Наваждение генерала драконов - Мария Лунёва

телу. В его серых, как дождливое небо, очах разгорался обжигающий лиловый пожар. Магическое пламя рвалось наружу. Взор мужчины становился все тяжелее, с томной проволокой. Не выдержав, я стиснула бедра, дракон хмыкнул и словно нарочно медленно сдвинул меня ниже, усаживая на свой пах.

— Ты ведь скажешь мне "да", Айла? — в его голосе появилась хрипотца, от которой у меня мурашки вдоль позвоночника пробежались. — Ты отдашь мне себя. Всю без остатка.

— А ты себя мне? — сболтнула и язык прикусила.

Что я несу?! В голове все превратилось в кашу. Близость этого дракона действовала на меня так, что я терялась и ничего не соображала.

— Забирай, — он усмехнулся и, чуть сжимая, прошелся ладонями вверх по моим бедрам. — Всего! Можешь прямо сейчас, сопротивляться не буду. Делай со мной все, что тебе вздумается, огонек.

— Рискованное заявление, — шепнула я сухими губами.

— Это вряд ли, — он тихо засмеялся. — Айла, не уходи от ответа. Ты станешь моей женой? Сегодня... Скажи мне «да» сейчас.

— Не дави... — сжав от волнения ткань его рубашки, тут же попыталась ее разгладить. Но ощутила твердость его мускулов, они перекатывались под руками.

— Давить? — Хэйл поймал мой взгляд. — Девочка, я пока спрашиваю, но, если не дождусь нужного ответа, вот тогда начну давить и наглеть.

— Это как? — спросила и снова прикусила язык.

— А это... — уголки его губ приподнялись. — Ну, браслет на руку, тело в лапы и к себе в берлогу. Запру тебя там в спальне и, пока твой отец будет тарабанить в наши двери, соблазню и заделаю тебе маленького дракончика.

— Хм... — я подавилась воздухом. — Пугающие перспективы.

— Значит, сдавайся добровольно, к осаде я готов. Соблазнять буду грязно, Айла, и настойчиво.

В подтверждении своих слов он спустил меня еще ниже...

Ой... Мои глаза увеличились вдвое. Там подо мной что-то странно поднялось и запульсировало. Я хоть и была невинной, но все равно примерное представление имела, что так яростно рвется ко мне через ткань его штанов. Это... Это... Закрыв глаза, даже про себя боялась сказать, что это. Но «это» все росло и росло, а я, сидя на нем сверху, краснела как рак.

Облизав губы, умоляюще взглянула на нахального дракона. Он улыбался так томно и чарующе. Этот соблазнит, с него станется. Вот только сдаваться я еще не была готова.

Меня пугала эта игра. Казалось, если я приму браслет еще раз, то все обернется кошмаром.

Эта мысль немного охладила мой пыл.

— В твоих глазах появился страх, — Хэйл опасно прищурился. — Расскажешь?

Замерев, отвела взгляд. Смолчать? Это было уже глупо. Наши отношения зашли так далеко, что отрицать связь — бессмысленно.

— В ту ночь, когда я позволила ему надеть браслет на мою руку, он погиб, — шепнула одними губами.

— И ты боишься потерять вновь?

— Нет, — покачав головой, поджала губы. — Я боюсь отпустить его.

— Потому что любишь? — руки, сжимающие мое тело, стали вмиг тяжелее.

— Да и нет, — слова давались мне нелегко. — Он призрак прошлого. Мальчишка, которого, скорее всего, и в живых нет. Но я все еще чувствую щемящую нежность, когда вспоминаю его. Все кажется, а вдруг он придет, а вдруг он жив и ищет меня... Наверное, это все же любовь.

— А меня? — в его голосе я уловила обиду. — Ты хоть немного любишь меня?

— Да, но по-иному. Это не то невинное чувство маленькой девочки. Он был для меня всем. Надеждой на светлое будущее, глотком счастья... Все, что было у меня хорошего в детстве, все связано только с ним. И мне страшно отпускать это. Ты же... Я испытываю к тебе то сильное чувство, что сжимает сердце, как в тисках и не дает дышать.

Его ладони расслабились. Дракон выдохнул и улыбнулся. Мои слова пришлись ему по вкусу.

— Ты никогда не называешь его по имени, Айла. Только «он».

— Да, я вообще никогда не говорю ни с кем о нем, только с тобой. Эта часть моей души закрыта для всех. До тебя я не пускала туда никого.

Хэйл приподнялся и сел. С его лица исчезло все веселье, теперь он выглядел суровым и собранным.

Нахмурилась и я.

Попыталась встать на ноги, он отпустил. Препятствовать и удерживать не стал.

Пройдясь по небольшой полянке, поняла, что дальше держать все в себе смысла не имело.

— Никто о нем не знает, Хэйл. Вернее, о нас. Лишь его отец, который и оставил меня умирать на крыльце горящего дома. Он сорвал с моей руки браслет и просто ушел. А я осталась умирать... Эта ночь до сих пор преследует во снах. Я запретила себе произносить его имя, говорить хоть с кем-нибудь о том, что когда-то меня называли любимой и избранной. Это больно. Это смешивает меня с грязью. Я была настолько нежеланна для его семьи, что меня предпочли просто убить. Оставить умирать как бездомную собаку.

— Оставил умирать? — Хэйл вскочил на ноги. — Кем же нужно быть, чтобы оставить ребенка?

— Я не знаю, — покачав головой, уставилась на водную гладь реки, — но часто думаю об этом. Наверное, безумным любящим отцом, желающим своему сыну лучшего. Кто же обрадуется безродной девчонке, дочери спившегося и разорившегося арендатора? А самое страшное, ведь мой отец куда хуже него. Это папа убил того, кто был мне так дорог. Толкнул и просто наблюдал, как маленький мальчик падает в смертельный омут реки.

— Утонул? — Хэйл приподнял бровь.

— Я думаю, что да... Река коварна и жертв своих живыми не выпускает.

Дракон кивнул и, пройдя по кромке обрыва, сорвал небольшой красный цветочек.

— Оуэн. — Собрав всю волю в кулак, негромко выдохнула я. — Имя Оуэн.

— Что? — дракон взглянул на меня и странно улыбнулся. — Я уж думал, ты совсем мною не интересуешься. Кто рассказал тебе о моем детском имени? Отец или дядя?

Я замерла, тело пробил холодный пот. До меня медленно дошло, что он сказал. Сглотнув, ощутила, как земля уходит из-под ног.

— Айла! — генерал бросился ко мне. — Что с тобой, огонек? Что?

Я не слышала его. В ушах стоял звон, перед глазами черные круги, а в голове крутилась лишь одна мысль:

«Оуэн... Хэйл — это мой