Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Научные и научно-популярные книги » История » Книга 3. Ракеты и люди. Горячие дни холодной войны - Борис Черток

Книга 3. Ракеты и люди. Горячие дни холодной войны - Борис Черток

Читать онлайн Книга 3. Ракеты и люди. Горячие дни холодной войны - Борис Черток

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 83 84 85 86 87 88 89 90 91 ... 143
Перейти на страницу:

Оценку решения ВПК после несостоявшегося «блестящего доклада Чертока» и минутного выступления Королева высказал Тюлин.

– Нам отпустили все грехи до очередного пуска. Еще одна неудача – и пощады не будет. Сергей всех нас очень выручил. Но он же нас и заложил, заверив, что «процесс познания» заканчивается и в этом году мягкая посадка обязательно будет обеспечена.

Всего за месяц надлежало подготовить этот решающий пуск.

На этот же месяц планировались подряд три пуска по Венере. Подготовка по этой программе шла более уверено, чем по Е-6.

Объяснялось это тем, что система управления аппаратами для Венеры и Марса была полностью в наших руках, мы делили ответственность только с радистами – Рязанским и Богуславским.

Оставались считанные дни до очередного вылета экспедиции на полигон, и предпринимать какие-либо серьезные мероприятия по повышению надежности доработками аппаратуры было поздно.

Мероприятия, придуманные нами в ночь после гибели «Луны-7», были выполнены механиками Морачевского непосредственно на полигоне. Однако для успокоения наши проектанты провели тщательные расчеты возмущений, действующих на участке прилунения до начала торможения. Еще раз проанализировали все температурные режимы приборов. Никаких новых криминалов больше не отыскали.

СП после кремлевского заседания много времени уделял проблеме Н1-Л3 и новому варианту пилотируемого облета Луны с помощью челомеевской «пятисотки». Несколько раз он отлучался в «кремлевку» – больницу на улице Грановского, к которой были прикреплены все «самые главные». Его уже «приговорили» к операции и, по-видимому, торопили. За обедом в нашей столовой он как-то проговорился: «Отправим на Венеру, разделаемся с Луной, и я вас на недельку-другую покину. Очень ко мне медицина пристает». Только после его смерти мы узнали, что отлучки СП в больницу были связаны с кровотечениями из прямой кишки, которые случались у него и в Тюратаме во время командировок.

Договорившись с Рязанским, Пилюгиным, Морачевским, Хрусталевым, я собрал в ОКБ-1 техническое совещание по надежности систем управления при предстоящих пусках к Венере и Е-6, в котором приняли участие руководители и специалисты фирм-смежников.

Собрание получилось многолюдное и шумное. В общем докладе по MB и Е-6 я вынужден был выдвинуть серьезные обвинения в адрес своих друзей.

Основные претензии заключались в том, что аппаратура подавалась к нам на опытный завод в неотработанном до надлежащей надежности виде. Приборы радиокомплекса на MB и Е-6 заменялись в процессе испытаний на заводе и ТП полигона по несколько раз. По MB мы создали макетно-технологический объект, через который пропускали каждый летный комплект. Это позволяло отсеивать приборы, выпущенные с явными дефектами. Тем не менее появлялись новые отказы в процессе испытаний в КИСе завода и на ТП. В целом же положение с надежностью приборов MB лучше, чем по Е-6. На трех последних объектах Е-6 прибор И-100 снимали для замены или ремонта пять раз! Для аппаратуры MB мы ввели на заводе жесткий режим испытаний и тем самым достигли существенного снижения числа отказов при испытаниях на полигоне. К сожалению, по Е-6 мы не могли себе этого позволить. Системы НИИ-885, НИИ-944 и филиала НИИ-923 поступали с таким опозданием, что летные комплекты, не успевая проверить на заводе, грузили в самолеты. Впервые они проходили проверку в комплексе только на полигоне.

Обращаясь к Пилюгину, я пожаловался, что его заместители не чувствуют своей головной роли – ответственности за систему управления Е-6 в целом. Мой длинный доклад изобиловал большим числом обличающих примеров. Как доказательство отсутствия системного подхода и строгого контроля за ошибками в настройке аппаратуры я привел последние три аварии Е-6. «Все три – на совести разработчиков системы управления», – заявил я. Разразилась очень бурная дискуссия.

В совещании участвовали военные представители всех приглашенных организаций. Мои претензии по качеству и надежности грозили остановкой приемки и срывом графиков поставок. Неоднократно получалось так, что после наших претензий военный представитель прекращал приемку у смежников, пока не получал исчерпывающих доказательств в устранении всех замечаний. Таким образом, мы как бы сами себе наступали на хвост. Стоит поднять шум по поводу надежности – срываются сроки поставок и соответственно наши сроки, утвержденные на «самом верху».

После моего доклада обвинения в резкой форме высказали наши испытатели и ведущие конструкторы. Разговор получился очень полезным.

Пилюгин, выслушивая обвинения в адрес своего нового НИИ, вначале надулся и начал жевать язык, что по обыкновению было признаком гнева или обиды. Но под конец высказал много полезных мыслей о порядке работы на будущее.

– Мы имеем по каждой ракете свой комплексный стенд, через который пропускаем полный летный комплекс раньше, чем его отправляем для установки, – сказал он, – а по Е-6 за три года такой стенд не укомплектовали ни аппаратурой Морачевского, ни автоматикой Исаева, ни радиосистемой Богуславского. Это наша недоработка. Будем исправлять. Такое поручение даю Финогееву и Коврижкину. Правда, если через месяц сядем на Луну, может, стенд и не потребуется.

Когда разъехались все смежники, мы в своем кругу, подводя итоги трудного разговора, решили, что пора брать в свои руки не только руководство испытаниями на полигоне, но обязательно и управление полетом до планеты. По «Востокам» и «Восходам» роль руководителя полетов практически выполнял сам Королев, имея помощниками Феоктистова, Гагарина и всех главных конструкторов, которые посменно дежурят в кабинете Кириллова и переговорной комнате МИКа. Для длительных межпланетных полетов надо переходить на режим штатного профессионального руководителя полета. Пока таким на НИП-10 являлся Богуславский, а в Евпатории на НИП-16 по MB начинал командовать Агаджанов. Своих руководителей мы до сих пор не имели. Мы начали было спорить, как лучше руководить, но быстро остыли, вспомнив с досадой, что со следующего года вся межпланетная автоматическая тематика от нас переходит к Бабакину. Пусть уж он заводит у себя управляющих этими полетами.

Королев сам не улетал, но стремился вытолкнуть на полигон почти всех главных. Шабаров и Осташев уже месяц безвылазно трудились на полигоне и жаловались, что представители многих смежников не решают вопросы до прилета своего главного конструктора.

25 октября вместе с большой группой главных мы вылетели на полигон. Здесь в самом буквальном смысле пыль стояла столбом. Дело в том, что МИК на «двойке» и первый старт не обладали пропускной способностью, которая требовалась планом по количеству пусков на конец 1965 года. Командование полигона с согласия Госкомиссии часть ракет-носителей для подготовки и пуска передало 31-и площадке.

Впервые две четырехступенчатые ракеты-носителя готовились в новом МИКе для пуска с нового старта. К работе подключались новые расчеты военных специалистов. Удвоение стартовых мощностей полигона потребовало и от промышленности увеличения численности участников пусков. Все большее число специалистов и рабочих покидали свои предприятия и отбывали в длительные командировки на полигон. Через день после прилета с Осташевым и Шабаровым мы поехали на 31-ю площадку.

Условия работы здесь были несравненно хуже, чем на нашей «двойке». В новом, еще не обжитом МИКе воздух был насыщен пылью, полы грязные, лабораторные комнаты не обустроены, не было ни стульев, ни столов, люди сидели у пультов на ящиках.

Жилой городок в километре от ТП вмещал уже 4500 человек. В гостиницах в один номер площадью 15 квадратных метров втискивалось до пяти человек. Постельное белье менялось только при смене постояльца, и то не всегда. Чтобы пообедать, надо было простоять в очереди в столовую чуть ли не два часа. Ко мне подошла группа молодых инженеров. Ребята пожаловались:

– Военному начальству – отдельные столики с красивой официанткой в накрахмаленном фартучке, а остальным – неубранные столы с грязной посудой, да еще из всех приборов только алюминиевые ложки. Пока пройдешь из МИКа один километр, простоишь в очереди, пообедаешь, еще один километр обратно – уже и ужинать пора.

Несмотря на все это столь обычное для наших новостроек бытовое неустройство, народ работал героически. Особенно трудная доля выпала на долю монтажников нашего завода. «Рабочий класс», как мы их называли, умел приспосабливаться к неудобствам быстрее и лучше технической интеллигенции. Столовой они не пользовались – бригада организовала питание прямо в рабочем помещении. В номерах гостиниц и на рабочих местах у них чистота и порядок, не в пример инженерному составу.

«Сколько надо, столько и работаем, – говорил мастер, – вот только вы плохо обеспечиваете нас документацией на подготовку. Много времени уходит на размышления, инструкций нет и спросить не у кого. Но не беспокойтесь – мы свое дело делаем и не подведем». Четвертую ступень – блок «Л» и ракету-носитель в целом действительно они научились готовить спокойно, без подчеркнутого героизма.

1 ... 83 84 85 86 87 88 89 90 91 ... 143
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Книга 3. Ракеты и люди. Горячие дни холодной войны - Борис Черток торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит