Сказка о Шуте и ведьме. Нелюбезный Шут (СИ) - Зикевская Елена

— Джастер! — рассердившись, я упёрла руки в бёдра. — Между прочим, я извинилась! Если ты хочешь играть в молчанку — пожалуйста! Но ты сам виноват, мог бы по-человечески сказать, а не груби!..

Воин шагнул вперёд, глядя поверх меня, и мне пришлось посторониться, уступая ему дорогу. Не оглядываясь и не обращая внимания на мой очередной окрик, он зашагал прочь от озера.

Сердитая, растерянная и негодующая, я подхватила юбку и поспешила за ним.

Ну что за невыносимый тип!

До самого вечера мрачный воин шёл вперёд, не отвечая ни на мои вопросы, ни на обвинения, ни на извинения.

Скоро я поняла, что Джастер не выбирает дороги, идя, куда глаза глядят. Очень быстро я устала и выбилась из сил, стараясь успеть за его размеренным шагом и не потерять чёрную рубаху в переплетении ветвей и кустарников. Подол платья превратился в лохмотья, многострадальные туфли грозили развалиться прямо на ногах, а тяжёлая поклажа совсем не облегчала путешествие.

На все мои просьбы подождать или замедлить шаг, ответа не было.

Только теперь я вдруг очень остро осознала, насколько он заботился обо мне раньше. Мы никогда не ходили по таким чащобам и буеракам. Зацепиться подолом за ветку я могла только по собственной невнимательности, а уж каким светлым и приветливым, оказывается, был до этого лес…

Сейчас над нами деревья смыкали ветви так плотно, что внизу царил мрачный давящий полумрак. Хвоя вперемешку с прошлогодними шишками и обломанными, поросшими лишайником ветками хрустела под ногами и забивалась в обувь. Колючие ветки цеплялись за одежду и волосы.

И со всех сторон я чувствовала недобрые взгляды, а несколько раз даже замечала серые тени и огоньки глаз…

Шут же не обращал внимания ни на что. Он просто шёл, не останавливаясь, перешагивая поваленные стволы, и лишь изредка обходил упавшие деревья, заросшие мхом и лишайником.

С большим трудом мне удавалось не отставать от него, и больше всего я боялась, что он вдруг исчезнет, и я останусь одна в этой жуткой чаще.

Чем дальше мы шли, тем сильнее я чувствовала ледяную стену отчуждения, возникшую между нами по моей вине.

И причина была вовсе не в деревне свинолюбов. Это он бы мне простил легко. Просто очередной урок «сама узнаешь».

И это пугало очень сильно. Никогда он так себя не вёл. Даже когда я чуть не убила его, он не рассердился, а простил…

Шут не замечал моих терзаний. Он просто шёл, забыв о моём существовании.

Вокруг становилось совсем темно. Ещё немного и я даже его светлую шевелюру не различу…

Где-то справа раздался одинокий вой. Слева и сзади ему ответили другие голоса. Я вздрогнула, с трудом сдержавшись, чтобы не застучать зубами от страха.

Потому что уже не была уверена, что Шут захочет меня защитить, если волки решат полакомиться такой добычей…

Джастер же остановился, огляделся и свернул куда-то в сторону. Я торопливо кинулась за ним и через несколько десятков шагов увидела крохотную прогалину. Одна из сосен упала, и её вывороченные корни торчали вверх скрюченными пальцами. Яма под ней могла бы стать логовом, но чем-то не угодила волкам.

Шут сложил свои вещи перед выворотнем и начал устраивать костёр, вопреки всему усевшись спиной не к яме, а к лесу.

Я устроилась под выворотнем, подумав даже, что он всё же обо мне позаботился, но скоро поняла, что ошиблась.

Шут меня просто не замечал. Даже когда я оказывалась прямо перед ним, это был равнодушный взгляд сквозь.

Я даже не пустое место.

Вот просто нет меня — и всё.

Когда в котелке закипела вода, налитая туда из фляги, Джастер бросил в неё пригоршню сосновых иголок, сорванных с ветки над головой.

Мои попытки предложить на ужин полученную в деревне еду мрачный воин просто не заметил.

Вместо ужина Джастер пил отвар и смотрел на огонь, но его взгляд был глубоко отстранённым и погруженным внутрь.

Мне же кусок не лез в горло. Молчание Шута и растущее весь день чувство вины давили на сердце невыносимой тяжестью. И чем дальше, тем больше я понимала: он так и будет молчать. Идти и молчать, не замечая не просто моего присутствия, а самого моего существования.

Словно в тот момент нашей ссоры просто вычеркнул одну ведьму из своей жизни.

Я могу бежать за ним по лесу, пока хватит сил, а могу прямо сейчас встать и уйти на съедение волкам, — он даже не заметит этого.

Только теперь я вспомнила, с какой болью он смотрел на меня. С болью, а не гневом.

Белая ярость, ставшая ледяной стеной, пришла потом.

«Воля ваша…Не смею больше вам мешать…» Так он сказал.

Сказано — сделано.

Шут не бросал слов на ветер.

Он ушёл от своей возлюбленной, когда она выбрала другого.

Что ему стоило уйти от глупой самонадеянной и возгордившейся ведьмы?!

Да ничего!

А… вдруг… вдруг она прогнала его такими же словами?!…

У-у-у, дура! Какая же я дура…

В судьбоносные ночи чёрной луны я умудрилась порвать отношения с единственным мужчиной и человеком, без которого не представляла себе жизни…

И самоуверенно бросила вызов опытной, опасной и явно недоброй ведьме, сняв её ужасное проклятие с деревни.

Великие боги… Что-то мне подсказывает, что с такими поворотами моя судьба закончится очень скоро.

И совсем не радостно.

А до этого…

Ничего больше не будет.

Ни его шуток, ни ехидных замечаний, ни мальчишеских светлых и озорных улыбок, ни ночных и трактирных песен, ни тёплого взгляда, ни такой приятной и ненавязчивой заботы, ни нежных, проникновенных любовных ласк…

Не будет «доброго утра» и «доброй ночи».

Не будет разговоров про сказки и легенды прошлого, про волшебство и древнюю магию, про богов и демонов…

Ничего того, чем я, оказывается, жила с момента нашей встречи, — не будет.

И «госпожи ведьмы» Яниги — не будет.

Потому что её создал Джастер.

А без него…

Без Шута по-прежнему была просто молодая и творящая глупости деревенская девчонка Янига…

Но я же не хотела этого! Совсем не хотела!

Только теперь я, наконец, поняла, что натворила, и это понимание окатило меня холодом.

«Ты просила дважды… Третий раз отказывать не буду… мы расстанемся…»

Нет… не может быть!.. Я не могла сделать такую глупость!

Вот что за невидимая струна лопнула и ударила по душе болью.

«Иди ты, куда хочешь, и не мешай радоваться… Надоел уже со своими уроками…»

НЕТ! Я этого не выбирала!

Это… Это ошибка! Глупость!

Я… я же просто разозлилась! Вот и всё!

Это же… это же не так страшно… Ещё же можно всё исправить…

Правда же?! Джастер…

Ты ведь ждал меня на берегу! И даже в этой чаще мог легко исчезнуть из вида, и я бы пропала одна. Даже сейчас ты оставил мне место у костра!..

Значит, ты ещё не принял решение!

С отчаянной надеждой в душе я обошла костёр и опустилась на колени в нескольких шагах от Шута.

Он даже не покосился в мою сторону.

Словно нет никакой ведьмы.

Горько, больно до слёз и… И сама виновата. Знала же, что он просто так ничего не говорит. Но решила, что он ворчит из вредности. И позволила себе наговорить ему такого…

— Джастер… Ты говорил, что всегда даёшь один шанс… Прости меня, пожалуйста. Я… я не должна была так говорить. Я… Я не знаю, что на меня нашло. Я очень разозлилась, что ты ворчишь… Мне очень жаль. Правда. Я… не хотела…

Великие боги, ну что я несу! Хотела и ещё как хотела… Привыкла, что он всегда меня прощал. Понимал и прощал, снисходительно посмеиваясь над ошибками и выходками молодой ведьмы.

И я возомнила себя госпожой. Забыла совсем, что он не слуга и не «пёс».

Вышла из тени наставницы, молодец…

Вместо обещанной помощи нарочно ударила по самому больному.

В один миг ради собственной глупой прихоти перечеркнула всё, что между нами было, всё, что я так ценила, оказывается… Его доверие, приязнь, теплоту, заботу, близость…

Всё лучшее, что было в моей жизни.

Вот и кто я после этого? Его в грубости и чёрствости упрекала, а сама-то… Дура дурой… Привыкла, что он всё понимает и всё прощает.