Нимфа в камуфляже - Трунина Юлия Александровна

Тропинка привела меня к небольшому возвышению, на котором стояла высокая статуя, «Сфера» смогла осветить только постамент. Я отправила ее вверх по мраморному столбу и разглядела женскую фигуру. Старинное одеяние мраморной незнакомки говорило о том, что этому творению эльфийского мастера не меньше ста лет, ведь эльфы никогда не изображают прошлого, только настоящее.

Женщина стояла, опираясь на, то ли на столбик, то ли на столик, вся фигура была задрапирована в ткань, правую руку она простерла перед собой приглашающим жестом. Обычная схема для скульптора, почему же мне так стало неспокойно, и сердце так громко колотится. Я слегка сдвинулась вправо и подняла «Сферу» еще выше, освещая лицо. Пышные волосы, высокие скулы, прямой нос и пухлые губы — аристократическое, красивое лицо, довольно живое, для камня… и человеческое. В эльфийском саду статуя человеческой женщины?!… Да, такое не везде увидишь!… И все-таки я ее где-то видела. Но где? Может на портретах? Или…

— Ни х… себе! — только и смогла сказать я, когда поняла, где видела…

Сегодня… в зеркале!

С мраморного изваяния смотрело мое лицо.

— …твою мать! Это за что ж такие почести?!…

Что бы я ни говорила, это не могла быть моя статуя, сто лет назад меня не было и в проекте. Но была другая женщина, с которой, если не лгут портреты, мы разделили одно лицо.

— Но как?!…

— Ты что, правда, не догадывалась? — услышала я за спиной.

— Оссолоэт! Что ты тут делаешь?!- как ни странно его появление меня не потрясло, видно, сильнее удивляться я уже просто не могла.

— Заговорщиков ловлю, — просто ответил он, подходя ближе.

— Ты шел за мной?

— Да, от самой калитки. Хотел узнать, как ты прореагируешь. Хороша? — он кивнул на статую.

Я кивнула, а потом задала мучивший меня вопрос:

— Эта та, кто я думаю? Это… это…

— Это — Эсфирь Миританская, королева Такории, — отвесил он шутливый поклон.

— А что королева Такории делает здесь? — начала я злиться.

— Она здесь жила, — спокойно ответил тот.

— Ты что, издеваешься?! Как она могла здесь жить?!

— Обыкновенно. Сразу после подписания Вилойского договора, Такории был выдвинут вотум недоверия. Бэл'Лион потребовал заложника, чтобы не опасаться новых сражений пока король Иоанн будет выводить свои войска. Так к нам попала твоя прапрабабка.

— Это ясно. Но почему она была здесь, а не в королевском дворце в Кен'Атари?!

— Сначала она там и жила, но потом… Наверное, здесь им стало удобнее.

— В каком смысле?…

— В любовном. Ой, да не смотри ты так!… А то ты не догадалась об этом раньше!

— Они были любовниками, — отстраненным тоном сказала я.

Эльф кивнул.

— Ты бы видела комнату во дворце, где хранится ее портрет, настоящий алтарь, когда был маленький случайно забрел туда. Потом стал расспрашивать, узнавать, догадываться… А теперь представь мое удивление, когда две недели назад девушка с портрета вдруг приехала на стрельбища.

— Да, а я все понять не могла, почему на меня ваш придворный маг косился, и ты так вытаращился. Парни подсмеивались, говорили: "Перед тобой даже эльфы не устояли". А как твой дед все это объяснил?

— Кому?! К тому моменту, он уже был вдовец, а объяснять, что-то дочерям или придворным посчитал ненужным. Кстати, он до сих пор так считает.

Тут я припомнила свой последний разговор с королем Шеолмином.

— А он, случайно, не поэтому интересовался ушами моего прадеда, что считал его своим… сыном?

— Почему «считал»? До сих пор считает, что Эсфирь скрыла правду о рождении ребенка.

— Полный бред!!! Если к Искандеру можно было придраться по поводу расы, то мои бабушка и тетя никак не тянут на четвертьэльфиек. А средняя сестра София?… Хоть она и умерла до моего рождения, но на портретах-то я ее видела: низкорослая, смуглая пышечка — ничего эльфийского. Они — люди, это я тебе могу точно сказать.

— Это женщина всегда может точно сказать, что дети ее, а мужчина…

— Но-но, не надо оскорблять мою прабабушку, — нахмурилась я. — Эта первая жена Искандера была сукой… Цецилия же была женщиной честной и по уши влюбленной в мужа. Бабуля говорит, что ее мать разве что ноги отцу не целовала. Так что не надо глупостей, моим прадедом был Искандер. Он, кстати, и умер в семьдесят шесть, а если бы был полуэльфом жил бы до двухсот.

— Умер-то он по другой причине, а не от старости, — язвительно вставил принц.

— А это не важно! — с нажимом сказала я. — Просто старая рана.

— Цианидная…

— И у вас покушения на королей были.

— Конечно, мой дед лично два пережил… И оба раза от людей.

— Да знаю я, что наши расы никогда особенно друг друга не любили. В лицо улыбаются, а за глаза оплевывают. И всегда так было… И какой бес потянул прабабку к эльфу?! Как такое могло случиться?!

Принц резко повернулся ко мне и с раздражением в голосе заметил:

— Если ты считаешь нас не достойными внимания, это еще не значит, что и остальные человеческие женщины отвергают эльфов.

— Оссолоэт, ты предполагаешь, что я так холодна и язвительна с вами, потому что вы — эльфы?

— Допускаю такую мысль.

Я прислонилась спиной к постаменту и сделала глубокий вздох.

— Скажи, а ответить просто «да» или «ну» или «допустим» ты не мог?

— А с чего это ты решила придраться к словам?

— Проще надо быть, откровеннее… Нет, не в словах, от вас такого не дождешься, а хотя бы в поведении, в мимике, в жестах. Рад за друга так подойди, протяни ему руку, улыбнись. Встретил брата, сестру, своего ребенка подойди, обними — это же твоя семья, зачем стесняться нежности? Нравится девушка — ухаживай за ней, дари внимание, флиртуй, бес вас возьми, а не стой как соленой столб! Вот что мне в вас не нравится — ваше лицемерие! Поэтому, мне так симпатична Лисса, она открыта, естественна, чересчур наивна, но с ней легко общаться… с ней хочется общаться. А от вас хочется бежать, потому что через пять минут общения во рту кисло становится.

— Иллия, нельзя же осуждать нас за то, что наше воспитание отличается от человеческого. У вас одно мироощущение у нас другое, следовательно, поведение иное. А если ты действительно хочешь увидеть нас во всей красе, то оставайся на Ночь феникса, осталось-то каких-то пару-тройку дней подождать.

— Что за Ночь феникса?

— Это наш национальный праздник, — с хитрой улыбкой ответил тот. — Ты же знаешь, что гербом Бэл'Лиона является феникс. В середине цветовца у этих птиц брачный период, самки взлетают в небо и своим ярким оперением стараются привлечь самцов, особенно красиво это смотрится ночью. В Ночь феникса мы не используем гламур, косметику, драгоценности, только яркие наряды и цветы… И каждый делает то, что хочет! Примерно половина младенцев за год бывают зачаты именно в эту ночь.

— Весело!…- согласилась я.

— А то! Оставайся, хоть мы и не приглашаем к себе иные расы в этот день, но для тебя сделаем исключение.

Я с подозрением на него покосилась.

— Это ты мне так хочешь сказать, что нужно еще у вас задержаться?

— Нет, — с жесткой интонацией ответил Оссолоэт, — Я думаю, что сегодня мы все закончим.

— То есть? — вытаращила я глаза. — Поймаете Пророка?!

Он молчал загадочно улыбаясь.

— Скоро все узнаешь.

От тропинки послышались шаги, я повернула голову и увидела Эрвиана. После вчерашнего разговора он, конечно, не воспылал ко мне братской любовью, но и на злобные взгляды я уже не натыкалась.

— Слушаю тебя, Эрвиан, — сказал принц.

Пришедший эльф поклонился, окинув нас недоуменным взглядом, и доложил:

— Ваше Высочество, предатели обезврежены, но отказываются говорить. Прикажите послать за Виссаном?

— Зачем? — пожал он плечами. — У него итак полно работы. У нас же есть еще один вариант, — и посмотрел на меня. — Иллия, у тебя нет желания поработать по специальности?

Я сделала вид, что обдумываю предложение.

— А какая оплата?

— Натурой возьмешь?