Обручальное кольцо - Сильвия Холлидей

– Отдайте ему это. Я не за тем ехала в такую даль, чтобы дожидаться завтрашнего утра!

Она отпустила лакея властным взмахом руки, но едва он ушел, вся сжалась от душевной боли. Джеми не пожелал с ней встретиться. Как он мог?!

А вдруг он стоял у окна именно в тот момент, когда она плелась по аллее – уставшая, жалкая путница, – и решил, что эта нищенка недостойна его внимания? Пруденс внимательно изучила свое отражение в зеркале, висевшем над камином. О Господи! Плащ покрыт пылью, из-под капюшона выбиваются непослушные пряди волос. Она положила на пол узелок, сняла плащ и быстро привела в порядок прическу: пригладила волосы, а несколько длинных локонов кокетливо перекинула через плечо. Потом Пруденс оправила корсаж и стряхнула с юбки остатки соломы.

Ее руки дрожали, но она старалась не обращать на это внимание, потому что боялась признаться самой себе, как сильно волнуется перед встречей с Джеми. Ведь прошло больше года. Она изменилась. А он?

– А… наверное, это та самая малышка из Винсли?

Пруденс чуть было не подпрыгнула от неожиданности. Голос звучал мягко, но с оттенком раздражения. Она обернулась.

Лицом к лицу с ней стоял Джеймс Эрнотт, лорд Суиндон. Притворив дверь, он с недовольным видом созерцал свою гостью. На нем был надет сиреневый халат; темные волосы уложены в элегантную прическу и напудрены. Лицо по-прежнему поражало своей красотой. Орлиный нос, сверкающие черные глаза, мягко очерченные губы – именно таким и запомнила его Пруденс.

Но блеск в глазах скорее всего объяснялся легким запахом алкоголя, достигшим ее ноздрей. Уголки рта были угрюмо опущены. Раньше он казался Пруденс чуть ли не богом. Теперь она видела перед собой надувшегося, капризного ребенка, который смотрел на нее с некоторой неприязнью. Интересно, станет ли он когда-нибудь настоящим мужчиной – таким, как Росс?

– Ну, и зачем же ты явилась? Прошло немало времени.

Пруденс напомнила себе, что нуждается в Джеми, что только его любовь может скрасить ее печальную жизнь. Она ласково улыбнулась, надеясь, что Джеми смягчится и станет прежним. С чего бы начать?

– Э… Суиндон-Холл действительно очень красив, как ты и рассказывал… в тот день, на лугу, – запинаясь, проговорила Пруденс. Ей было неловко сразу перейти к делу. – Я вижу, ты ремонтируешь дом. Тебе много заплатили за плантацию?

Джеми прищурился.

– Ты пришла за деньгами?

– Конечно, нет!

Как он только мог подумать такое?

– Тогда зачем ты здесь?

– Разве ты не читал моих писем? – вскричала Пруденс.

Джеми вынул из кармана серебряную коробочку с нюхательным табаком, заткнул в ноздрю щепотку коричневого зелья и резко втянул воздух. Потом скорчил гримасу, сморщил нос и чихнул в шелковый платочек, отделанный кружевом.

– Только после возвращения из Америки.

– Но почему же ты не ответил? Я успела бы получить твои письма!

В своих посланиях, полных отчаяния, Пруденс все же соблюдала осторожность, боясь, что они попадут в руки деда. Она только молила Джеми вернуться поскорее, поскольку произошло нечто важное.

Он пожал плечами.

– Но ведь ты писала, что собираешься ехать в Лондон. Я прочел их и решил, что тебя давно уже нет в Винсли. Откуда же я мог знать твой новый адрес?

Это звучало убедительно. И страхи, преследовавшие Пруденс, улеглись. Ведь ее уже посещала ужасная мысль: а что, если Джеми получил ее письмо еще до того, как отправился в Америку, но не пожелал ответить? Глупенькая Пруденс. Да разве это не тот же Джеми? Ее Джеми, который клялся в вечной любви?

– Я гналась за тобой по всему свету, – прошептала она.

– Как трогательно! – протянул Джеми. – Ну вот мы и встретились. Так что за срочное дело привело тебя сюда?

– Ты должен помочь мне. Джеми подавил зевок.

– Милое дитя, у меня нет перед тобой никаких обязательств.

– Есть! У нас родился ребенок.

Джеми ошеломленно уставился на нее. Потом опустил глаза и настороженно спросил:

– А ребенок действительно от меня?

У Пруденс задрожали губы. Да что стряслось с ее милым Джеми?

– Разумеется. Ты думаешь, я забыла о твоих обещаниях и клятвах? И для чего, по-твоему, я вынесла весь этот позор и муки, как не ради тебя? Я хотела подарить тебе сына.

– Сына? – Красивое лицо лорда Суиндона озарит лось улыбкой, и он сразу напомнил Пруденс прежнего Джеми. – Боже мой! Сына! – Он поднес обе ее руки к губам. – Пруденс, благослови тебя Господь. Тысячу раз благослови.

Ощутив прилив гордости, она тут же начала терзаться угрызениями совести. Как можно было усомниться в Джеми, пусть даже на мгновение? Просто его удивила столь неожиданная встреча после долгой разлуки. Или Джеми, перестав получать письма, решил, будто ее любовь остыла.

– У нас красивый ребенок. Сильный и здоровый. Джеми жадно огляделся по сторонам.

– Где же он? Ты привезла его с собой? Пруденс отдернула руки и отвернулась. Ей было стыдно и страшно сказать правду.

– Нет, – еле слышно сказала она. – Я не видела его уже несколько месяцев.

Джеми схватил ее за руку и резко повернул лицом к себе.

– Черт, что это значит? Не видела его? С ним все в порядке?

Пруденс не осмеливалась посмотреть в его темные глаза, полные недоумения и упрека.

– Мой… мой дедушка забрал его. Решив, что я совершила грех, он отрекся от меня. А потом решил сам воспитывать ребенка.

Джеми разразился потоком грязных ругательств:

– Проклятый негодяй!

– Я знаю, окажись ты тогда рядом, он отдал бы нашего сына. Я никогда не называла твоего имени. Но если мы приедем к нему сейчас и я объявлю, что ты – отец ребенка, дедушка не осмелится отказать. Ведь ты человек знатный и влиятельный.

На лице Джеми вновь заиграла улыбка.

– Ну конечно. Я прижму хвост этому мерзавцу! Мы отправляемся в Бергхоуп-Мэнор немедленно! – Он радостно засмеялся, откинув голову. – Сын! Поистине небеса благосклонны ко мне сегодня!

Тут лорд Суиндон заключил Пруденс в свои объятия и пылко прильнул к ее губам.

Господи помилуй. Когда-то поцелуи Джеми приводили Пруденс в экстаз. А теперь она ничего не почувствовала.

Он разжал руки и нетерпеливо потянул за шнурок звонка. Когда вошел лакей, Джеми приказал немедленно готовить карету и уложить туда обед для него и для леди.

– Мне надо извиниться перед гостями. Я вернусь через минуту, – обратился он к Пруденс.

И действительно, только она успела надеть плащ и взять свой узелок, как появился Джеми. Он метнулся в комнату, на ходу накинул пальто и потащил Пруденс к карете, которая уже ждала их во дворе.

Джеми пообещал кучеру кошелек, набитый золотыми монетами, если они будут в Винсли через три часа. И тот, воодушевленный мыслью о награде, гнал лошадей во всю мочь. Джеми опустил шторки на окошках, чтобы в глаза не били лучи заходящего солнца, и с жадностью набросился на корзину с обедом. Пруденс, слишком измученная, чтобы есть, все-таки проглотила кусочек жареного цыпленка, надкусила миндальное печенье и выпила маленький стаканчик вина.