Двух дорог пересеченье (СИ) - "Nastyad87"

— Сколько лет, сколько зим! — восторгалась Наташа, в то время как госпожа Гагарина, взяв её под руку, отвела вглубь залы, где народу было поменьше и музыка звучала не так громко. — Ты теперь тоже замужем! И кто твой избранник?

— Князь Григорий Григорьевич, добрейший души человек, безмерно любящий и обожающий. И я отвечаю ему не меньшим поклонением, — принялась увлечённо рассказывать Софья. — Когда мы познакомились, он был вдовец, оставшийся с маленькой дочкой на руках. К тому времени служба при дворе, по некоторым причинам, стала весьма тяготить меня. Впрочем, это уже не важно. Мы столь быстро подружились с моим будущим мужем, и я так привязалась к его малышке, что предложение руки и сердца получила очень и очень скоро. А сейчас у нас уже двое собственных детишек вдобавок к милой Рите, моей падчерице.

Княгиня Гагарина выдохнула. Как много новостей хотелось сообщить сейчас, в столь неожиданную и приятную встречу! Отдышавшись и понизив голос, она продолжила:

— Практически сразу после нашей свадьбы в Дармштадте мы уехали в Тифлис. Сам государь лично командировал моего мужа на Кавказ, где мы теперь живём постоянно. В столицу приехали впервые за весьма долгое отсутствие. Да и то по делам Григория Григорьевича, поэтому в скором времени планируем вернуться обратно. У нас в Тифлисе довольно-таки большое и разнообразное общество, мы нисколько не скучаем вдали от Зимнего. Там и салон имеется, и нередко устраиваются званые вечера с музыкой и танцами. Неужели ты ничего о нас не слышала? Совсем-совсем?

— Нет, — пожала плечами Натали. — Ведь я сама вместе с семьей вернулась из Англии менее недели назад. Мы даже вещи не все распаковали.

— У тебя появились дети? Сколько?

— Четверо вместе с Ваней, сыном мужа от первого брака. Но я не делю детей на своих и чужих. Они все для меня родные.

— И ведь вы тоже давно не наведывались в Петербург, как и я с мужем и детьми, так?

— Девять лет. А думали когда-то, что уедем из России всего на год.

Наташа вновь окинула глазами бальную залу в поисках мужа и — о, чудо! — наконец нашла его в противоположном углу от танцующих, стоящим у окна и живо беседующим с секретарём цесаревны графом Адлербергом. Владимир, словно почувствовав, кто именно ищет его, оторвал свои серо-голубые глаза от лица графа и спустя мгновение встретился глазами с супругой. Взгляд Корфа, ещё секунду назад имевший крайне озабоченное выражение, вдруг разом смягчился, и он слегка кивнул жене.

— Девять лет! Немалый срок, — Софья дотронулась до руки Натали, и баронесса вновь обратила своё внимание на подругу. — Для женщины, которая произвела на свет троих детей, выглядишь ты прекрасно. Вижу, что замужество, вопреки столь распространённому мнению в нашем обществе, пошло тебе только на пользу. А ведь далеко не всем так везёт. Хотя, осмелюсь предположить, что с таким импозантным красавцем-мужем невозможно выглядеть дурно и, тем более, скучать. По-моему, здесь имеет место тот самый случай, когда мужчина с возрастом становится только лучше, как дорогой и отменно выдержанный коньяк!

Явно довольная своими наблюдениями, Софи Гагарина задорно подмигнула Наташе.

— Спасибо, — поблагодарила баронесса Корф, слегка смущённая от фривольного комплимента.

— Между прочим, ведаешь ли ты, что в кулуарах Зимнего последнее время шепчутся не только о грядущей войне, но и о твоём супруге, — продолжила Софья всё тем же тихим, заговорщическим голосом. — Григорий Григорьевич, работающий рука об руку с государем в компании ещё нескольких господ, успел поведать мне, что имя Владимира Корфа то и дело всплывает в мужском обществе. При чём пообсуждать любят не только успехи и поражения твоего мужа на дипломатическом поприще, а также некую давнюю тайну, как-то связанную с ним и наследником, подробностей которой никто не знает, но которая, по мнению большинства, непременно связана с женщиной! Ты случаем ничего не расскажешь мне об этом?

И Софи с любопытством заглянула в лицо своей визави, облик которой в миг сделался серьёзным и даже суровым.

— Брось. Очередные досужие сплетни. Чего только люди не придумают, когда им не о чем больше поговорить, — отрезала Натали.

Княгиня Гагарина, получив жёсткий отпор, пошла на попятную:

— Возможно ты права. Наши придворные, дай им только повод, очень любят посплетничать. Даже государь с государыней частенько становятся объектами для различного рода небылиц. Что уж говорить о простых смертных?

Софья Андреевна обвела своим взором бальную залу. Её взгляд задержался на императорской чете: Николай Павлович, стройный, подтянутый и величественный, стоял в окружении двух дам — супруги и невестки. Все трое, находясь на специально отведённом для царской четы возвышении, следили за танцующими парами.

Наташа последовала примеру подруги, тоже остановив свой взгляд на императоре, императрице и принцессе Марии. Вот государь, повернувшись к Александре Фёдоровне, что-то быстро прошептал ей. Императрица весело хохотнула. «Никс, прошу вас!» — прочитала Натали по губам государыни. Александра Фёдоровна посмотрела на мужа с укоризной — впрочем, в этом взгляде угадывалось обыкновенное женское кокетство — и обратилась с разговором к принцессе Марии, стоявшей по левую руку с застывшей улыбкой на губах и каким-то каменным, абсолютно ничего не выражающим лицом. Улыбку цесаревны Наташа сравнила бы с маской, надетой весьма искусным актёром. За годы, что они не виделись, Мария Гессен-Дармштадтская утратила очарование молодости и явно подурнела. Натали крайне не понравился серый, болезненный цвет лица принцессы. «Всё дело в частых родах и отнюдь не богатырском здоровье», — попыталась оправдать Наташа в своих глазах перемены, произошедшие с Марией. Она также обратила внимание, что наследника Александра рядом с императорской четой и цесаревной не было.

— А где же их высочество Александр Николаевич? — спросила баронесса Корф у Софи. — Неужели наследник не присутствует на балу?

Софья Андреевна ответила Натали весьма скептической репликой:

— Как же, не присутствует. Ты не там ищешь, mon amie. Только посмотри на них.

Глаза Софи устремились в глубину зала, в центр вальсирующих. Наташа сделала то же самое. Среди кружащихся пар она с удивлением приметила Александра Николаевича, обнимающего за тонкий и гибкий стан юную миловидную барышню. Партнёрша цесаревича смотрела на него очами, полными обожания. И он, к изумлению Натали, отвечал ей тем же!

— Mademoiselle Александра Долгорукова совсем потеряла совесть. Да и наследник ведёт себя не лучше, — раздалось над самым ухом Наташи.

— Хочешь сказать, что между его высочеством и этой особой что-то есть?

— Ты же сама всё видишь.

— Но если они дружат? — попыталась вступиться за Александра Николаевича и незнакомку баронесса Корф. — Иной раз дружбу, тёплую и искреннюю, можно принять за нечто большее, имея испорченный ум.

— Его высочество задаривает сию даму подарками, которые Александрина благосклонно принимает. А ещё флиртует с ней напропалую. И любит, по официальной версии, подолгу беседовать, запершись в своём кабинете, — поделилась Софья Андреевна и совершенно искренне тяжело вздохнула: — Остаётся только посочувствовать принцессе Марии. Той приходится с достоинством глотать увлечения мужа и плакать по ночам в подушку. Поверь, я знаю, о чём говорю.

Наташа, потрясённая увиденным и услышанным, безмолвно наблюдала за Александром и его партнёршей по танцу, которые, словно желая подтвердить слова княгини Гагариной, на краткий миг теснее прижались друг к другу, после чего вернулись к положенным танцем па. Сей жест ещё мог быть позволителен супругам, не удержавшимся от переполняющих их сердца чувств, однако в любой иной ситуации выглядел крайне непозволительным и компрометирующим. «Неужели он совсем не изменился и продолжает искать любовные приключения на стороне? Господи, но каково тогда Мари терпеть все это и не иметь возможности что-либо изменить?» — возмутилась Натали.

— Кажется к нам направляется твой благоверный супруг, — заметила Софья Андреевна, прервав Наташины размышления.