Время одиночек - Артём Каменистый

Сеул не колебался:

— Хорошо, Одон, мы не откажемся от вашей помощи. Но и ты веди себя поосторожнее — ни одно слово, сказанное в этой комнате, не должно дойти до ушей похитителей.

— От меня не дойдёт — среди Ртчи нет их людей. Я возьму лишь близких родственников и друзей: кроме них, никто ничего не будет знать. Мы выступим по первому вашему слову.

Префект, задумчиво постукивая пальцами по столу, неохотно добавил:

— А я дам вам Тиамата — он лучший полусотник егерей пограничной стражи. Они подчиняются мне не напрямую, но это я как-нибудь решу. Также он возьмёт отряд своих людей — они в тех местах каждый кустик знают. В префектуре вряд ли что-нибудь пронюхают: пограничники — это наше ведомство, но у них всё отдельно. Так что, надеюсь, раньше времени птичек ваших они не спугнут. Обыщите этот перевал и его окрестности — возможно, нуриец всё же заблуждается. Да и с Тиаматом поговорите — может, он знает про пещеру. И ради всего святого, не оставьте в этих проклятых горах моих людей, у меня и без того их не хватает!

Глава 19

Чтобы добраться до каюты капитана, Тиму пришлось перелопатить гору смёрзшихся обломков и прорубиться через настоящую ледяную плиту толщиной более метра. Он уже было решил, что придётся работать неделю, но тут наконец ему улыбнулась удача. Каюту капитана не раздавило — помещение осталось целым. Прорубив стену, Тим спустился вниз, подсвечивая себе фонарём, осмотрелся, устало улыбнулся.

Удача.

Вода, залив корабль, ворвалась и сюда. Она подняла к потолку рулоны с картами и все остальные бумаги капитана, затем, когда покинула каюту, оставила всё это поверх слоя хлама и кусков льда.

Тим, разогревая в огне светильника кусок медного прута, осторожно отделил ото льда замёрзшие бумаги, сложил их все в пустой бочонок, унёс с корабля к месту строительства. Затем, уже не осторожничая, разгрёб оставшиеся завалы в каюте. Он искал своё оружие и нашёл: лук и меч в целости и сохранности. Лук, правда, нуждается в сушке. Также Тим забрал отсюда капитанскую саблю и кинжал, квадрант, бутылку бренди, одежду и одеяло, деревянную линейку и свинцовый карандаш.

Закончив с капитанской каютой, Тим не стал заниматься строительством. Всё равно до вечера жильё не успеет сделать, так что придётся ему ещё одну ночь коротать на салотопке. Завтра с этим делом управится — если поработать на совесть, до темноты должен успеть. А сегодня надо ещё натаскать от корабля побольше полезного добра. Кто знает, может, «Клио» в любую минуту опять затрёт льдинами, и тогда у Тима не останется даже достаточного запаса дров.

До темноты он таскал от корабля доски и обломки брусьев, пустые бочки и бочки с жиром, канаты, китобойные орудия. Даже разбитый вельбот ухитрился оттащить подальше от «Клио». Вырубив в днище судна дыру, добрался до балласта, натаскал оттуда кучу камней — ими он собирался обложить печку.

Спать завалился уже в глубокой темноте, когда выдохся до дрожи в усталых коленках. Благо сегодня погода позволяла работать даже ночью — ни малейшей тучки, косой росчерк Шрама и налитый серп Меры устроили отличную иллюминацию, к тому же им помогала красная горошина Уиры. Говорят, до войн Древних в небе было три луны — интересно, сколько было света, когда они все выстраивались на небосклоне? Наверное, много… Хотя отец говорил, что экваториальное кольцо планеты возникло как раз из обломков третьего спутника. Если это так, то Шрам, наверное, даёт света столько же, сколько давала погибшая луна. Или, может, чуть меньше или больше. Так что света не стало ни больше ни меньше. По крайней мере, ночного света — дневной-то уж благодаря Шраму точно уменьшился, и не только на экваторе.

Тим заранее настраивал своё мышление на астрономические темы. Во-первых, отвлекает от тягостных дум (о чём бы он сейчас ни думал, неизбежно приходил к мысли о том, что гораздо проще повеситься, чем выкарабкаться отсюда); во-вторых, с завтрашнего дня он займётся астрономическими наблюдениями — надо вспоминать теорию. Тима никто не учил пользоваться квадрантом, но он не сомневался, что справится: видел, как это делал капитан, и понимал принципы определения широты.

Утром Тиму пришлось несладко: ночью сильно похолодало, и в шатре на салотопке стало настолько холодно, что даже вши от испуга позабыли про завтрак. Кутаясь в высушенные одеяла, Тим накидал в топку досок. Чуток отогрелся, перекусил пропитанными жиром сухарями и солониной, попил горячего компота из сухофруктов.

Всё, с салотопкой надо прощаться. Следующую ночь Тим должен провести в комфорте.

Место, выбранное им под жилище, обладало одной особенностью: здесь из-за причуд ледового рельефа сформировался толстый снежный покров. Этот фактор Тиму был на руку. Расчищать снег он не стал — пусть останется зазор между полом жилища и льдом, так, наверное, будет теплее.

Прямо в снег Тим уложил дюжину бочонков в три ряда, поверх них положил брусья одинаковой длины, а уже после брусьев настелил пол. Досок у него было полно — он просто наложил их в три ряда, не прибивая, лишь подравнивая пилой. Гвозди у него были, но не слишком много — он предпочёл их экономить. Получив надёжный трёхслойный настил, Тим сверху уложил сложенный вдвое парус, а затем добавил ещё один слой досок.

Всё, основание жилища готово.

Теперь предстоял этап посложнее — нужно установить опоры. Для этого Тим распилил несколько кусков самых тонких тимберсов и из них поставил прямоугольник каркаса. Вот тут и помог снег — опоры Тим попросту втыкал в него, залавливая до самого льда. Конечно, держались они ненадёжно, несмотря на высокую плотность слежавшегося снега. Но Тиму главное, чтобы не попадали при сборке, а при ней большой нагрузки не будет. Здесь он тоже обошёлся без гвоздей — скрепил брусья жилами расплетённого троса.

Время уже перевалило за полдень, и погода начала портиться — поднимался ветер. Природа будто подгоняла Тима. Несмотря на его опасения, жестоких морозов он здесь до сих пор не видел. Ужасов вроде застывших на лету плевков здесь даже ночью не бывало — всё же он не настолько далеко забрался на юг. В принципе днём можно было особо не утепляться — он так и бегал в тонкой ватной куртке. Но вот ветер… Ветер даже при слабом морозе мигом выдувает тепло…

Надо поторопиться — если и ночью ветер не уймётся, ночевать в хлипком шатре на салотопке будет жуткой пыткой.

Перекинув трос через балку, уложенную на каркасе, Тим затащил наверх печку. Установив её, сразу обил пол вокруг досками, установленными стоймя, — на это гвоздей не пожалел. Затем, разбив молотком несколько камней из балласта, засыпал всё пространство внутри этого четырёхугольника битым щебнем. Теперь даже если из печки выпадет уголёк, то попадёт на камни и бед не наделает. Только пожара Тиму сейчас не хватает для полного счастья. Оставшиеся булыжники тоже пошли в дело — ими он обложил печку снизу и с боков. Железо тепло держит недолго, кирпичной обкладки, как в салотопке, здесь нет, так что приходится пользоваться подручными материалами. В плотницкой Тим нашёл мешок извести: с нею вроде бы можно сделать связующий раствор и, используя камни, обложить печку нормально. Но он не умел этого делать и боялся, что даром потратит драгоценное время на бесполезный труд. Ему некогда экспериментировать.