Алауэн. История одного клана - Светлана Жданова

— Мы? Любезностью? — рассмеялся дракон.

— Это Шаен, — обнажил клыки в улыбке пернатый. — Меня можешь звать Ильямин. Наши границы ни разу не пересекал человек, подобный тебе. Ты ледяная, этого мы не можем не признать, а значит, имеешь право здесь находиться. — Дракон обошел меня сбоку, мазнув по ноге одним из хвостов. Точнее, где-то на середине единый хвост расщеплялся на три.

— Эй, — вскрикнула я, заметив, что этим движением он вытащил свое перо из моего сапога.

— Садись, Хранительница, — кивнул он на мою расстеленную дубленку. Сам же пристроился рядом. — Как бы мы не относились к Алауэн, Сантан дракон. А ты… всего лишь человек, результат запрещенного ритуала. За одно это тебя стоило уничтожить. Но… — Дракон скосил глаза на меня, сидящую у костра. — Видишь ли, за последнее время Сантан и его мать смогли расколоть ледяных на две группы. Большая часть драконов не желает вмешиваться в жизнь живых. Но среди нас всегда были те, кто находят облегчение в чужой боли. Понимаешь меня, дитя человеческое?

Я кивнула: более чем.

— У нас существует традиция, каждый вошедший в ледяное царство рассказывает свою историю. Один раз, белее никто не спросит тебя ни о чем.

— С чего начать?

— С начала.

— В эту ночь я столкнулась с иной стороной Фортуны. Обычно-то она ко мне задом, а тут… В общем, тот оскал я еще долго не забуду!..

Так незаметно пролетело несколько часов. Я рассказывала о своих приключениях в компании драконов, ледяные слушали. Иногда мы все вместе смеялись. Почему-то сейчас это не приносило той боли, от которой я пряталась столько дней. Теперь мне и самой было смешно вспоминать свои поступки и слова.

Когда я уже заканчивала, в зале показался вновь прибывший — некрупный дракон, украшенный чудными рогами, наподобие оленьих. На его шее, как ни странно, моталась сума. Драконица, которую кстати звали Руаной, близко его не подпустила, только забрала поклажу и протянула мне.

— Бери.

— Что там?

— Мы наблюдали за тобой с того самого момента, как ты пересекла границу. И за все это время ты ничего не ела. Удивительно как до сих пор жива. Морозы и голод не лучший выбор для жизни.

В сумке оказался завернутые в ткань заледеневшие лепешки. Их я успешно разогрела над полыхающим костром. Но, только проглотив первый кусочек, поняла насколько проголодалась. Да, для жизни мне вполне хватит и магии драконов, которой за эти два дня выпито столько, что впору подавиться, вот только тело этим не обмануть. Ему нужна нормальная пища. Так что теперь я вгрызалась в тесто с жадностью сторожевого пса, которых, как известно, держат впроголодь. Так же в сумке обнаружилась фляга и довольно большой, литра на два, горшочек, закрытый плотной крышкой. Внутри горшочка что-то плескалось. Да и магией от него фонило. Оказалось, внутри еще теплый суп — наваристый и сытный.

Вот тут-то я и пожалела о своей грубости в отношении Иаллин. Ложка бы мне пригодилась.

Сытую и согретую, меня начало клонить в сон.

— Откуда все это? — кивнула я на распотрошенную суму.

— У границ тоже живут люди. И разве могут они пожалеть немного еды для замерзающего путника, если ее попросит ледяной дракон.

Я засмеялась.

— Добрые люди есть везде, особенно когда вокруг много злых драконов.

Глаза совсем слипались, и я начала придумывать, как бы улечься на холодном льду и ничего себе не отморозить. Одной дубленки оказалось мало. Посмотрев на мои мучения, пернатый вздохнул и пододвинул мое несопротивляющееся и вообще размякшее тело к себе. Еще и крылом сверху накрыл. Ильямин оказался не таким уж и холодным, а скорее наоборот, тепленьким, как бок остывающей печки.

— Разбудите как буря уляжется. Мне еще надо ямку для драконьей туши выкопать, — бормотала я в полудреме.

Сери открыл глаза и долго разглядывал неровный белый камень. Только через несколько минут до него дошло, что это лепнина на беленом потолке. На фоне головной боли вспомнилось, как они с братом заклинанием подписывали потолок типа «Серебряный Град. Дом. Твоя комната»… Это на случай, когда после гулянки с утра не помнишь где ты. Иногда сначала приходилось выяснять собственное имя. Но чаще имя соседки по горизонтальному положению. Хорошо хоть заклинание качественное, само как-то узнает имя и пишет. Правда, иногда казусы случаются. Он по утру одну девицу Груней назвал, так она еще час орала, что Эсмиральдинья. Оказалось, что эта красотка уже лет десять как от данного матерью имени избавилась, а вот он напомнил! А однажды имена пришлось читать несколько минут. На двадцатом Сери окончательно окосел от удивления, потому как половина имен были мужские. Оказалось, что заклинание засекало всех, кто к этой кровати прикладывался. Пришлось выкинуть не только постельное белье, но и саму кровать.

Когда к колокольному звону присоединилась и сильная боль в боку, дракон поначалу решил, что во время очередной попойки ему кто-то помял ребра, но потом вспомнил, что подобное в последний раз случалось эдак лет сто назад. И не то чтобы за эти сто лет он стал много сильней, просто натренировался с братом давать противникам в морду, и если их оказывалось больше и они были сильней, то вовремя сбегать, пока дело не дошло до оскорбленной драконьей чести. А братьям о-очень не нравилось, когда их били.

Расплавленный и какой-то теплый разум поплыл совсем не в ту сторону. Дракон вспомнил, как их последний раз сильно били. Кажется, тогда брату приглянулась одна эльфийка, ослепительная блондинка с длинными ногами и большой гру… большими глазами. Колин всегда был неравнодушен к светленьким. Но тут его чуть не заставили жениться на соблазненной им невинной деве (если честно, то невинностью там уже лет сто как не пахло). И все бы ничего, но у блондинки оказалось уж очень много братьев и других родственников. Сери пришлось вытаскивать Колина, можно сказать, прямо от алтаря, где его свободу пытались принести в жертву женской коварности. Они потом еще три дня у Олеандра прятались от разбушевавшихся родственничков невесты.

Мысль о блондинках как-то плавно привела к воспоминаниям о женщине. Да, она тоже была блондинкой, но немного… странной. Прядками. Яркие голубые глаза этой красотки светились легкой угрозой в его адрес и в то же время какой-то нежностью. Где же он мог встретить это ясноокое видение? В узком белом платье, с обнаженной спиной, кипящая от чуть сдерживаемой ярости. Кажется, они танцевали в набитом людьми зале. Его пальцы пробегали по ее позвоночнику, но им препятствовала ткань платья чуть ниже талии. Ох, как краснели щеки и сверкали от злости и возбуждения ее голубые глаза. Потом они целовались где-то на балконе. Сери помнил, как прижимал странную девушку к себе, как кипела его кровь…

— Андин! — чуть слышно выдохнул дракон. И тут же все вспомнил. — Моя Андин. Единственная.

Попробовал потянуться к ней по созданным только для них связям и наткнулся на ледяной холод. По всем ниточкам, что соединяли их. Кровь, печать, чувства. Везде лишь холод.

— Сери, успокойся!

Когда в комнату вошла мать, он не заметил.

— Мама! — улыбнулся Сери.

Женщина упала на кровать рядом с ним и прижала голову сына к своей груди.

— Мой мальчик! Мой маленький мальчик. Я думала, что это навсегда. Сери! Рыжик мой несносный.

— Ну мама! Я же просил не называть меня так. Как девчонку! — На щеку упала соленая капелька, и Сери поднял глаза. — Я жив. Все хорошо.

— Мы считали, что навсегда потеряли тебя.

Так вот почему… Он и сейчас практически не чувствовал своего брата, успевшего присесть рядом с матерью. Лишь некое родство, благодаря которому его тело не восприняло Колина как врага и спокойно подпустило близко. Но обычных отголосков чувств друг друга не было.

— Решили, что от меня так легко отделаться?

— Дурачок! — улыбнулась мама сквозь слезы радости.

Пропустить появление его отца не дала магия. Сери просто кожей почувствовал ее — горячую, близкую. Но когда увидел стоящего в дверях отца, не смог сдержать смеха. Отчего тут же поплатился — ребра чудовищно обожгло болью.

Но это как-то быстро прошло. Подняв лицо, Сери улыбнулся, вглядываясь в чуткие зеленые глаза асура, самого лучшего лекаря, какого он знал.

— Дядя? И тебя тоже вытащили?

Ничего не говоря, асур поднял руку, словно готовясь отвесить незадачливому племяннику хороший подзатыльник. Но Сери прикрыл многострадальную голову руками.

— Тебя за такие выкрутасы надо бы вообще без обезболивающего оставить. Мальчишка! — С учетом, что демон выглядел едва ли не младше своего пациента, смотрелось все очень глупо. — Просто удивительно, как вообще выжил при таком стремлении к саморазрушению.

— Хорошие связи и пара десятков душ в обмен.

Зеленоокий побледнел и все же отвесил племяннику подзатыльник.

— Так у тебя мозгов-то хватило торговаться с НИМ?!

— Ну, мозгов предположим на это много и не надо, — задумчиво посмотрел на него отец. — А вот наглости!..