Эльфдом - Уэн Спенсер

Она выхватила разделочный нож Они, и принялась безжалостно обрезать волосы.

С соблазнительными эльфийками у него не было никакого опыта, но про женщин, избитых до полусмерти Они, он знал слишком много. Ей надо выпустить гнев. Ему неизмеримо жаль ее прекрасные волосы, но они опять отрастут. Он следил за движениями ножа. Волосы падали вокруг нее длинными шелковистыми завитками. Добравшись до черепа, она попыталась остричься еще короче, и тогда он схватил ее за руку и забрал нож. Он знал, что словами здесь не помочь. Молча, он поднял ее на руки и постарался утешить, защищая ее от самой себя.

И тогда Томми понял, что облажался.

Он нарушил основное правило. Член занят, сердце свободно. Он заботится о ней. Черт! Ошибка, достойная двенадцатилетнего пацана. Еще не хватало расклеиться перед эльфийкой.

«Я не должна была приезжать в Питтсбург», - прорыдала она ему в плечо, пока он молча бранил себя. - «Я выбрала свою участь нэ хэ, когда Ветроволк привез меня в Западные Земли. Его клан жил в палатках, а повсюду не было ничего кроме деревьев. Я не доверилась ему. Я не поверила, что он сможет создать процветающую общину на месте дикого леса».

И, конечно же, из-за того, что Томми думал не тем местом, он был счастлив, что она не доверилась эльфу, и сейчас плакала на его плече.

«Я видела только руины», - выла она. - «Я отстранилась от него и бросила в одиночку пожинать плоды своего провала».

Томми надо было сделать то же самое. Он не мог позволить себе привязаться к какой-нибудь девушке, и особенно к эльфийке. Проблема в том, что ему еще надо доставить ее в целости и сохранности к Принцу Настоящее Пламя.

«Я должна была смириться с моим поражением», - всхлипнула Драгоценная Слеза и крепче прижалась к нему. - «Но все происходило так быстро, и прошел слух, что его жену-подростка похитили и, возможно, убили. Я думала, что если окажусь там, когда они найдут ее тело...»

Томми поцеловал ее, останавливая на полуслове. Он не хотел слушать, как она собиралась вернуть себе Ветроволка. Не хотел представлять ее в постели с этим эльфом. Глупо завидовать, глупо вообще что-то чувствовать.

Но, вопреки всему, он продолжал держать и успокаивать ее, и чувствовать себя абсолютным идиотом, потому что хотел защитить ее.

Она достаточно успокоилась и осознала, что им нельзя больше топтаться на месте. Когда она выскользнула из его объятий, Томми почувствовал, как будто внутри него что-то оборвалось. Он знал, что теперь ему придется удерживать ее на расстоянии. Он злился оттого, что ему больно, злился на себя, на нее, на эльфов и тупых Они.

Спот дернул Томми за рубашку и ткнул пальцем в небо.

На горизонте виднелся Госсамер, живой корабль, его огромное тело сияло в лучах солнца. Большая гондола под ним черной иглой скользила сквозь синеву неба.

Драгоценная Слеза резко вздохнула. - «Это один из наших».

Наших. Как будто он тоже эльф. Но в ее словах было не больше радости, чем в его мыслях.

«Это плохо?»

«Я не знаю, сколько эльфов из моего клана сотрудничают с Они».

ГЛАВА 34: АМАРАНТ И ГОРН

С тех пор как Масленка нашел Радость на железнодорожной станции, жизнь приняла очень странный оборот. Однако, несмотря на то, что выбранный им путь был полон резких поворотов и змеей вился по темным переулкам, он чувствовал, что держит все под контролем. Он сам взял ответственность за детей. Он решил переехать в Пресвятое Сердце. Он отказывался от спонсорства, пытаясь выяснить, смогут ли они открыть анклав, не привязывая себя к какому либо клану.

Но сейчас у него возникло неприятное ощущение, что жизнь уже летит без тормозов. В любой момент он сорвется с крутого холма, вдавит педаль в пол, чтобы остановить все, но колеса продолжат крутиться.

Он подошел к доске с расписанными планами на будущее, пытаясь найти что-нибудь, что придаст ему уверенности в контроле над ситуацией. Из бесчисленного количества намеченных дел, ему больше всего приглянулась покраска. Дыры от пуль уже заделаны, а стены отшлифованы и загрунтованы. Осталось только покрасить. Сейчас все здание будто покрыто яркой белой сыпью, сверкающей на фоне грязно серых стен. Краска сотрет последние следы Они, и анклав станет по-настоящему их домом. К тому же все необходимые материалы продаются в одном из его любимых мест — хозяйственном магазине.

Как и многие выжившие заведения Питтсбурга, Воллертонс правил Саут Сайдом с незапамятных времен. На узких тускло освещенных рядах этого магазина можно найти все, что угодно, чтобы обустроить дом на Эльфдоме, от краски и лестниц до огнеметов и волчьих капканов. Бекки Воллертон стояла у прилавка, склонившись над мультиваркой, по всему залу разносился аромат тушеного мяса. Периодически раздавался грохот и топот маленьких ног — новое поколение продавцов играло в футбол или догонялки в большой комнате наверху. Масленка чувствовал себя здесь в безопасности.

Он проводил детей в лакокрасочный отдел, за ними темной тенью следовала Царапина. Масленка не мог представить себе, какую боль она испытывала, разом потеряв всех своих боевых товарищей. Ночью в постели с ним она позволяла себе расплакаться, но, как он понял, при свете дня она работала и предпочитала держаться на расстоянии.

Дети тихо стояли перед длинными рядами образцов краски, пораженные настолько богатым выбором цветов.

«Они такие красивые». - Радость указала на образцы. - «Мы можем выбрать только один?»

«Если хотите, можете выбрать два или три». - Он вытащил кремовую пластинку и темно-зеленую того же типа. - «Вся хитрость в том, чтобы цвета хорошо смотрелись вместе. Мы можем покрасить три стены кремовой краской, а четвертую — зеленой».

Он поставил пластинки обратно на полку. - «Комнаты большие. Вы можете разукрасить их как угодно. Но проще всего выбрать один цвет, который больше всего нравится».

«Что здесь написано?» - Заросли Рогоза протянула ему пластинку теплого золотистого оттенка.

«У каждого цвета есть свое название. Этот называется...» - он на секунду замолчал переводя фразу на эльфийский. - «Долго и счастливо».

«Долго и счастливо», - эхом отозвалась Уточка и забрала пластинку у Заросли.

«Что это за название?» - возмутилась та. - «Оно же ничего не обозначает».

Масленка махнул рукой в сторону обширного отдела желтых оттенков. - «У нас закончились названия, и мы начали придумывать новые».

«Мне нравится этот». - Радость вытащила пластинку бледно-желтого оттенка сливочного масла. - «Как он называется?»

Он перевел. - «Настоящее Удовольствие».

Радость выдала несколько восторженных па. - «Очень нравится».