Взрослая жизнь для начинающих - Виктория Рутледж
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Проклятье. Айона слышала, как из трубки доносится голос Джима, который пытается понять, что происходит, — как и обычно, когда кто-то повышал голос, он говорил таким трагическим тоном, как будто предвещал всем скорую гибель. Ее приводило в ужас то, что их ссору слышат посторонние. Хорошо все-таки, что их слышит Джим и что он хочет поговорить с Ангусом (и теперь уже сообщает об этом очень настойчиво), потому что ее уже распирало от слов и фраз, которые так долго приходилось сдерживать.
Например: «Ты меня не нанимал, фашист!»
Или «Только не воображай, что можешь вот так мной командовать!»
«Кем ты себя возомнил, черт возьми?»
«Может быть, ты паб любишь больше, чем меня!»
«Почему я за всю неделю могу нормально отдохнуть только один час?»
«Думаешь, я хочу жить с человеком, от которого постоянно несет всеми запахами паба?»
«Я, может быть, и не хочу выходить замуж за такого психопата, которому только бы покомандовать!»
«Может…»
Она с такой силой сжала трубку, что костяшки побелели.
Ангус ответил на ее молчание еще одним недобрым взглядом, и, будто против собственной воли, с губ Айоны сорвались слова:
— Подумай хорошенько перед тем, как вот так со мной разговаривать, — и он уже было открыл рот, чтобы заорать на нее.
— Эй, эй, эй, что тут происходит? — Нед вошел в дверь, неся три ящика с овощами. На его худых руках выступали бицепсы, а футболка с «Нирваной» так же свободно болталась на плечах, как и двенадцать лет назад, когда он впервые надел ее. — Ребята? Мне кажется или что-то произошло?
Айона повернулась и почувствовала, что голова у нее кружится, а сердце бешено стучит. Но все же она была невероятно рада видеть Неда.
— Нет, все в порядке. Джим только что позвонил и хочет поговорить с Ангусом.
— Да не надо, я передумал, — негромко послышался голос Джима из трубки.
— Я не хочу говорить с…
— Поговори с Джимом! — проревела Айона. — Сейчас же!
Потрясенный Ангус взял трубку и отошел к другому концу стойки.
— Я не знал, что вы женаты, — непринужденно произнес Сэм.
— Мы не женаты. — Айона прикусила язычок, чтобы не ляпнуть какую-нибудь гадость.
— Нет, приятель, это только так кажется, — пояснил Нед, поставил ящики на стойку и пошел за следующими. — Кричат, вопят, командуют друг другом…
— На этом и держатся счастливые семейные отношения, — печально сказал Сэм. — Вот и моя Кэтлин…
— Вы просили пинту пива, не так ли, перед тем, как наш разговор столь грубо прервали? — спросила Айона, дрожащими руками открывая посудомоечную машину, чтобы достать стакан.
— Ну, если вас не затруднит. — Сэм слез с табурета и по секрету сообщил: — Пойду, покажу Перси фарфоровую штуку.
У Айоны дрогнули руки, и внутри посудомоечной машины загремели грязные кружки.
— Она сломана, лапочка, — ласково сказал Нед. Он поставил на стол ящик с кабачками и снял руки Айоны с проволочной сетки. — Будь добра, принеси мне льда из погреба. Мне нужно будет охлаждать суп. А Сэму я сам налью кружечку.
Айона кивнула и отправилась в погреб.
Хотя в погребе было чище, чем в ванной на старой квартире Джима и Неда, но в нем так же пахло застарелой плесенью, несмотря на все старания Ангуса, который помыл погреб из шланга. Даже в жаркие дни стены здесь оставались прохладными; на кирпичах виднелись нацарапанные в свободные минуты трактирными слугами когда-то в далеком прошлом каракули и отметки — они были еле видны под слоем пыли, их почти уничтожила рука времени. Айона опустилась на ящики с коктейлями, положила подбородок на руки и посмотрела вверх, на скат для угля, откуда, через толстые стекла викторианских времен, пробивались бледные солнечные лучи. Сейчас из кухни слышалось только постукивание и бормотание — наверное, резали овощи, — частично заглушаемое работающим на полную мощность «Радио один».
Почему момент, когда кому-то надо сообщить горькую правду, наступает как раз тогда, когда они совершенно не хотят тебя слушать? Так многое нужно было Айоне сказать Ангусу, но сейчас совсем неподходящий момент. Она слишком хорошо его знала, понимала, как он беспокоится о пабе, о своей карьере — о невозможности сделать карьеру, о том, как изменения в профессиональной деятельности скажутся на его будущей пенсии, — он ей об этом ничего не говорил, но Айона обо всем догадывалась, потому что среди ночи, во сне он начинал тревожно обнимать ее, а когда говорил о пабе, то сообщал ей исключительно радостные новости. О финансовых проблемах он говорил Джиму. Внутренний голос подсказывал Айоне, что, наверное, неплохо, что о сложностях она почти ничего не знает, но собственная неосведомленность огорчала ее еще больше.
Она хотела сказать ему, что, углубившись в работу, стараясь, чтобы все получилось, он отталкивает ее от себя, и она начинает ощущать себя не его девушкой, а некой задачей, с которой он должен разобраться, — но она этого не говорила, понимая, что тем самым просто пополнит список его проблем еще одной.
Интересно, где бы она оказалась в этом списке — заняла бы более важное место, чем еженедельные поставки пива, или значилась после проблем с водопроводом?
Это несправедливо.
Айона вздохнула и посмотрела на часы. Без двадцати двенадцать. Сейчас уже приходят посетители, которым нужно подать ланч. Времени не остается.
Нет времени. Нет времени для меня, нет времени для него, и вообще время находится только для посторонних.
Так вот почему в иллюстрированных журналах всегда пишут, что твой мужчина не должен быть твоим лучшим другом, и наоборот.
— Джим, я слышал, что он говорил. — Ангус сердито глянул на одного из пропахших пивом приятелей Безумного Сэма, который стучал по стойке опутанной паутиной кружкой. — Подожди минуточку. — Он снова повернулся так, чтобы все видеть со своего наблюдательного пункта, — его самого наполовину скрывала стойка бара, и с этой точки можно было видеть, что происходит на кухне, — в тот момент помощник повара Марк резал лук и ругался с кем-то по поводу состояния холодильника. — Старый мерзавец. Нет, это я не тебе. Послушай только, я слышал, как Габриэл и Тамара на кухне занимались… Нет! Я не говорил, что… Боже, Джим, да у тебя это просто навязчивая идея. Держи себя в руках… Нет! Ох, ну ради бога, конечно я не хотел этого сказать…
Айона швырнула перед ним листок с заказом и указала на молодую пару, которая устроилась, с бутылкой белого вина, за третьим столиком. «Да, спасибо, я их вижу. Спасибо, я не слепой», — раздраженно сказал он. Айона бросила на него мрачный взгляд и пошагала прочь.
