Вампир. История лорда Байрона - Том Холланд

— Долгие годы, милорд, я лежал в могиле. Моя плоть смешалась с грязью, мои пальцы обвили черви, всякие ползучие твари земли оставили на моем лице липкие следы грязи. Я не мог пошевелиться, так велика была тяжесть земли, сковавшая мои руки и ноги, она преградила мне путь к живительному свету луны и ко всем тем живым существам, чья кровь могла бы воскресить меня. О да, милорд, рана, которую вы мне нанесли оказалась тяжелой и мучительной. Долгое время она сковывала меня, не давая восстановить силы и вырваться из объятий могилы. И даже теперь, вы видите, — он указал на себя, — как много мне предстоит претерпеть.

Он сжал свое сердце. Кровь, пузырясь, потекла по его руке.

— Рана, которую вы мне нанесли, милорд, все еще кровоточит.

Я стоял, похолодев от ужаса. Пистолет, казалось, растворился в моей руке.

— Так вы поправляетесь? — спросил я. Паша слегка склонил голову.

— И вы в конце концов вновь обретете свой прежний вид?

— В конце концов да, — Паша улыбнулся. — Если только способ, о котором я упомянул…

Его голос затих. Я все еще не двигался. Паша потянулся ко мне, чтобы взять меня за руку. Я не сопротивлялся. Медленно я наклонился и встал на колени. Он повернулся и пристально посмотрел мне в глаза.

— Вы все еще прекрасны, — прошептал он, — после всех этих лет.

Его губы искривились в усмешке.

— Хотя постарели. Вы, наверное, отдали бы все, чтобы восстановить свою прежнюю красоту?

— Я бы отдал все, чтобы вновь стать смертным. Паша улыбнулся. Видимо, мой ответ поразил его, потому что в его глазах я увидел боль печали.

— Мне жаль, — прошептал он, — но это невозможно.

— Почему? — воскликнул я с внезапной яростью. — Почему я? Почему именно меня вы выбрали для своего, своего…

— Для своей любви.

— Для своего проклятия.

И вновь он улыбнулся. И вновь я увидел печаль и сожаление в его взгляде.

— Потому что, милорд…

Паша потянулся, чтобы дотронуться до моей щеки. Это усилие заставило все его тело содрогнуться. Я почувствовал его окровавленный палец на своей коже.

— Потому что, милорд, — он запнулся, и вдруг его лицо словно осветилось страстью и надеждой, — потому что я увидел ваше величие.

Он судорожно дышал, но даже боль не могла заглушить эту внезапную вспышку страсти.

— Когда мы впервые встретились, уже тогда я понял, кем вы можете стать. Моя вера была оправданной, вы — создание более могущественное, чем я, без сомнения, величайшее из всего нашего рода. Мои ожидания оправдались. У меня есть преемник, готовый взвалить на себя тяжкую ношу и продолжать поиск. И там, где я потерпел поражение, милорд, именно вы сможете достичь успеха.

Его рука бессильно упала. Все его тело вновь затряслось словно от боли, которую причиняла ему его речь. Я с изумлением посмотрел на пашу.

— Поиск? — переспросил я. — Какой поиск?

— Вы говорили о проклятии. Да Вы правы. Мы прокляты. Наша потребность, наша жажда — это то, что делает нас существами отвратительными, вызывающими страх. И все же, милорд, я верю, — он перевел дыхание, — в нас есть величие… Если только… Если только…

Он снова начал задыхаться, кровь брызнула ему на бороду.

Я посмотрел на темно-красные пятна и кивнул.

— Если только, — прошептал я, продолжая его фразу, — если только мы не будем испытывать жажду. Я вспомнил Шелли и закрыл глаза.

— Чего мы сможем достигнуть, не испытывая жажды?

Я почувствовал, как паша сжал мою руку.

— Ловлас говорил мне, что к вам приходил Агасфер.

— Да. — Я посмотрел на него с внезапным удивлением — Вы знаете его?

— У него есть множество имен. Вечный Жид — это человек, который насмехался над Христом во время его пути на Голгофу. И за это он был обречен на вечное скитание. Но Агасфер и тогда был древним, когда Иисус подвергся поруганию. Агасфер был древним и вечным, как весь его род.

— Его род?

— Род бессмертных, милорд. Не как мы, не вампиры… Настоящие бессмертные.

— А что значит «настоящее бессмертие»? Глаза паши загорелись еще ярче.

— Свобода, милорд, свобода от необходимости пить кровь.

— И она существует?

— Мы должны верить в это.

— Так вы никогда не встречали этих бессмертных?

— Подобно вам — нет. Я нахмурился.

— Тогда откуда вы знаете, что они действительно существуют?

— Имеются доказательства, слабые, порой сомнительные, но тем не менее доказательства существования нечто. Тысячу двести лет, милорд, я искал их. Мы должны верить. Мы должны. Разве есть у нас другой выбор или надежда?

Я вспомнил Агасфера, как он явился ко мне, его странные речи. Я покачал головой и поднялся.

— Он сказал, что для нас нет надежды, — сказал я, — нет выхода.

— Он солгал.

— Откуда вы знаете?

— Потому что он должен был открыть секрет. Паша попытался приподняться.

— Неужели вы не понимаете? — страстно воскликнул он.

— Существует какой-то способ достичь бессмертия. Истинного бессмертия. Разве стал бы я тратить на это долгие годы, если бы у меня не было надежды? Оно существует, милорд. И у вашего паломничества, возможно, будет конец.

— У моего, но почему не у вашего? Паша улыбнулся, лихорадочное возбуждение вновь зажглось в его глазах.

— Моего? — переспросил он. — У моего пути тоже есть шанс завершиться.

Он взял меня за руку и притянул к себе.

— Я устал, — прошептал он. — На меня слишком долго возлагались надежды всего рода Он крепче сжал мою руку.

— Примите эту ношу, милорд. Я столетиями ждал такого, как вы. Сделайте то, о чем я вас попрошу, освободите меня. Отпустите меня с миром.

Я осторожно провел рукой по его лбу.

— Так это правда, — прошептал я, — и я могу даровать вам смерть?

— Да, милорд. Я был могущественным властелином среди повелителей Смерти. Таким вампирам, как вы и я, невозможно умереть, так я думал долгое время. Но не такую жизнь я искал эти долгие годы. Смерть тоже имеет свои секреты. В библиотеках, в развалинах древних городов, в таинственных храмах и забытых гробницах я искал их.

Я пристально посмотрел на него.

— Так скажите мне, — неторопливо произнес я, — что же вы нашли? Паша улыбнулся.

— Способ.

— Какой?

— Это должны быть вы, милорд. Вы, и никто другой.

— Я?

— Это может быть только тот, кого я сделал вампиром. Только мое творение.

Паша кивком головы подозвал меня. Я приблизил ухо к его губам.

— Чтобы положить этому конец, — прошептал он. — Чтобы освободить меня…

— Нет! — почти закричала Ребекка. Лорд Байрон сощурил глаза

— Не говорите это. Пожалуйста Прошу вас Жестокая усмешка исказила его губы.

— Почему вы не хотите знать? — спросил он.

— Потому что…

Ребекка начала жестикулировать руками, поскольку не могла говорить.