Ты дура. Приключения продолжаются! - Елена Белова

Резко потемнело в глазах, куда-то делся весь воздух, и я пыталась вдохнуть и не могла, и что-то звенело в ушах, а ноги почему-то горели. Помогите. Пустите меня! Я не хочу превращаться сейчас! Я должна сбить чародея. Я не хочу! Помо… ох… Отпустило так резко и внезапно, что я не сразу поняла, на чем я сижу таком шершавом и холодном, почему во рту такой странный пыльный вкус и чьи ноги в поле зрения с такой с кудрявой шерсткой и тонкими коготками…

Голова гудит и соображать отказывается, ноги по-дурацки шевелятся, странные такие ноги…

— Уйди! Уйди с камень… Саша! На пол!…- слышится чей-то задыхающийся голос. Чей-то? Рика. Только с ним что-то не так. Спустя секунду в голову медленно протолкалась мысль, что Рик говорит неправильно. Еще через полсекунды — что язык другой — не местный, а русский, и… стоп. Русский?! Рик… говорит… на русском?!

— С камень! Уйди! Саша! — шаман рвется из своих цепочек, не отрывая от меня расширенных глаз, не обращая внимания на разозленного колдуна, — Вниз!

Может, я б не сразу сообразила, может вообще только потом поняла бы, что «камень» и «алтарь» вообще-то одно и то же. И что эта почти живая каменная плита почему-то перестала меня держать, тоже не сразу дошло. В голове все еще плавал туман, и смыслить что-нибудь было тяжело… но хомячья перекошенная рожа и злобная рожа черного психа оказывается, могут прочистить мозги не хуже минералки. Я сиганула с алтаря, как с водной горки, прыгнула на пол… и заозиралась, пытаясь понять, что делать. Так, оценим расклад.

Хомяк… хомяк непривычно крупный. Он что-то яростно грызет — я не поняла, что. Не мой хвост и ладно. Но он не противник. Оскалился и пятится вместе со своей добычей… Боится, что ли? Златые мантии — тоже не рвутся меня ловить. Тыкают пальцами и ни с места. Опять я превратилась в кого-то странного? Ладно, пилинг с ними всеми, главное, делать-то что?

— Беги! Беги! Са… — голос шамана вдруг оборвался. И я остановилась…

— Сгара махрай! Ты мне за это заплатишь! Ты! Ты! — маг был страшен. Он забыл про меня, про все, только об одном думал — о шамане, который опять помешал… — Встать, мальчишка!

— Глупый ты! — вдруг разрезал воздух тоненький голосок., и в занесенную руку Ставинне вцепились три ветки. Забытый Ляпчик вмешался в дело. — Не тлогай Лика! Плехой! Пусти его!

— Пошел прочь!

— Пусти!

Я не поняла, что сделал Ставинне, но Ляпчик в голос вскрикнул, и одна из его веток бессильно повисла. Малыш отскочил, растерянно поднял веточки и… заплакал.

— Плехой…

— Сволочь! — я рванулась вперед.

— Не смей! — шаман, отчаянно извернувшись, яростно пнул черного мага связанными ногами, я примерилась укусить, но Ляпчик успел первым.

Зеленый малыш вдруг… ощетинился. Листья встопорщились и дрогнули как-то зло.

— Ты плехой, — дрожащим голосом проговорил Травкин (в эту минуту он совсем не казался ни смешным, ни ласковым) — Плехой! Ты…

Ставинне оглянулся. Он явно не принял всерьез какой-то ходячий кустик. Даже не отодвинулся…

А зря.

Ляпчик вдруг тряхнул ветками — сразу всеми, молча, зло, что-то свистнуло, и на шее, лице Ставинне появились какие-то темные точки. Сдавленно вскрикнули и те два мужика, из Златых. Похоже, им тоже досталось. Черный маг недоверчиво поднес к лицу руку и вынул из кожи что-то маленькое, острое — кажется, шип.

— Это… — начал он… И рухнул.

Вас когда-нибудь кусали цветы? Ну или набрасывались с иголками и шипами? Нет? Ну тогда вы бы тоже поступили как я. Как, как… Растерялась я. Чтоб милый Травкин уложил черного психа? Конец света!

Но Ставинне лежал и не шевелился. И Златые… Неужели все? Вот так просто? Мы живые… И Рик, и я, и зеленый малыш. А эти лежат…

— Плехой упал, — Ляпчик длинно всхлипнул и придвинулся, прижался ко мне и Рику. — Ликке… ветка болит…

— Все будет хорошо, — с трудом выдохнул Рик, — Ляпчик, Саша… все будет хорошо… Только… только нужно отключить алтарь. Надо снять… цепи. Мгразз дро… Саша, милая, держись поближе к Ляпчику. Отойдите, я попробую встать.

— Куда встать в таком ви… — начала я и замолкла. Рик не встал. Он вскочил. Гибко и быстро, как танцор в брэйке — одним движением. И двинулся к алтарю. Слишком как-то нацеленно двинулся… Мы с Ляпом не сговариваясь, метнулись следом.

— Стой! Ты куда?

— Мне нужно замкнуть алтарь.

— Как?

— Лечь, и…

— Ты рехнулся?!

— Я должен…

— Нет!

— Саша, я потом все объясню!

— Ни за сто! — это уже Ляп у него на ногах повис.

— Отпустите. Время уходит…

Не знаю, отпустили бы мы его на это самоубийство (в смысле удалось бы ему нас уговорить или нет), но тут в притихшем зале послышался ликующий хохот.

Хохотал крыс. Он сидел на краешке того самого алтаря, как-то пригнувшись, выгнув спину, будто не крыс, а бешеная кошка, он распушил хвост и хохотал, как ненормальный злодей из аниме. Радостно и сумасшедше…

— Действует! Действует! Я чувствую!

Это было так дико, что мы с Ляпом забыли держать Рика.

— Он чокнулся? — тихо спросила я. Что-то было плохо, я чувствовала, что-то было плохо и быстро становилось все хуже… только я никак не могла понять, что.

— Саша… а где вторая половинка смолы? — спросил Рик очень тихо. — Тот кусок, что…

Твою косметичку… вот же, что не так!

— Он ее съел!

— Быбыдрых, — простонал шаман, — Прячьтесь, быстро…

— Но… — я быстро осмотрела зал. Спрятаться было абсолютно некуда. Разве что за куч камня. Но до них еще допрыгать надо. А сколько времени у нас? — Думаешь, подействует? Так быстро?

— Доза была на дракона. А он…

— А я буду драконом! — взвыл хомяк, — Сейчас я превращусь. Превращусь! Я буду громадным драконом, самым сильным, самым-самым! И первые, кого я съем, будете…а-а-а!

Со стороны превращение выглядело странно. Это было не так, как в голливудских ужастиках про оборотней — там где слезает шкура и ломаются кости… нет. Хомяк просто рос, рос, рос, быстро, беззвучно и страшно… а потом одним неуловимым движением — раз и все — он перетек в другую форму. Мгновенно.

Громадный дракон в черной чешуе склонил голову… с хищным интересом посмотрел на нас. Рик немыслимо извернувшись, прыгает в сторону, уходя с полосы белого гудящего огня. И утаскивая нас. Дохнуло жаром… На миг становится почти нечем дышать, кажется, сейчас загорятся волосы. Тонко верещит Ляпчик — малыш боится огня.

— Поиграем в пейнтболл по-драконьи, госпожа Морозова? — хохочет хомяк. Бывший хомяк… Крыса он, крыса, даже в драконьей чешуе. — Поиграем? Выбирай, кого первым зажарить? Хххха!

Новая вспышка, снова мимо — пламя плавит остатки стены. Рик шипит что-то сквозь зубы, пристально всматриваясь в алтарь…