Легенда о мальчике, что учился дышать (СИ) - "chuckcloud"

— Алло, пап… Привет… — тихо заговорил он в трубку, прикрывая рот и динамик ладонью, дабы отец не услышал постороннего шума.

— С Рождеством тебя, сынок… — торжественно, но печально произнес Кристофер.

— И тебя с Рождеством… — проговорил Том. — Прости, что не позвонил… Ээээм… Только пришел домой, заработался… — брехал он, морщась от злости на самого себя.

— Вы работаете в Рождество? — с интересом спросил мистер Уокен. — Как ты устроился там вообще, расскажи… До сих пор работаешь в офисе менеджером?

— Ну… Нет, я же говорил, что хочу уйти оттуда. Так вот… Я теперь устроился в одну контору, которая… Ээээм… Занимается дизайном интерьеров… Ну, я пока только помощник дизайнера, но тот говорит, что у меня талант, обещает скоро повысить… — продолжал неуверенно мямлить парень, сочиняя на ходу, как ему казалось, правдоподобную легенду. — Вооот… Да, в Рождество мы работали… Очень много заказов было накануне праздника… Ну, украшение торговых залов и всякое такое… Кое-что приходилось доделывать сегодня…

— Ох, ну ничего себе, Том! — воскликнул Кристофер. — Никогда бы не подумал, что ты у меня такой творческий парень! — сказал он с усталой восторженностью. — Ну, ты там старайся, применяй фантазию, чтобы как следует проявить себя!

От радости мистера Уокена Харди стало не то что стыдно — ебано! Он почувствовал себя такой мразью, какой не чувствовал еще никогда в жизни, и не был уверен, почувствует ли еще когда-то. Том поспешил перевести тему.

— Ну, а ты как? — спросил он, закусив губу.

— Да, а что я? — усмехнулся Кристофер, и парень услышал, как он глубоко затянулся и задержал дыхание. — Поужинали с прислугой, заходила Мелисса. Интересовалась тобой, кстати. Спрашивает, почему не звонишь ей. Потом она ушла, прислугу я отпустил по домам, чтобы они справили праздник со своими семьями… Ну, а я остался один, включил пластинку Шуберта, да покружил немного в вальсе… Помнишь, как мы с тобой каждый год на Рождество вальсировали? — спросил он и протяжно выдохнул в трубку, освобождая легкие от марихуанового дыма.

— Блять… — почти беззвучно ругнулся Том, отстранившись от телефона. — Конечно помню, пап… Как же не помнить?

— Ох, нам с тобой было весело… — грустно рассмеялся мистер Уокен. — Помню, как ты был еще совсем мальцом, и я учил тебя танцевать… Ты все налету схватывал — талант, не иначе! Хм… И почему же я удивлялся, что ты стал дизайнером? Ты всегда у меня был творческой натурой, выходит!

— Помощником дизайнера, — поправил его Том, дабы немного умалить свои достоинства перед отцом.

— Какая разница! — весело хихикнул в трубку Кристофер. — Впереди тебя ждет большой успех! Я чувствую это! И рад, что отпустил тебя в Штаты, чтобы ты мог попробовать себя… Рад… Только скучаю иногда…

Том убрал телефон от уха, приложил его к правостороннему сердцу и приставил большой и указательный палец к переносице.

— Сынок! Алло! Алло! — услышал он через полминуты голос отца и вновь приложил трубку к уху. — Сынааа! Аллооо! Со связью что ли неполадки…

— Я тут, пап… — вымолвил Харди, сглотнув ком подступивший к горлу. — Прости еще раз, что сам не позвонил… Я немного потерялся во времени, забыл, что у вас уже ночь… Сейчас собирался поужинать и набрать тебе… Вот было бы глупо, если бы ты уже уснул, а я бы тебя разбудил…

— Да как же я мог лечь спать, не поздравив тебя с Рождеством?! — изумился мистер Уокен.

— Еще раз прости, я правда заработался… — пробубнил Том. Он был готов провалиться под землю сию же секунду — так стыдно перед отцом ему было. Парень бы сейчас все отдал, чтобы очутиться рядом с ним, обнять его и сказать, что тот не одинок.

— Ничего страшного, сынок, я все понимаю… И совсем не обижаюсь… — с теплотой сказал Кристофер. — Ну ладно, иди отдыхай, ужинай… С Рождеством еще раз… Люблю тебя.

— И я тебя, пап… — выдавил Том и хотел уже сбросить звонок. — Постой! Алло! Ты еще тут?

— Да-да…

— Подо что говоришь танцевал? — спросил Харди.

— Шуберт, вальс си минор, — ответил Кристофер.

— Просто что-то вспомнил, и тоже так захотелось повальсировать… — водил пальцем Том по морозному узору на стекле. — Сейчас поужинаю, выпью немного Каберне Совиньон, передохну, включу музыку да тоже покружусь немножко… Вальс си минор значит… Понял… Ну ладно, давай, пап. С Рождеством! Ложись спать уже…

— Хорошо, Том… Спасибо… — выдавил мистер Уокен, кажется, еле сдерживая усталые слезы.

В трубке раздались короткие гудки.

— Сука-бля! — взорвался Харди, отшвырнув телефон в сторону.

— Ты чего тут? — услышал он позади себя парня-голос.

Том обернулся и увидел Декстера, потиравшего свой наглый ударенный глаз, ведь именно в него и прилетел телефон.

— Давно ты тут, сука-бля, стоишь уши греешь? — рявкнул Харди, пытаясь незаметно вытереть проступившие на глазах слезы.

— Не, — отмахнулся Морган. — Так с кем говорил? — спросил парень-прослушка, положив руки в карманы.

— Ебать не должно, — состроил свой фирменный еблет Том и двинулся обратно в гостиную.

Декс подкатил свои наглые сплетничающие глаза и пошел за Харди.

Том перебросился еще в пару партеек покера, забрал свой выигрыш и удалился в спальню, где налил себе вина, нашел на полках Тиля пластинку Шуберта и запустил ее на граммофоне. Покружив по комнате в одиночном вальсе, парень мысленно поклялся себе, что на следующее Рождество непременно отправится к отцу в Манчестер, какие бы обстоятельства не были. После он лег в кровать, прихватив с собой томик Тургенева. Так и уснул, уронив книгу себе на лицо.

========== Глава 47: Пуля ==========

Май 2001 года.

— Давай тащить он! — орал Тиль, брызжа немецкой слюной Декстеру в лицо.

— Да блять! А сам не дотащишь? — подкатил тот свои наглые ленивые глаза.

— Найн! Мы должен шнель уходить отсюда! Пока нас сам не пристрелять! — рычал Швайгер.

Том слышал все это приглушенно, будто погрузился с головой под воду. Дышать было тяжело, каждый вздох отдавался болью в левом плече. Он чувствовал, как кто-то приподнял его под руки и поволок по земле. Последнее, что парень помнил до этого, как один из поляков, с которыми у них была стрела в лесополосе, достал из-за пояса пистолет. Далее прогремел выстрел.

— Ну же! Брать он за ноги и нести в машину! — стоял на своем Тиль, волоча Тома по траве.

Харди ощутил, как парень-некто подхватил его под колени, и теперь его несли двое. Том на время отключился.

— Муттер Божья! Сколько много кровь! — нервно орал Тиль.

Том с трудом приоткрыл глаза. Кажется, он был в салоне Мерседеса. За рулем сидел херр Швайгер, безумно крутя руль и бросая взгляды на заднее сидение.

— Что за… — прохрипел Харди и закашлялся.

— Тебя подстрелили… — недовольно процедил Декстер, сидевший рядом с Томом, крепко прижав ладонь с какой-то тряпкой к его плечу.

Харди медленно опустил взгляд вниз и увидел, что вся его грудь, а также рука Моргана были сплошь в крови.

— Сука-бля… — прохрипел Том и вновь провалился в небытие.

Он вновь открыл глаза, когда почувствовал, что его опять куда-то несут. Парень увидел сначала лишь небо над головой, затем картина сменилась на высокий мраморный потолок со свисающей с него огромной люстрой. Кажется, его привезли в особняк ДеНиро.

— Быстро его на кухню, — скомандовал черный голос Кертиса. — Кладите его на кухонный стол, я сейчас вызову доктора.

Том ощутил, как его положили на холодную столешницу и вновь отключился.

— Что у вас там вышло? — услышал Харди будто бы прищуренный голос босса ДеНиро. — Поляки совсем распоясались… Давно зарекался иметь с ними дело. Ну, теперь они пожалеют, что подстрелили моего человека…

— Наверняка жиды! — фашистским лаем высказал свою точку зрения Тиль.

— Разберемся… — отмахнулся от него Роберт. — Надо бы его обезболить. Кертис, принеси виски…

Том услышал удаляющийся топот босых пяток по кафельному полу. Затем пятки вернулись и поставили на стол что-то стеклянное.