Забудь меня. Если сможешь - Юлия Михалина

В этот вечер Максим решил выяснить все раз и навсегда. Когда Виктория пришла к нему и сходу набросилась с поцелуями, Авдеев заставил себя отстраниться, и, отойдя на приличное расстояние, серьезно сказал:

- Вика, так больше продолжаться не может. Либо мы вместе, но во всех смыслах этого слова, либо мы расстаемся, и ничего общего между нами больше быть не может,- в голосе Максима была стальная уверенность, хотя сердце в этот момент разрывало на части. Но он должен это сейчас сказать, сделать. Ему просто необходимо сейчас решить все раз и навсегда.

- Максимка, что ты имеешь в виду? – казалось, девушка была действительно озадачена этим вопросом и не понимала ничего.

- То, что слышала! – отвернувшись, резко бросил парень, - я больше не намерен делить тебя ни с кем другим. Так что выбирай, со мной ты или нет?

- Максим, что ты такое говоришь? Я и так с тобой. И не нужно меня ни с кем делить, - уверенно отрезала Вика.

- Тогда я хочу, чтобы все узнали о наших отношениях.

- Хорошо, - неожиданно согласилась девушка, - тогда завтра мы идем к твоим родителям и говорим, что теперь мы встречаемся.

- Отлично! – это было тем, чего Макс так желал с самого начала их отношений, и вот сейчас это сбывалось. Но отчего-то на душе не было той радости, которая по идее должна была присутствовать. Вместо этого лишь опустошенность, разбитость и странное предчувствие…

На следующий день, как они и договорились, Макс повез Вику к родителям на ужин. Там они и объявили официально о своих отношениях. Странно, но мать в этот раз встретила Викторию без особого энтузиазма, а отчим напротив, был необычайно рад видеть девушку. Хотя, когда услышал новость, ради которой они с Максом собственно и приехали, был несказанно огорчен, пускай и пытался это скрыть. Максим в тот вечер ощущал некую напряженность, между всеми. Тогда ему казалось, что все просто от того, что у матери с отчимом все по-прежнему было как-то слишком странно, словно присутствовала некая недосказанность. И как бы они не пытались прятать её, для парня все было более чем очевидным. Единственным человеком, которого, казалось, не волновало ничего, была Виктория. Она довольно улыбалась на все тридцать два, обнимала и целовала Макса, этим самым словно заявляя свои права на парня.

В этот же вечер, между Максом и Анной Владимировной состоялся довольно странный разговор, суть которого Максим понял лишь спустя определенное время.

- Максим, ты уверен, что хочешь быть с этой девушкой? – когда Макс помогал отнести матери на кухню пустые тарелки, вдруг спросила женщина.

- Что ты имеешь в виду? – Авдеев застыл, непонимающе глядя на мать.

- Ну, ты ведь у меня умный мальчик, подумай, зачем тебе все это? – в голосе Анны Владимировны слышались нотки грусти и некого отчаяния, - она ведь тебя просто использует…

- Мама, что ты такое говоришь? – возмутился парень. Возможно, в глубине души, он и понимал, что мать права, но чувства слишком заслепляли глаза, - я люблю её!

- Люблю… - женщина грустно покачала головой, - а она любит тебя?

- Она? – Максим на мгновение задумался. Да, он любил Викторию, но никогда не слышал от неё подобных слов. Хотя когда любишь, не обязательно ведь об этом постоянно говорить, - любит… - голос Макса звучал крайне неуверенно. Это не могло укрыться и от матери.

- Сынок, ты пока что слишком молод, - вдруг задумчиво произнесла Анна Владимировна, - чтобы понять, что такое любовь на самом деле. Это не безысходная мука и страдания… Это когда делаешь ради любимого человека что-то не вопреки, а во имя… Любить, это значит чувствовать друг друга, отдавать всего себя ради любви, жертвовать всем… но только не так, однозначно, с одной лишь стороны…

- Мама, я не понимаю…

- Со временем поймешь, - вздохнула женщина, и, не дожидаясь какого-либо ответа, вышла из кухни.

Тогда Максим так и не понял, что же имела в виду мать. Прозрение пришло уже позже. Жаль только, что слишком поздно…

После этого отношения с Викой, как казалось Максиму, начали налаживаться. Виктория теперь была исключительно с Максимом, и он, наконец, мог смело называть её своей девушкой, не боясь осуждений со стороны. Чуть больше года Максим мог считать себя полностью счастливым. Любимая девушка была рядом. Романтические отношения, никаких ссор и разборок. В то время Максиму даже казалось, что опять вернулась та скромная и застенчивая девушка, которую он впервые увидел, и которая именно этим и зацепила его.

Мать больше не пыталась отговорить Макса, или же как-то попытаться помешать их отношениям, и даже, как показалось парню, вроде смирилась с таким раскладом вещей. Хотя больше им, по сути, с Викторией и не доводилось сталкиваться лицом к лицу, а уж тем более надолго. С отчимом отношения стали все более и более натянутыми. Причем Макс искренне не понимал, с чего вдруг такие перемены. Парень несколько раз пытался добиться от Олега хоть какого-то объяснения, а в ответ получал только холодное «Все просто отлично, Максим! Великолепно!». Но проблемы была в том, что Авдеев прекрасно знал, что все далеко не так отлично, как казалось. И самое дурацкое было то, что он действительно не понимал, в чем проблема. В остальном же все было довольно-таки неплохо.

Но даже это неплохо длиться вечно, не смотря на все надежды Макса, не могло. И в один прекрасный момент парень начал осознавать, что с Викторией вновь что-то не то. Она все чаще и чаще витала где-то в облаках, куда-то пропадала, пускай и ненадолго, но это начинало настораживать. Некоторое время Максим старался не обращать на её выходки внимания. Но когда Вика в очередной раз не пришла домой и даже не позвонила, а после, как ни в чем не бывало, попыталась отмахнуться от расспросов Максима, Авдеев понял, что что-то тут не чисто. Ревность? Да, она присутствовала. Но было еще какое-то странное чувство, которое на самом деле не покидало Макса все время, пока они были вместе с Викторией, хотя и пыталось прятаться за внешним благополучием. Ощущение некой безысходности и… начала конца? Как ни странно, но именно так оно и было. Казалось бы, живи да радуйся сегодняшнему дню, вот только радоваться у Макса особо не получалось… Хотя он и пытался, действительно пытался. Но ощущение, что еще немного и все у них с Викторией полетит в тартарары, с каждым днем было все сильнее. Напряжение и какая-то невидимая нить обреченности сквозила между ними все время. Но Виктория, либо правда этого не замечала, либо делала вид, что не замечает, всеми силами пытаясь убедить в этом и Максима, что удавалось ей почти успешно. И неизвестно, сколько так могло бы продолжаться еще, если бы одним летним днем не случилось того, чего Максим не мог даже предположить…