Билет куда угодно - Деймон Найт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Чуть менее получаса.
— Призываю собрание к порядку! — барабаня по столу, прогудел Карвер.
Джордж и два других горгона сидели напротив Карвера, а между ними возвышалась орнаментальная ваза с настурциями и папоротником. Вокруг Карвера сгрудились Доминик, Урбан, Вомрат, Альварес, Несельрод, Келли и Ритнер.
— Вот, значит, какая ситуация, — напористо произнес Карвер. — Данный горгон оказался членом их правящего совета — честно говоря, не понимаю, каким образом, но не об этом речь — суть в том, что он весьма дружелюбно настроен по отношению к нам. Можно считать, что мы преуспели в нашей миссии — если только сумеем найти наказание для горгона — иначе мы оказываемся в большом затруднении. Какие будут предложения?
(Доминик вытянул шею, приближая свою лысую голову к Альваресу.
— Доктор, меня тут посетила одна мысль, — прошептал он. — Скажите… есть ли что-нибудь специфическое в строении тела горгона по сравнению, скажем, с нашим?
— Ясное дело, — угрюмо подтвердил Альварес. — Сколько угодно. К примеру, они…)
Бросив на них грозный взгляд, Карвер кивнул Ритнеру:
— Слушаю вас.
— Я вот что подумал. С дыбой, конечно, не вышло, но была в свое время одна интересная штуковина — ее называли Железной Девой. Значит, дверца — или что-то вроде — а на ней такие шипы…
(— Мне кажется, главное, — заметил Доминик, — это выяснить, отчего горгоны уменьшаются.
Альварес нахмурился и обменялся взглядом с Несельродом, который тут же придвинул свой стул поближе.
— Давление… — попытался предположить Несельрод. Они одновременно потерли подбородки и снова переглянулись. В глазах докторов загорелся неподдельный научный интерес.
— Так как насчет давления? — с жаром напомнил Доминик.)
— А сколько времени уйдет на то, чтобы соорудить такую штуковину? — спрашивал тем временем Карвер у Ритнера.
— Ну… часов десять… одиннадцать.
— Слишком долго. Отставить. Дальше!
(— Они действительно одноклеточные, — развивал идею Альварес, — сплошная коллоидная жидкость, при высоком осмотическом давлении. Чем больше они растут, тем большее давление требуется, чтобы поддерживать форму. Когда горгоны становятся слишком большими, вполне можно предположить, что они…
Альварес в ужасе щелкнул пальцами.
— Они лопаются!)
Карвер повернулся к ним, пылая негодованием.
— Джентльмены, было бы желательно получить от вас наконец хоть какую-то помощь вместо постоянных распрей… Итак, Вомрат?
— Сэр, я тут как раз думал: а если мы позволим ему превратиться в рыбу — как он сделал тогда в бассейне, — а затем поймаем его в сеть и быстро-быстро вытащим из воды. Таким путем, возможно…
— Не сработает, — отрубил Келли. — Он изменится обратно за одну секунду.
Тем временем один из больших горгонов, до той поры сидевший неподвижно, внимательно разглядывая цветы в центре стола, внезапно схватил их и стал запихивать в пасть. Джордж произнес что-то резкое на горгонском языке и, вырвав у товарища цветы, потянулся поставить их обратно. Горгон выглядел сконфуженным, но заливался розовым.
А вот Джордж был отчетливо синим.
Его «рука», сжимавшая помятые цветы, зависла в воздухе. Медленно, будто с усилием, Джордж запихнул их обратно в чашу.
Двое других горгонов сочувственно обвили его «руками». Вскоре Джордж стал больше похож на себя, но некоторая примесь синего все же оставалась.
— Ну? — рявкнул Карвер. — К чему же мы пришли? — Он сверился с наручным интеркомом. — До истечения крайнего срока осталось десять минут, так что…
— Джордж, ты потому посинел, что мы тебя наказали? — спросил Вомрат.
— Нет, — неожиданно продудел Джордж. — Мне трудно быть старейшиной. — Он добавил еще несколько слов на своем языке, адресуясь к горгонам, и их «руки» снова обвились вокруг него. — Раньше они были мне панги, — добавил Джордж.
(— Так вот почему он отобрал пирог у жены коменданта! — воскликнул Доминик, хлопая себя по лбу.
— Разумеется. Они…)
— Что такое? Что такое? — заранее ощетинившись, обернулся к ним Карвер.
— Это объясняет историю с пирогом, — торопливо заговорил Доминик. — Видите ли, горгон чувствовал себя покровительственно по отношению к вашей жене… именно это и означает «панга». Горгоны с трудом контролируют свой аппетит — поэтому им приходится охранять друг друга. Когда же горгоны взрослеют и обретают самоконтроль, они естественным образом уменьшаются. Джордж испытывал замешательство по поводу панговых отношений с нами, но что касается вашей жены, то он был уверен: стоит ей съесть еще немного, и она… лопнет.
Карвер покраснел до кончиков ушей.
— Чушь! — завопил он. — Доминик, вы ведете себя непочтительно, оскорбительно и непатриотично!
Джордж, с интересом приглядываясь к ним, продудел несколько слов на языке горгонов. Один из других горгонов немедленно отозвался:
— Старейшая персона говорит, что вы, который с гладкой головой, мудрый человек. Старейшая персона также говорит, что другой, большой, который говорит слишком много, ошибается.
Командирские желваки Карвера яростно заиграли. Он полоснул взглядом по горгонам, затем — по всем сидевшим за столом. Все напряженно молчали.
Карвер героическим усилием утихомирил свою челюсть.
— Ну что, джентльмены, — начал он, — мы, безусловно, старались, но…
— Минутку-минутку! — перебил его Альварес. Где-то в глубинах его узкого черепа забрезжил яркий свет озарения. — Джордж, я тебе панга?
Ушные раковины Джорджа напряженно закачались.
— Да, — ответил он. — Вы очень маленький.
— Хорошо, — обрадовался Альварес, потирая костлявые ладони. — И ты по-прежнему должен быть наказан за ту ошибку, которую допустил на банкете?
Речевая трубка Джорджа расстроенно зажужжала.
— Да, — подтвердил он.
— Превосходно, — сказал Альварес. Все следили за ним с выражениями лиц, разнившимися от недоумения до тревоги. — Тогда слушай, — продолжил он. — Делай, что хочешь!
Раздался свист воздуха — испустил тревожный вздох Урбан. Остальные посмотрели на Альвареса так, будто у него вместо волос выросли змеи.
— Доктор, — с подозрением проговорил Карвер, — у вас уже прошло ваше…
Громкий хор восклицаний оборвал его. Вскочив на стол и попеременно вспыхивая то синим, то ярко-розовым, подобно какому-то небесному знамению, Джордж вовсю чавкал, прожевывая цветы из орнаментальной вазы. Покончив с цветами, он стрескал и саму вазу. Затем, взмахнув одной из своих конечностей, он загреб блокнот для записей, который вертел в руках Урбан. Съел и его.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});