Драконы на каникулах - Анатолий Дубровный

Старая женщина, которую обняла Миларимо, перестала всхлипывать и со страхом посмотрела на девочку.

Листик повернулась к забору и грозно и сурово приказала прилепленным к нему:

— На колени!

— Они же висят, как они могут на колени? — Киламина перестала перекатывать огненный шар и с интересом уставилась на людей, висящих на заборе.

— Ага! Сейчас! — Девочка щелкнула пальцами, и шестеро мужчин повалились на колени вместе с забором, немаленькая глинобитная ограда накрыла их сверху. Листик пожала плечами: — Даже у великих магов случаются промашки. Сейчас исправлю!

Девочка с серьезным видом пощелкала пальцами. Видно, это ей понравилось, и она пощелкала еще, что-то напевая. Ограда встала на место, но увлекшаяся выщелкиванием мелодии девочка опять что-то перепутала. Теперь господин Кантарин и его охрана висели на заборе вниз головой. Листик утратила к ним всякий интерес и, нахмурив брови, что должно было означать повышенную суровость, но при этом растянув губы в широкой улыбке, обратилась к Миларимо:

— Ну, мой верный вассал, познакомь меня со своими родственниками!

— Листик, это моя мама, — представила Миларимо женщину, которую обнимала.

— Ага, очень приятно, — ответила девочка.

Миларимо по очереди назвала всех своих родственников. Пожилая женщина, к которой прижимались Лунилимо и Саламин, оказалась их матерью, женой старшего брата. На вопрос Листика: «Где он сам?» — девочке рассказали, что он и отец Миларимо полгода назад ушли на охоту и не вернулись. И никто не знает, что с ними случилось. А остальных братьев забрали в армию. Забрали обоих, хотя обычно берут по одному рекруту от двора, который выбирают по жребию. А тут… Как шептались по углам соседи, это было сделано по наводке местного помещика, господина Кантарина. Семья Миларимо и так была бедная, и продать девушку этому помещику их заставила крайняя нужда, а то, что потом случилось, родные восприняли как знак богов, которые очень не одобрили такой шаг. Поэтому как ни намекал господин Кантарин на то, что он готов вместо захваченной пиратами старшей дочки купить одну из младших или внучку, всегда получал отказ.

Семья голодала, но больше никого продавать не хотела. Видно, помещик посчитал набор в армию нового царя царей хорошей возможностью добиться своего, лишив семью Миларимо самых сильных работников. Старшего сына трогать было нельзя, закон запрещал забирать в армию тех, у кого были маленькие дети (похоже, царь царей хоть как-то заботился, чтобы население его страны не вымерло). Отец Миларимо и его старший сын стали ходить на охоту в горы, это помогало раздобыть какую-то еду, но было очень опасно, а когда они исчезли, то стало совсем голодно. Зимой заболели две сестры Миларимо, их ослабленный организм не смог победить болезнь, и они умерли. С наступлением весны стало немного легче, а летом сократившаяся семья худо-бедно как-то кормилась со своего огорода. А господин Кантарин, получив очередной раз отказ, решил не церемониться, тем более что родственников Миларимо уже никто не мог защитить.

— Ага! — подвела итог Листик, выслушав эту историю. Она очень недобро посмотрела на висящего вниз головой местного помещика. Повернувшись к магу Парамину, девочка спросила: — А можно я накажу этого нехорошего человека? Так, чтоб другим неповадно было!

— Вы в своем праве, принцесса, — поклонился маг и добавил: — Но думаю, что это проблемы не решит. Его место займет другой, возможно, еще хуже. И если он узнает, за что отрубили голову его предшественнику, то может попытаться устранить причину случившегося, чтоб подобного не произошло с ним самим.

— Господин Парамин, а с чего вы взяли, что я собралась рубить голову этому недостойному?

— Видите ли, ваше высочество, если этот недостойный, — маг усмехнулся и кивнул в сторону висящего помещика, — если он останется жив, то даже не попытается, а непременно отомстит. Надо ли дальше рассказывать?

Листик согласно кивнула, потом посмотрела на мать Миларимо. Еще не старая, но изможденная женщина выглядела старухой, да и другие вид имели не лучше. Листик задумалась, а Киламина, продолжавшая катать огненный шарик, спросила у мага, кивнув на помещика, переставшего от страха дышать:

— А как-то защитить их? Тут же есть тот, кто главнее этого разбойника? В смысле помещика?

— Есть, но не думаю, что он лучше. И потом, это территория западных провинций, тут свой царь царей и свои порядки.

— Как и везде, — пожала плечами Киламина, как бы подтверждая слова мага. — Этот поблескивающий царь не захочет ссориться с теми, кто его поддерживает, — с крупными и мелкими землевладельцами. Тем более этот правитель, как я поняла, не настоящий.

— Что, плохо блестит или лениво трясет основы? — заинтересовалась Листик.

— Да нет, с этим-то у него, наверное, все в порядке. Просто он откололся от главного царства, от того царя, который всех царей царь…

— Так этот же тоже всех царей… И где они столько обычных царей набрали? Ну чтоб на всех трех хватило. — Листик тоже пожала плечами, показывая, что ей непонятен этот вопрос.

— Ладно, демон с этими царями, они как-нибудь и без нас разберутся, кто из них царее. Нам надо что-то с родней Миларимо делать. — Киламина решила пустить на самотек глобальные проблемы и заняться более насущным вопросом.

— А что делать? — Листик пожала плечами, а потом еще и развела руками. — Что делать? Забирать их отсюда надо! Вот!

Родственники Миларимо с некоторым страхом посмотрели на девочку, а она, тряхнув рыжей головой, поинтересовалась:

— У вас есть здесь что-нибудь ценное? Я имею в виду, что-нибудь такое, что жалко оставлять? Забор вот с этими, — Листик кивнула на глинобитную ограду с приклеенными к ней людьми, — забирать не будем!

— А как же господин Кантарин? — спросила мать Миларимо.

— Он вам дорог как память? — ухмыльнулась Киламина. — Попросите Листика, она вам из него чучело сделает. Возьмете с собой, где-нибудь поставите и будете в него плевать.

— Зачем? — удивилась Миларимо.

— Зачем брать? Ну если не хотите брать, можете в него плюнуть здесь, — пожала плечами Киламина. — Я бы так и сделала. Или зачем плевать? Хоть какое-то удовлетворение после всего, что он с вами сделал. Подозреваю, что гибель отца и старшего брата Миларимо — это его рук дело.

— Листик, а куда ты их хочешь забрать? — спросила Миларимо, глядя на своих испуганных родственников.

— Я еще не решила. Но здесь их оставлять нельзя! Ми, может, ты посоветуешь куда?

— Может, на Гран-Приор? К Араму, он сказал, что все для меня сделает, — ответила Миларимо, смутившаяся под пристальным взглядом Киламины. Девушка покраснела и начала почему-то оправдываться: — Вы не подумайте… Он хороший и честный… Добрый…