Во мраке бытия - Рон Хаббард

— Дорогой мой молодой человек, не надо разыгрывать комедий.

Мое время для этого слишком ценно, а кроме того, у меня назначен завтрак с главой финансовой корпорации Моргана. Выход…

— Но почему? — не унимался Хеллер. — Почему я не могу приобрести акции?

Мистер Арбитраж шумно вздохнул:

— Дорогой мой молодой человек, для того чтобы иметь дело с акциями, вам пришлось бы открыть текущий счет. А для этого необходимо, чтобы вы достигли определенного возраста. По правилам, действующим в нашей фирме, такой возраст — от двадцати одного года и выше. А для того чтобы открыть счет, вы должны обзавестись поручителем. Таковых у вас, естественно, нет. Я мог бы порекомендовать вам при следующем визите прийти сюда в сопровождении родителей. Вас это устроит? А пока — до свидания.

— Но мои родители находятся в мире ином, их нет на Земле, — сказал Хеллер.

— Примите в таком случае мои глубокие соболезнования. Тем более вам следовало бы повнимательнее прислушаться к моим словам о том, что вам в любом случае надлежит найти человека, старше двадцати одного года, который мог бы поручиться за вас, а уж потом обращаться в нашу фирму. А теперь, прошу вас, давайте поскорее раскланяемся.

— И такие ограничения существуют во всех брокерских конторах?

— Мой дорогой юноша, заверяю вас, что абсолютно все фирмы захлопнут дверь перед вашим носом и сделают это наверняка в более грубой форме, чем я. А теперь идите, молодой человек, до свидания, юный сэр. До свидания, до свидания, до свидания! — И он поднялся из-за стола, прихватил свой котелок и отправился на ленч.

Хеллер вышел на улицу. Начинался обеденный перерыв и целая толпа служащих вывалила одновременно на улицу — обеденный перерыв на Уолл-стрит всегда напоминает грозный народный бунт в самом разгаре. Погруженный в глубокие раздумья, Хеллер купил с уличного лотка горячую сосиску с булочкой и стакан апельсинового сока. Он заметил, что мистер Арбитраж воспользовался точно таким же меню чуть дальше по улице. Хеллер внимательно осмотрел высившиеся по сторонам огромные и холодные дома-башни, протекающую у их подножия разгоряченную и вспотевшую толпу. Он проверил налет грязи, которая в результате выхлопов и других загрязнений воздуха осела на стенах этих домов. Казалось, его занимало сейчас только это. Он даже вырвал несколько страничек из своего блокнота, написал на одном из них адрес места, где сейчас находился, а потом провел его обратной стороной по стене. Бумага, естественно, сразу же стала черной. А он затрусил, пощелкивая шиповками, дальше и взял точно такую же пробу с другого здания. Потом он вернулся к станции метро, спустился вниз и проделал ту же операцию у самого края платформы. Потом аккуратно сложил помеченные бумажки и сунул их в карман. Он изучил карту линий метро и, видимо, сообразив, что с Уолл-стрит в Чемберс ему не попасть, сел в поезд, идущий до Центрального вокзала, пересел на Таймс-сквер на линию номер один и помчался в северном направлении. У Сто шестнадцатой улицы он вышел и вскоре уже трусил рысцой по аллеям колледжа среди толп студентов. Ребята его возраста и всех цветов и оттенков кожи расхаживали по аллейкам, а то и просто стояли группками на месте. Это была довольно мрачная сдержанная толпа. Какой-то молодой человек неожиданно подошел к Хеллеру и спросил:

— Как вы считаете, что мне следует выбрать на следующий семестр?

— Молоко, — ответил Хеллер. — Очень рекомендую.

С видом человека, отлично знающего цель своего маршрута, он шел в толпе, подавляющее большинство которой вроде бы никак не могло решить именно этот вопрос. Хеллер поднялся по широким ступенькам и оказался в зале, где принимались заявления о поступлении и где студентов для начала распределяли по длинным очередям. Регистраторы сидели здесь за беспорядочно расставленными по всему залу столиками, с головой уйдя в лежавшие перед ними бумаги. Хеллер бегло глянул на часы, было уже поздновато. Потом он обвел взглядом длинные очереди. Молодой человек, наверняка взятый канцелярией на подмогу и наверняка из числа студентов, прошел в дверь, неся огромную стопку распечатанных лекционных программ. Хеллер направился прямо к нему и командным флотским голосом спросил:

— Куда вы это тащите?

— Мисс Симмонс, — сказал молодой человек, сразу подчинившись его тону, и кивнул в сторону одной из регистраторш за столиком чуть поодаль.

— Вам следовало бы поторопиться, — сказал Хеллер. — Я возьму у вас это. А вы возвращайтесь и принесите еще.

— Хорошо, сэр, — сказал молодой человек и передал ему бумаги.

Хеллер со всей этой кипой стоял в стороне, пока девушка, которую опрашивала мисс Симмонс, не начала собирать свои вещи, явно намереваясь уходить. Именно в эту минуту Хеллер подошел и положил стопку брошюр на стол мисс Симмонс, а сам уселся на стул рядом, на что очередь не обратила никакого внимания. Он достал свои документы и вручил их мисс Симмонс. Та даже не подняла головы. Это была весьма строгого вида молодая женщина с гладко зачесанными волосами, собранными на макушке в пучок, и в очках с очень толстыми стеклами. Она растерянно пошарила по столу и сказала:

— Да вы ведь не заполнили формуляр на поступление.

— Я просто не знаю, как это делается, — сказал Хеллер.

— О Господи, — устало сказала мисс Симмонс. — Еще один абитуриент, который не умеет ни читать, ни писать.

Она тут же взяла бланк и начала заполнять его, время от времени поглядывая в документы Хеллера. Она писала и писала, а потом спросила:

— Ваш местный адрес, Уистер?

— «Ласковые пальмы», — сказал Хеллер и назвал улицу и номер дома.

Мисс Симмонс вручила ему квитанцию.

— Вы можете внести деньги в кассу прямо сейчас. Но я не думаю, что это особенно поможет вам. Ведь оплата вовсе не гарантирует того, что вы будете зачислены.

— А что-нибудь не так?

— Что-нибудь не так? — передразнила его мисс Симмонс. — сегда что-нибудь бывает не так. Но что об этом говорить. Дело все в ваших отметках, Уистер. В отметках, которые у вас — в среднем «Д». А это означает, что «А» вам можно было поставить только за успешный сон на лекциях. Да к тому же в каком-то практически никому не известном учебном заведении. Ну ладно, так на какой курс вы хотели бы поступить?

— Ядерная физика и инженерное дело, — сказал Хеллер.

Мисс Симмонс отшатнулась, будто в нее выстрелили в упор. Потом пристально пригляделась к посетителю и плотно сжала губы Когда она опомнилась настолько, что смогла снова заговорить, голос ее был абсолютно ровный, я бы даже сказал, какой-то мертвый.

— Видите ли, Уистер, для этого должны быть некоторые предпосылки, которых у вас явно не имеется. Не могу я найти их в ваших отметках. Боюсь, что зачисление вас было бы нарушением существующего порядка. Что-то здесь явно не сходится. Вы ведь собираетесь поступить на выпускной курс. Тут явно какое-то недоразумение, Уистер.

— Да мне всего только и требуется, что получить диплом, сказал Хеллер.

— Оно и видно, — сказала мисс Симмонс. — Иными словами, вы, Уистер, добиваетесь того, чтобы к завершению учебного года, то есть в будущем мае, Нью-Йоркский университет официально подтвердил своим дипломом то, что вы являетесь бакалавром в области ядерной физики и инженерного дела, подкрепив это собственным научным престижем и авторитетом, а в результате — направил вас, малограмотного дикаря, куда-то, где вы могли бы взорвать этот мир. Именно этого вы намерены добиваться, Уистер, не так ли? Именно так я вас понимаю.

— Нет, вы все неправильно поняли, — сказал Хеллер. — Моей задачей является не взрывать этот мир, а исправить его!

— Уистер, единственное, что я могу сделать, так это взять ваше заявление и направить его в консультативный совет. Мне, Уистер, придется запросить мнение более авторитетных людей. Ваше дело будет под контролем. Так что приходите сюда завтра к девяти часам утра. И советую вам не питать никаких особых надежд, Уистер. Следующий!

Наступил наконец-то и мой час. Хеллер всегда такого высокого мнения о себе, всегда так самоуверен! И вот наконец на его пути оказался здравомыслящий человек, человек, который видел его насквозь. Да и Гробе проявил себя весьма предусмотрительным типом, так ловко расставив эту ловушку. За здоровье Гробса я тут же осушил полный стакан сиры. Продвижение Хеллера вперед замедлилось до черепашьего шага.

Хеллер не спеша направился к импровизированной кассе, расплатился, а потом, сунув руки в карманы, принялся бродить, не особенно обращая внимание на окружение, по-видимому, глубоко погруженный в собственные мрачные думы. Некоторое время спустя он остановился у плана-схемы университетских здании и принялся читать вывешенные на этой же доске объявления.