История Киева. Киев руський - Виктор Киркевич

сидеть в своей вотчине в Чернигове, а мы будем сидеть в Киеве». Черниговский князь изобразил недоумение и непонимание, а сам, объединившись с Глебом Юрьевичем и половцами, встретил войско Ростислава и Мстислава Изяславича, у которых были значительно меньшие силы. Напуганный Ростислав начал переговоры и согласился уступить и Киев, и Переяслав. Возмущенный сговором за его спиной, Мстислав Изяславич оставил своего союзника одного, уйдя в свой Переяслав. Этим воспользовались противники. В результате двухдневной битвы войско Ростислава Михайловича было разбито, он бежал, а сын его попал в плен к половцам.

Изяслав Давыдович, чтобы добиться симпатии населения, выкупил сына Ростислава из половецкого плена и послал гонца к киевлянам: «Хочу к вам приехать». Половцы бродили в окрестностях столицы, и чтобы защититься, жители Киева признали власть черниговца. Изяслав занял киевский стол, а Глеба Юрьевича посадил в Переяславе. Но «долгорукого» князя не могли удовлетворить размеры Переяславского княжества. После смерти брата Вячеслава и племянника Изяслава Юрий спал и видел себя великим князем киевским. Он без труда собрал войско прежних союзников и недавних… врагов и пошел на Киев. Бежавший из Киева Ростислав Мстиславич, узнав о походе, пришел к Юрию с предложением мира и целованием креста. Суздальский князь, не доходя до Киева, отправил гонца к Изяславу Давыдовичу: «Ступай брат из Киева. Идет на тебя Юрий». Но наслаждающийся властью Изяслав не хотел никого слушать. Юрий повторяет требование: «Мне отчина Киев, не тебе». Не имея права по старшинству и ощущая отсутствие поддержки киевлян, Изяслав Давыдович побоялся оставаться в столице Руси: «Разве я сам поехал в Киев? Посадили меня киевляне. Киев твой, только не делай мне зла».

В 1156 г. Киевом завладел Юрий Долгорукий. Четырех старших сыновей поставил правителями: Андрея – в Вышгороде, Бориса – в Турове, Глеба – в Переяславе, Василька – на Поросье. На Волыни сидели Мстиславичи: Владимир с племянниками – Мстиславом и Ярославом. Первый успел помириться с Юрием, обещая действовать сообща. Юрий не решался продолжать войну с Изяславичами, а Черниговский Давыдович не расстался с мечтой войти в Киев великим князем. Он начал уговаривать Святослава Ольговича на войну с Юрием, но тот не захотел идти против давнего союзника. Юрий решительно обратился к Давыдовичу со словами, словно из сказки: «Будем биться или мириться?» И тот, как всегда, тут же прискакал с мировой!

Георгий (Юрий) в отвращение кровопролития отступает от осажденного им г. Владимира-Волынского. Худ. Б. А. Чориков

Но семена вражды и жажды власти уже щедро были посеяны на Руси. Желаемого народом мира и спокойствия не получилось. Аналогия с современностью напрашивается сама собой. Началась, а скорее, продолжилась буза дядей с племянниками, в которую время от времени, словно нехотя, встревал Юрий, наконец-то киевский князь. И все-таки в 1157 г. он пошел походом на Мстислава. А с ним сыновья, его зять Ярослав Галицкий, племянник Владимир Андреевич с вездесущими берендеями. Юрий держал в осаде 10 дней Владимир-Волынский, но безрезультатно. Пришлось суздальскому, а теперь киевскому князю держать совет с сыновьями и дружиной. В результате Юрия уговорили уйти в Киев, а Ярослава – в Галич. Мстислав преследовал Юрия до самого Дорогобужа и, по словам летописца, «много зла сделал». Неудачное нападение на племянников нанесло урон престижу Юрия и разозлило Ростислава Смоленского – он надеялся, что навел на Руси порядок и спокойствие. Это подтолкнуло трусливого, но неугомонного Изяслава Давыдовича начать войну против Юрия. К нему присоединился Мстислав Волынский, вдохновленный недавними военными успехами. Собрали они полки к походу на Киев, но тут в Чернигов к Давыдовичу прискакал гонец из стольного города с вестью: «Ступай, князь, в Киев – Юрий умер!». Сие известие свидетельствовало о желании киевлян сотрудничать с противниками Долгорукого. Изяслав Давыдович прослезился и сказал: «Благословен еси Господи, что рассудил меня с ним смертью, а не кровопролитием».

У В. Татищева находим описание Юрия Долгорукого: «Был роста немалого, толстый, лицом белый, глаза не велики, великий нос долгий и накривленный, брада малая, великий любитель жен, сладких пищи и пития, более о весельях, нежели о расправе и воинстве прилежал, но все оное состояло во власти и смотрении вельмож его и любимцев».

О смерти князя написано немало, например роман Петра Загребельного. 10.05.1157 Юрий Долгорукий пировал у боярина Петрилы, в ночь занемог и через пять дней умер. В Ипатьевской летописи следующее: «Пировав бо Гюрги в осменика у Петрила, и в тот же день на ночь разболелся, и бысть болести его пять дний и преставился в среду на ночь, а заутра в четверг положиша у монастыря святого Спаса». В день похорон, 16 мая, произошло «много зла». Разграбили любимую загородную резиденцию князя – Красный двор, а также другую, за Днепром, которую он сам называл «раем». Сожгли дворец его сына Василька, находившийся в центре города. Киевляне перебили всех суздальцев по городам и селам, имения их разграбили. Били их пуще «басурман». Отражение тех далеких событий и свидетельства невосприятия Юрия Долгорукого и его соратников находим у того же В. Татищева. Он рассказывал, как киевляне, избивая «северных братьев», поговаривали: «Вы нас грабили, побивали, жен и детей наших насильствовали, не есть вы нам братия, а неприятели». Следовательно, недружественные отношения между «двумя братскими народами» начались давным-давно.

Сведения о захоронении Юрия мы находим в Лаврентьевском списке летописи под 1157 г., где сказано: «…положиша в церкви у Спаса святого на Берестовем». В этом храме хоронили нередко. Расскажем еще об одном герое нашего повествования. В 1172 г. летопись сообщает: «Преставися благоверный князь киевский Глеб Гюргьевич и положиша и у святого Спаса на Берестовем, идеже лежит отец его Гюрги».

В отличие от прадеда, Владимир Мономах считал, что своих родственников хоронить нужно именно в Берестове. Поэтому и были могилы его жены Евфимии, сестры Софии, сына Юрия Долгорукого и внука Глеба в церкви Спаса. Историки церкви С. Голубев и Е. Голубинский полагают, что церковь построена Юрием Долгоруким. Свои суждения они основывают на том, что, по свидетельству летописи, князь был особо к ней привязан. Церковь была разрушена ордами Батыя. В 1638 г. храм отстроил св. митрополит Петр Могила. В северной части храма стилизованный саркофаг, сообщающий, что на этом месте – захоронение князя Юрия Долгорукого – основателя Москвы. Так ли это?

Рассказывали, что в 1946 г., после принятия решения о праздновании 800-летия Москвы, была образована весьма представительная правительственная комиссия. Однажды на ее заседании выступил сам тов. Сталин. Обсуждая подготовку к юбилею, вождь, даже не выясняя, кто основал город, сказал: «Поставить основателю памятник в центре города и на могиле!» В центре столицы проблем не было, и его в 1954 г. воздвигли. А вот на месте