, скорей располагайтесь.

— И мы приветствуем вас, мудрейшие, — почтительно отозвался Бернак.

— Я, как и всегда, пришел к вам с вопросами. Мы с Избранными встали в тупик и не можем разгадать тайну, спрятанную в чертежах Ворлака Мердила. Мы даже не уверены, есть ли она там на самом деле. Я хотел бы спросить у вас совета.

До уха Дерка донесся очень далекий, как будто женский смех, который тут же стих в темноте.

— Секрет у чертежей, бесспорно, есть.

Вопрос лишь в том, кто ключ найти сумеет.

Осталось кандидатов только шесть:

Поймет один, кто мыслит всех пестрее.

— Значит, мы все же бились не зря… — пробормотал Дерк. — Вы, как и всегда, дарите надежду. «Поймет один, кто мыслит всех пестрее»… Кажется, я догадываюсь, о ком идет речь.

Дерк низко поклонился и отступил назад, поманив за собой Лиса. Он знал, что у Оракулов подолгу задерживаться нельзя: человек, даже будь он трижды Хранителем Леса, не может долго терпеть присутствие такой великой силы рядом. Несколько лишних минут — и он начнет медленно сходить с ума, теряя связь с реальности. Задавать вопросы Оракулам всегда нужно быстро, а получая ответы, ничего не уточнять.

Но в этот раз Оракулы сами остановили Дерка.

— Ответ послушал ты, но стой, не уходи!

Ты друг для нас, и мы предупреждаем:

Тебя ждет боль и битва впереди.

Запомни, что друзей не выбирают.

Тебе придется обрести иную суть.

Прими ее во что бы то ни стало.

И с кем бы ни столкнулся страшный путь,

Плечом к плечу сражаться вам пристало.

Теперь беги — истек предельный срок,

Часы уже тебе считают полночь.

Дерк поклонился еще раз и, ничего не говоря, побежал сквозь темноту. Следом за ним бесшумно двигался Лис, и от его пятна на лбу исходило слабое сияние, немного выхватывающее из мглы дорогу под ногами. Дерк уже чувствовал, как бешено ускоряется темп его сердца, а мысли в голове начинают метаться, когда вдруг выбежал на свет и свежий воздух. Сзади из пещеры все еще тянуло холодом и мглой, и вслед Дерку донеслись отдаленные, похожие на эхо слова:

— И помни: тот, кого ты в прошлом не сберег,

Тебе теперь прийти может на помощь.

Дерк, Бернак и Лис некоторое время постояли, не двигаясь. Все трое переводили дух.

— Мы еще ни разу не ходили по такой тонкой грани, — высказался Бернак.

— Да что ты говоришь? — усмехнулся Дерк. — По-моему, в последнее время мы только этим и занимаемся. А теперь давайте-ка поспешим. Боюсь, у нас осталось совсем мало времени.

Он двинулся вперед, туда, откуда уже можно было покидать этот неприветливый выжженный мир, и по пути беспрестанно думал о словах Оракулов. Их предсказания никогда нельзя было трактовать однозначно, но то, что они сказали ему напоследок… Неужели речь шла о Беренике? Нет, конечно. Такого не может быть. Между ними такая стена, которую уже не преодолеть, они сражаются по разные стороны баррикад. Она стремится уничтожить Великий Лес, а он — спасти его. Разве может быть такое, чтобы они стали союзниками? Оракулы наверняка имели кого-то другого. Они никогда не говорили очевидного. В конце концов, Дерк в своей жизни много кого не сберег.

Мы очень долго жили во лжи, будто Великий Лес — это сказка, которую нужно оберегать. Но теперь, Дерк, настало время принять правду.

Дерк стиснул кулак, в котором было зажато медное кольцо. Нет. Это все неправда. Береника никогда не сумеет убедить его, что Великий Лес — зло, которое необходимо уничтожить. Она хочет обмануть его, чтобы использовать его в своих целях, и как бы искренне она ни звучала, он не может позволить ей манипулировать собой. То, что она отдала ему дневник Мерлина, еще ничего не значит. Волшебница она искусная, и ей ничего не стоит его подделать.

Он. Не должен. Ей. Верить.

Дерк остановился и оглянулся на пещеру. Что же, он отошел на достаточное расстояние — настало время возвращаться в Великий Лес. Он поднял руку с кольцом, чтобы бросить его в траву и открыть портал, но так этого и не сделал.

— Мне казалось, ты спешил в Великий Лес, — напомнил Бернак.

— Тихо, — велел Дерк. — Здесь есть кто-то еще, и он следит за нами.

Дерк покрутил в пальцах кольцо, делая вид, что задумался. Шпион ходит где-то рядом, он невидимый, но его шаги чуткое ухо все равно различит. Не самый сильный в скрытности маг, а значит, и развеять иллюзию будет просто. Можно даже различить силуэт: очертания совсем слабые, но их достаточно, чтобы нанести направленный удар.