Сафари. Огонь на поражение - Александр Быченин

Все-таки недельный отрыв от родной базы не прошел даром, напиток мне даже понравился. Соскучился, видимо.

— Планы простые, — поморщился командор, и явно не от кофе. — Будем торчать в Системе и ждать дальнейших указаний. Как мне подсказывает опыт, это означает лишь одно — сидеть нам не пересидеть. Хорошо, если месяца через три-четыре смену пришлют. Задачу мне сформулировали предельно просто — прибыть на место, подавить очаги сопротивления, взять пленных, а потом патрулировать зону ответственности. На планетах будет работать в основном научная часть, почти две сотни дармоедов мы привезли. Плюс десантный транспорт с полком быстрого реагирования — полторы тысячи лбов при полном параде. Этим-то будет, где порезвиться.

— Да ладно вам, Дирк! — я поставил на столик опустевший стаканчик и откинулся на спинку дивана. — Поверьте мне, лучше болтаться на орбите, чем шастать по тому же Ахерону. За последнюю неделю мне приключения поперек горла встали. Кстати, насчет меня и моих людей какие у вас указания?

— Да ничего конкретного, — отмахнулся командор. — Приказали забрать вас с шарика и держать на борту до последующего приказа.

— Незавидная участь, — хмыкнул я. — А сеанс связи с Бурной организовать можно?

— Вообще-то, плановый через десять часов, — задумался Джефферсон. — Может, подождете?

— Может, и подожду, — не стал спорить я, — только есть один нюанс. Не могли бы вы вызвать в рубку свободного от вахты штурмана? Мне консультация нужна.

— Смысла нет, — улыбнулся командор. — Лейтенант Мяйкенен!

— Сэр, да, сэр! — вскочил с кресла один из скучающих вахтенных.

— У меня все пилоты штурманские курсы прошли, — похвалился Джефферсон. — Прекрасные специалисты, в профессии разбираются. Так что можете смело у лейтенанта консультироваться.

С некоторым сожалением оставив релакс-зону, я подошел к посту второго пилота и протянул ему стопку карт памяти, загодя реквизированную у Черенкова. Последовавший за мной командор выглянул из-за моего плеча и полюбопытствовал:

— Что там?

— Картинки интересные. Лейтенант, нужно ваше заключение — возможно ли по ним определить координаты корабля?

Мяйкенен воткнул верхнюю карточку в слот инфосистемы и с интересом принялся рассматривать высветившуюся на мониторе галерею из нескольких десятков изображений звездного неба. Заменил несколько карт, бегло изучив фотографии, затем выбрал одну из них и запустил программу-анализатор. Некоторое время посидел в задумчивости, потом поднял на меня глаза и уточнил:

— Изображения получены из одной точки?

— Это вид на звездное небо с ходовых камер корабля, выведенный на обзорный экран в рубке, — пояснил я. — Извлекли из памяти человека, находившегося на борту. Возможно, он перемещался в пределах рубки. Плюс объект находился в заданном секторе довольно длительное время и видел эту картину неоднократно на протяжении примерно двух недель. Еще должны быть сканы навигационного монитора со схемой системы. Проверьте остальные карты.

Лейтенант совету последовал и действительно обнаружил на одном из носителей десятка два фотографий дисплея со схематичным изображением звездной системы, снятых с разных ракурсов. Увеличил одну их карточек, однако различить цифры и буквы в надписях не удалось.

— Разрешающей способности не хватает, — посетовал Мяйкенен. — Надо бы оригиналы сканов, это уже кусочки вырезанные.

— Ищите дальше, лейтенант, — поморщился я. — Не думаю, что капитан Юциус схалтурил и отправил нам одни обрезки.

Оригиналы сканов отыскались на последней карте памяти, но большого прока от них мы не получили — небезызвестный Малик Салех не соврал, он действительно видел мониторы во время сеанса видеосвязи. Беда только, что зацепил он их самым краем зрения, в отличие от лица капитана рейдера. Уж его-то можно было рассмотреть в мельчайших подробностях, хоть сейчас печатай баннер два на три метра, что характерно, без потери качества. Окинув материалы беглым взглядом, лейтенант вынес вердикт:

— На наших мощностях не расшифруем.

— А по звездному небу не получится вычислить координаты корабля? — надежда, как говорится, умирает последней. — Хотя бы примерно, с точностью до тысяч километров.

— Нет, — мотнул головой лейтенант. — Если знать систему, можно еще попытаться. Понадобится ее точное описание в известных системах координат для сравнения. Но даже в этом случае наших вычислительных мощностей не хватит. Придется задействовать общеэскадренную сеть и грузить компы до предела, и то не факт, что получится. Плюс процесс предельно длительный, двое-трое суток, не меньше.

— Что ж, благодарю за консультацию, лейтенант!

— Не за что, сэр!

Я сложил карты памяти аккуратной стопочкой, упрятал их во внутренний карман комбеза — от греха — и переключился на командора:

— Видимо, придется устраивать внеплановый сеанс связи.

— Основание? — вздернул тот бровь в недоумении.

— Мне необходимо проконсультироваться с вышестоящим начальством, — охотно пояснил я. — Дело первоочередной важности. Если настаиваете, могу предъявить полномочия.

— Не нужно, — сдался Джефферсон. — Как срочно вам нужна связь?

— По-хорошему еще вчера, — невесело ухмыльнулся я. — А так сами смотрите, чем быстрее, тем лучше.

— Сейчас напрягу связистов, — пообещал командор и забрался на "трон". — Подождите немного.

Командирское кресло окуталось коконом голографического поля, скрыв из вида командора и почти полностью заглушив его слова. Я собрался было вернуться на уютный диванчик, но буквально через пару минут капитан высунул голову из плотного марева и сообщил:

— Связисты сказали, будет канал через двадцать семь минут. Раньше никак.

— Подожду, — не стал спорить я. — Командор, вылезайте оттуда, пойдемте еще кофе выпьем.

— Сомнительное развлечение, — хмыкнул тот, но из кокона выбрался.

Деактивировать командный пост он не стал.

Затребованное связистами время скоротали в дружеской беседе, которая очень быстро свелась к обмену впечатлениями от стычек с пиратами. Джефферсон мельком упомянул поисковую партию, высадившуюся на Птичьем. Сейчас люди командора обшаривали разоренную пиратскую базу, уже нашли много любопытного. Воспользовавшись оказией, я попросил его проконтролировать поиск Кыся с Константиновым. Тот обещал проследить лично — негоже оставлять тела военнослужащих Федерации без погребения. Заодно уверил меня, что ребята вместе с Шелестом будут переправлены на Бурную при первой же возможности. На этом разговор прервался — коммуникатор командора, синхронизированный с "троном", залился трелью вызова.

— Пойдете в кабинку дальней связи или воспользуетесь командирским каналом? — поинтересовался Джефферсон, поднимаясь с дивана.

— Как вам удобнее будет, — пожал я плечами.

— Тогда занимайте мое место, — сделал он приглашающий жест. — Как канал откроется, просто включите приват-режим.

— Понял, — я с некоторой опаской погрузил руку в марево голографического поля, нащупывая кресло. — Спасибо за понимание.

Командор ободряюще улыбнулся и направился к релакс-зоне допивать кофе. Я же неуклюже взгромоздился на "трон", с непривычки чуть не рассадив колено о подлокотник.

Изнутри кокон вовсе не напоминал молочно-белое слегка вытянутое яйцо. На внутренней поверхности поля разместился обширный голодисплей, разбитый на множество локальных участков с выведенной информацией о состоянии той или иной системы корабля. Прямо перед глазами висело окно основного монитора, украшенное мигающей надписью "Активировать канал". Я ткнул пальцем в иконку, и передо мной возникло изображение озабоченно нахмурившегося связиста с невообразимо далекой Бурной. А удобная штука, этот капитанский кокон! Можно сказать, кусочек виртуальности, перенесенный в наш бренный мир. Не нужно никаких дополнительных прибамбасов типа шлема и перчаток, сел и работай. Система реагирует и на жесты, и на голос, и даже на мысли, но тут уже надо усилитель цеплять к уху.

— База "Северная", дежурный связист Шеин, — буркнул отрок в мониторе, окинув меня подозрительным взглядом.

— Вызовите капитана первого ранга Борщевского, — не терпящим возражений тоном приказал я. — Передайте, на связи капитан-лейтенант Тарасов.

Видимо, на этот счет у отрока были недвусмысленные инструкции, потому как возражать он не стал, лишь буркнул "Минуту!" и забарабанил по клавиатуре. Потом вызвал какого-то "Ясеня-третьего", пообщался с ним на тарабарском наречии из сугубо специальных терминов и возвестил:

— Переключаю на личный канал.

Поблагодарить его за оперативность я не успел: изображение рубки с отроком в кресле исчезло, сменившись не менее озабоченной физиономией кап-1 Борщевского. Того, видимо, вызов застал посреди коридора, поэтому он всего лишь отошел к стенке, дабы не образовать затор, и вышел на связь.