Сокровище из другого мира (СИ) - Рей Елена

— Лиса, — вот кого точно не смущал мой новый статус, так это Дэмира. Он подошёл к нам и посмотрел на меня долгим внимательным взглядом. Второй наследник понял всё без слов и быстро удалился. — Нам надо поговорить.

— Надо, — отрицать очевидное не имело смысла. — Но не сейчас. Завтра. Многое надо уладить.

Я боялась поднять глаза и посмотреть в лицо демона. Сейчас, когда мы остались в полуразрушенном храме одни, я не знала, что именно боюсь больше всего увидеть на его лице: уже привычную маску или благоговейный трепет перед богиней.

Так себе богиня из меня пока выходит, вон в лицо обычному демону уже посмотреть не могу. Отругав себя мысленно, я задрала нос и смело взглянула в глаза мужчине. В них не было ни того, ни другого, лишь нежность, приправленная горьким сожалением.

— Мне пора, — я развернулась (не знаю зачем, ведь могу просто раствориться в воздухе и переместиться, куда мне вздумается) и вышла на улицу.

Вдохнув свежий предрассветный воздух, я отметила, как постепенно начинало сереть небо. Как там девчонки? Сбежали? Или следовали плану и, не дождавшись меня, решили никуда не отправляться? Мне надо будет встретиться с ними перед церемонией выбора, но ещё раньше мне надо закрыть несколько гештальтов.

Они уже давно меня ждут. Я знаю это.

Глава 28

Я переместилась туда, где из-за горизонта уже наполовину появился жёлтый диск солнца. Он освещал цветущую поляну и отражался в тысячах капелек росы на каждой травинке. По бокам от поляны высился лес, ещё тёмный и хмурый, не пришедший в себя ото сна. Справа, на опушке леса, из-за кустов выглядывал небольшой двухэтажный домик, он полностью зарос лианами и плющом и казался словно вырванным со страниц детской сказки.

Я знала, ощущала, что если слева от поляны пройти в лес по тропинке, вытоптанной ежедневными прогулками, то постепенно деревья начнут становиться всё реже и реже, а затем и вовсе пропадут. Если брести так примерно час, то можно выйти к обрыву. На его дне бушует и пузырится лава. Но здесь, на поляне, её жара не чувствуешь, здесь всё дышит свежестью.

В доме проснулась молодая по меркам магических созданий девушка, она что-то спешно готовила на кухне, пока её муж ещё сладко спал.

Переборов стеснение и страх, я подошла к двери и легонько постучала. За стенами послышался шум, при желании я могла различить каждое слово, где кто находится и чем занят, но не хотела. Сюда пришла не Бездна, сюда пришла я. Маленькая девочка Василиса.

Дверь распахнулась. На пороге замер мужчина с тёмно-рыжей, похожей на осеннюю листву, смешавшей в себе как жёлтый, так и красный оттенки, шевелюрой. Он недоверчиво оглядел меня с ног до головы несколько раз.

Не узнал.

За его спиной маячила невысокая, примерно с меня ростом, хрупкая девушка. Она выглядела совсем юной, будто ей не больше восемнадцати лет. Если бы кровь не подсказывала мне, что это они, я бы засомневалась, что попала туда, куда нужно.

— Кто вы? — мужской голос был собран, а взгляд цепок. Он неотрывно смотрел на моё лицо, скорее всего ожидая прочитать на нём реакцию до того, как я озвучу свои намерения. Быть может, ему это удалось. Внутри меня бушевало столько противоречивых чувств, что я не уверена, что они не отразились на лице.

Ну вот я здесь. И что дальше? Что говорить? Как начать разговор? Меня спросили, кто я, а что мне ответить? Огорошить? Сказать прямо? Или промолчать? Но смысл молчать, если я и так уже здесь, заявилась без приглашения и предупреждения.

Что говорить?

— Я ваша дочь, — голос мой звучал глухо и тихо, я сама себя почувствовала жалкой. Вот пришла, двадцатипятилетняя деточка, разве что землю носочком не ковыряю.

За спиной мужчины послышался всхлип. Мы оба перевели взгляд на зеленоволосую девушку. Она прижимала бледные ладошки к лицу, а по её щекам текли слёзы — одна за другой, как ливень в знойный день.

Демон перевёл взгляд на меня, на его щеках заиграл румянец, но сразу же пропал. С его лица разом пропали все оттенки. Пристальные карие глаза, похожие на расплавленную карамель, смотрели на меня с лёгким оттенком неверия и ужаса.

Демон всё понял.

— Проходи, проходи скорее, — голос девушки дрожал, она легонько оттолкнула мужа в сторону, тот подчинился, все ещё не спуская с меня взгляда.

Меня проводили в гостиную. Один плетёный диван, забросанный в хаотичном порядке мягкими подушками, одно такое же кресло. Перед ними стоял деревянный столик, заваленный какими-то поделками из дерева, опилками и стружкой. В камине, не смотря на лето, весело трещал огонь.

— Сейчас, сейчас! — защебетала девушка, быстро пробежалась по комнате, подошла к дальней двери и бросила серьёзно своему мужу. — Прибери на столе! Сейчас будем пить чай!

Мужчина вышел из оцепенения и, щёлкнув пальцами, перенёс всё содержимое стола на большом огненном облаке куда-то за дверь.

Я смотрела на их растерянность и суетливость с теплотой на сердце. Конечно, пока утверждать, что они рады моему появлению рано, но вот они оба — мои кровные отец и мать. Что я чувствую? Сложно описать. Одновременно и радость, и нежность, и замешательство. Как мне следует себя вести? Что говорить?

Девушка впорхнула в гостиную с подносом в руках. Она ловко расставила на столе три чашки, серебряный чайник, из которого клубами поднимался пар, корзинку с пирожными и тарелку с пирожками.

— Ты даже не предложил нашей дочери присесть? — осуждающе покосилась она на мужа. — Садись, дорогая. Не стесняйся. Мы так долго тебя ждали.

Я села в кресло, родители — напротив. Так странно было от слова «родители»: вот они, рядом. Улыбаются. Рассматривают меня.

— Простите, — начала я охрипшим от волнения голосом, — но я не знаю ваших имён…

— Зои, — чуть склонила голову девушка и широко улыбнулась. — Твой отец — Фларм. Ты не обращай на него внимания, он слишком долго тебя ждал и сейчас не верит, что это действительно ты.

— Василиса, — не знаю почему, но я чувствовала, что мне необходимо назваться настоящим полным именем, я хотела, чтобы они знали его. — Но мне больше нравится, когда меня зовут просто Лиса.

Повисло неловкое молчание. Я по-прежнему не знала, что говорить, какой вопрос задать первым, да и будут ли уместны сейчас вопросы. Зои с трепетом рассматривала моё лицо, а Фларм был погружен в себя.

— Не уверен, что мы можем называть тебя своими родителями, — первый пришёл в себя демон, задумчиво рассматривая зелёный узор на чашке. — Не знаю, в курсе ли ты, но в момент зачатия мы были не совсем мы…

— Нет! — возмутилась Зои, её щеки покраснели, и она осуждающе взглянула на мужа. — Она наша плоть и кровь!

— Но чьё в ней естество? — выдержав взгляд зелёных глаз жены, задался вопросом мужчина. — Наше ли? Я не отказываюсь от неё, но не хочу бросать вызов богам. Что, если от этого её жизнь только усложнится… Сама подумай, кого ей сейчас…

— Не слушай его, ты моя дочь, всегда ей была и будешь, — затараторила Зои, беря мою ладонь прохладными пальцами. — Я понимаю, что тебе непросто, но только не вини нас. Я не выдержу, если ты станешь винить нас во всём случившемся… Когда двадцать пять лет назад к нам пришёл тот мужчина, мы знали, что ты совсем не обычный ребенок. Мы понимали, что многих будет пугать твоя сила, многие захотят тебя убить. И мы решились довериться ему… Желая лишь, чтобы ты выжила.

— Я не виню, — прошептала в ответ.

Дальше разговор потёк куда более оживлённо, словно мои слова прорвали плотину, и бушующая река заполнила всю сушу. Зои рассказывала, как она познакомилась с Флармом, когда тот ещё совсем молодым отправился в путешествие, как они влюбились друг в друга. Их семьи были против их союза, но они рискнули и пошли против них, сами выбрали свою судьбу и ни на секунду об этом не пожалели. Фларм с задумчивой улыбкой рассказывал, как они ждали появления на свет своего первенца, как готовили комнату для меня, как выбирали имя. Как не хотели отдавать меня, но желали, чтобы их ребенок выжил. Как ждали все эти годы и надеялись, что когда-нибудь я постучу в их дверь.