Алиедора - Ник Перумов

– Не очень, – призналась доньята.

– Мы не заимствуем силу. Не просим её ни у кого. Мы всего добиваемся сами. Что бы о нас ни врали, мы не поклоняемся Смерти, мы не изуверы-убийцы, уничтожающие на своём пути всё живое. Мы изучаем Смерть, мы подчиняем Её себе. Вот настоящий, достойный уважения враг, считающийся совершенно непобедимым. И мы создали… место, где границы нашего мира раздвинуты. Где они вплотную подступают к Её владениям. Мы ещё не можем войти в них, так сказать, во плоти, но стремимся к этому. И то, что ты видишь там, внизу, – как раз и есть это самое место. Сюда приходят Мастера и Гончие, приходят, чтобы ощутить, насколько близок великий рубеж, проникнуться величием нашего противника и наших собственных усилий. Теперь понятно?

Алиедора кивнула. Да, понятней объяснить было трудно.

Монумент Смерти. Место, где сходятся границы. Место, где грань совсем близка, где небытие – или, может, просто иное бытие? – вот оно, рядом.

Клубящийся туман завораживал. Казалось, там, за невысокими перилами, – поистине не имеющая дна бездна.

– Нет, нет, дно там, конечно же, есть. – Латариус вновь словно услыхал её мысли. – Не забывай, доньята, это ведь самые обычные каменоломни… пусть даже и глубокие, и древние. Ну а теперь идём. Мастера ждут тебя.

Мастера встретили Алиедору в низком круглом зале, упрятанном глубоко под землю. Во всяком случае, окон не было, а стены между полукруглыми колоннами закрывали красно-чёрные шпалеры со странными, зловещими рунами. Воображение доньяты уже нарисовало узкие и высокие кресла, где восседают безликие фигуры с низко надвинутыми капюшонами; однако всё оказалось не так.

Мастера свободно бродили по залу, присаживаясь кто где хочет, на каменные скамьи вдоль стен, на красно-чёрные же, в тон шпалерам, пуфы, иные устраивались и вовсе на полу, покрытом коврами. Мужчины в одинаковых серых плащах – их на первый взгляд собралось не меньше полутора десятков – и три женщины в коротких чёрных куртках и совершенно вульгарных (на взгляд «старой» доньяты Алиедоры Венти) широких штанах, наподобие тех, что носило меодорское простонародье. Сама доньята тоже щеголяла в мужской одежде, но так то она, беглянка, – а тут это выглядело повседневным обычаем.

Нельзя сказать, что на неё мгновенно «уставились», что её «прожигали чужие пристальные взгляды». Нет, смотрели внимательно, но спокойно, не оскорбляя излишним интересом. И ещё одно – в зале не было «главного Мастера». Не было того, кто отдавал бы приказы, в чьём присутствии все обязаны были бы встать, как принято в Свободных королевствах вассалам вставать перед своим владыкой, неважно, насколько мал его домен.

Заговорил Латариус – похоже, «по праву явившегося»:

– Соратники. Вот девушка, о которой мы говорили. Я проделал с ней долгий путь и потому воздерживаюсь от суждений, ибо мог сделаться пристрастен. Испытайте её.

– Что мыслит сама приведённая? – немедля спросил один из Мастеров. На первый взгляд его трудно было бы отличить от Латариуса – такой же наголо обритый череп, такой же просторный плащ, скрывающий фигуру, того же типа худое, вытянутое, костистое лицо с глубоко посаженными глазами и густыми бровями. – Нет-нет, не отвечай за неё. Пусть даже она только что очутилась в Некрополисе. Чем ты хочешь стать, доньята Венти?

Холод в животе стремительно собирался в тугой комок. Слова пришлось силой проталкивать между губами.

– Я хочу стать сильной. Я видела смерть, и я видела Дракона. Со мной говорила Тьма. Но это всё подделки. Я пришла за настоящим.

Некоторое время собравшиеся молча переглядывались. Алиедора готова была поклясться, что для общения друг с другом им далеко не всегда нужны слова.

– Ты хочешь предать себя Некрополису, вручить нам твои душу и тело? – вкрадчиво проговорила женщина в кожаной куртке.

– Я никому и ничего не предаю! – Откуда взялись силы гордо вскинуть голову? – Я сама по себе. Могу оказаться полезной, готова быть полезной, но предавать – нет! На меня смотрел Белый Дракон, со мной говорила Тьма – так почему же я должна предаваться кому-то душой и телом?!

– Потому что и тот, и другая отвернулись от тебя, Алиедора Венти. – Взгляд женщины резал, словно нож. – Потому что ты сейчас – никто. Только мы знаем, как огранить тот незримый алмаз, что ты носишь в себе. Но для этого нам нужно, чтобы ты верила Некрополису и подчинялась. – Говорившая поднялась, одним гибким движением оказавшись совсем рядом с Алиедорой. Холодная ладонь в тонких кожаных перчатках со срезанными пальцами твёрдо взялась за плечо, развернула доньяту так, что взгляды скрестились. – Я вижу, что из тебя можно сделать. Я понимаю, почему Мастер Латариус потратил столько отличных боевых зомби, чтобы только выручить тебя и доставить сюда. В тебе и впрямь дремлет алмаз, доньята Венти. Но без твоей доброй воли мы ничего не сможем сделать.

– Что именно сделать? – вырвалось у Алиедоры.

– Из тебя выйдет превосходная, великолепная Гончая, – сощурилась женщина. – Для начала, разумеется.

– Мне кажется, с этим не стоит спешить, Мастер Аттара, – заметил ещё один адепт, невысокий, пожилой, с шишковатым черепом, покрытым старческими коричневыми пятнами. Удобно устроившись на пуфе, он пристально разглядывал Алиедору. – Девочек, чтобы делать новых Гончих, у тебя и так хватает.

– Простых Гончих – бесспорно, – отрезала Аттара. – Но не тех, кто поведёт их в бой. Не тех, кому… не нужно многое из того, что потребно им.

– Вот даже как, – усмехнулся спросивший.

– Так и именно так! – резко бросила Аттара. – Я редко ошибаюсь, Мастер Ошгрен. Тебе это известно лучше, чем кому бы то ни было.

– Верно, – миролюбиво кивнул названный Ошгреном. – Но ты редко ошибалась с простыми Гончими, соратница Аттара. А тут, по твоим же собственным словам, совершенно особый случай.

– Я верю. – Стали в голосе Аттары хватило бы, чтобы выковать полный доспех. – Девочка пройдёт испытания.

– А ты её саму-то спросила? – не унимался Ошгрен. – Пусть скажет сама доньята.

– Как она может ответить, если ещё ничего не знает?! – возмутилась Аттара. – Мастер Латариус, насколько я поняла, говорил с ней о чём угодно, кроме дела!

– Торопливость тут неуместна, – парировал Латариус, подмигивая Алиедоре, словно намеренно стараясь подорвать «серьёзность» момента. И доньята поняла – по сравнению со Смертью там, на дне карьера, всё прочее и впрямь становилось несерьёзным.

– Я беру её. – Аттара крепко держала Алиедору за руку, точно боясь, что девушка в последний миг куда-нибудь скроется.

– А она? Она примет такую наставницу? – Ошгрен продолжал бой. Доньята не понимала, в чём причина этого раздора.